Нелюбимая жена - Злата Романова

и не позволяет мириться первой, но сейчас будет хуже. Да, Тимур не прав, но это его не остановит от словесной выволочки. А я просто уверена, что Максуд упомянет об этой встрече. Они видятся каждый день. Он же упомянул, что видел нас с Викой в супермаркете, куда зашел за сигаретами. Просто так, без умысла. Значит, и эту встречу вспомнит при нем.

Готовлю ужин и напряженно ожидаю прихода домой злого мужа. И не ошибаюсь. Тимур действительно мрачен, как туча, когда заходит в квартиру, и по выражению его лица, я понимаю, что он знает, где и с кем я сегодня была.

– Привет, – выдыхаю одними губами, не зная, чего ожидать.

Тимур надвигается на меня, сурово сведя брови на переносице.

– Хорошо провела время сегодня? – вкрадчиво спрашивает он, вторгаясь в мое личное пространство.

Поднимаю голову, чтобы смотреть ему в лицо, и качаю головой.

– Нет. Ты, видимо, уже знаешь, почему. Очередной скандал?

– Почему же? Или есть повод?

Эта маска холодности внезапно пугает меня. Я привыкла к кипятящемуся Тимуру, но такой он еще хуже. Начинаю оправдываться, инстинктивно пытаясь сгладить острые углы.

– Я просто зашла в кофейню с подругами, Тимур. Я не знала, что он будет там! И за наш столик его пригласила Алина. Я как раз собиралась уйти, когда еще и Максуд пришел. Ты не можешь обвинять меня в случайном стечении обстоятельств!

Он кладет руки мне на плечи и я непроизвольно вздрагиваю. Но его хватка не сильная. Тимур притягивает меня ближе и поднимает к себе мое лицо за подбородок.

– Почему ты так нервничаешь, Ляля? – обманчиво мягко спрашивает муж, глядя мне в глаза.

– Потому что ты неадекватно реагируешь на Мурада, – бормочу, прикрыв веки.

Тимур неожиданно чмокает меня в нос и отпускает.

– Дурочка ты, Ляля. Я же не сумасшедший, чтобы подозревать тебя во встрече, которую Максуд назначил в той кофейне сам. Случайности происходят.

– И это все?

Я нахожусь в полной растерянности.

– А чего ты ожидала? – насмешливо спрашивает мужчина.

– Выволочки, как в прошлый раз, – язвлю в ответ. – В тот раз я тоже была не виновата, но у тебя так разыгралось воображение.

Он досадливо морщится, признавая свою вину. Не вслух, конечно, но это выражение лица я знаю. Наверняка, предложит мне очередной подарок вместо извинений.

– Я купил тебе кое-что, – говорит, вытаскивая коробочку из кармана.

Бинго! Еще одно украшение. У меня уже целая шкатулка.

Открываю коробочку и посмотрев на бриллиантовый браслет, кладу ее на стойку. Не буду благодарить. Он ведь никогда не трудится извиниться передо мной!

– Ужинать будешь? – спрашиваю нарочито безразлично, хотя внутри киплю.

– Тебе не нравится подарок? – хмурится он.

– Причем тут подарок? Это же натуральный откуп, Тимур! Вместо того, чтобы произнести пару, приятных сердцу, слов извинений, ты таскаешь мне побрякушки. Сказать, сколько раз ты признавал вслух свою неправоту за тот год, что мы женаты? Один! Всего один раз. Когда запугал меня до смерти всего за каких-то несколько дней, что мне уже бежать от тебя хотелось!

– Ну, извини, – высокомерно заявляет этот самовлюбленный индюк.

Большего я от него, видимо, не добьюсь.

– Так будешь есть или нет?

– Буду, – буркает он и идет умываться.

Мы едим в молчании, как делали это всю последнюю неделю, после чего он уходит, а я прибираю на кухне. Надо бы позвать клининг в выходные, чтобы лично проконтролировать их работу.

Открываю холодильник и подсчитываю, что нужно купить, после чего записываю список дел в заметки на телефоне. Мою пол на кухне. Чищу ванную комнату. И успокаиваюсь.

Каждый раз, когда мне хочется поругаться с Тимуром, высказать все, что думаю, я занимаюсь домашними делами и мысленно проговариваю каждое слово. Пока моя злость и обида не улягутся достаточно, чтобы переключиться на что-то другое и перестать кипеть изнутри.

Однако, когда мы с Тимуром уже в кровати, а свет выключен, я не могу заснуть. Как бы не старалась. И по его ерзаниям, понимаю, что и он бодрствует.

– О чем ты говорил с Мурадом? – спрашиваю у него. – Тогда, у Тамерлана дома.

– О делах, – отвечает он.

– Какие у вас могут быть дела?

– К чему это любопытство, Лейла? – вздыхает Тимур.

Я сажусь на постели и включаю торшер, чтобы видеть его.

– Я не хочу, чтобы обо мне болтали всякое, – говорю ему. – Повода нет, но у людей хорошо работает воображение и язык. Я никогда не давала повода чернить свое честное имя. Мурад обижен на меня за то, что я вышла замуж за другого. Я боюсь, что он может наговорить всякое, а у нас, как оказалось, много общих знакомых.

Муж смотрит на меня с удивлением, словно ожидал совершенно другого, а потом тяжело вздыхает и кладет руку на мою макушку, ласково трепля волосы.

– Как всегда паришься за свое честное имя, – усмехается он. – О Мураде можешь не беспокоиться. Он живет в основном в Германии. Уезжает через неделю. А трепать твое имя он не станет, потому что в этом случае потеряет и наш контракт, и хорошую деловую репутацию в этом городе, потому что у меня друзья верные и они меня поддержат в любой ситуации, что не раз доказывали на деле.

– Хорошо, – сдуваюсь я, чувствуя неимоверное облегчение.

Отворачиваюсь от него и выключаю свет, но не успеваю лечь, как он обнимает меня со спины и нормальным голосом говорит долгожданное: «Прости, я был не прав». В ту ночь мы миримся и мне действительно кажется, что эта буря осталась позади, но она только начинается.

Глава 22

Зима того же года

– Ты точно не хочешь поехать со мной? – спрашивает Тимур в очередной раз.

– Ну, Тимур, что мне там делать? Ты будешь ездить на свои встречи, а мне сидеть в отеле? Там же такая холодрыга! К тому же, у меня еще три зачета и один экзамен.