Серебряный туман (ЛП) - Вильденштейн Оливия

Я толкнула её плечом, и она улыбнулась. А потом она взяла мою руку и сжала её в своей ослепительно тёплой руке. Другой рукой она напечатала: «Каджика сойдёт с ума».

— Просто убедись, что он не убьёт слишком много фейри, пока меня не будет.

«Это означало бы проводить с ним время».

— Это действительно было бы так плохо?

Щёки Лили порозовели, когда она высвободила свою руку из моей.

— Вот почему он вчера был в шоке, не так ли? Потому что у тебя были какие-то непристойные мысли о нём?

Она покачала головой, но застенчиво поиграла с краем моего одеяла. Мне потребовалось немного времени, чтобы понять, что произошло в сарае, но я поняла. Обычно я бы даже не заговорила об этом с Лили, но теперь, когда я уезжала, я хотела поощрить это влечение. Если кто-то и мог уберечь Лили, так это Каджика.

— Он хороший человек.

Она скорчила гримасу.

— Но разве он не кажется тебе дурно пахнущим?

«Иногда».

— Только иногда?

«Опал маскирует его запах».

— Действительно?

«Да, действительно. Можем мы не говорить о нём прямо сейчас?»

— Хорошо.

Поэтому вместо этого мы обсудили Неверру. Она перечислила имена людей, которым я могла доверять: Вероли и Доусон. Предупредила меня о ядовитых растениях и заставила поклясться не гладить диких собак, иначе я установлю с ними телепатическую связь, а я не хотела находиться в их головах.

Через час папа приехал, чтобы забрать меня на нашу прогулку на лодке. Он пригласил Лили пойти с нами, но она сказала ему, что хочет остаться дома и почитать. Я сомневалась, что она будет читать. Я благодарно улыбнулась ей за то, что она позволила мне побыть с отцом наедине пару часов.

После прогулки на лодке — которая показалась мне застывшим моментом великолепия в моей сумасшедшей жизни — я зашла в «Астру» и рассказала о своей поездке в Африку. После долгих сердитых взглядов Фейт пожелала мне счастливого пути, а затем сказала, чтобы я не ждала возвращения на работу, когда вернусь.

Я улыбнулась.

— Пришли мне фотографию твоей малышки, как только она родится.

Фейт не смотрела на меня, но кивнула. Хотя её лицо расплылось от беременности, а глаза были голубыми, а не карими, её сходство с матерью было настолько сильным, что заставило меня вздрогнуть.

— Спасибо, что доверила мне пекарню.

Она взмахнула рукой, прежде чем повернуться ко мне спиной. В стекле вращающейся двери я увидела, как она вытирает слезу. Я задавалась вопросом, были ли эти слёзы из-за меня или они были вызваны разочарованием из-за того, что ей снова пришлось самой вести дела своей матери. Уходя, я притворилась, что не замечаю их.

Следующим я зашла к Би. Впервые за очень долгое время Би была в комнате, её седые волосы были собраны в аккуратный пучок. Она улыбнулась мне, но в её улыбке было что-то грустное. Я подозревала, что каждый раз, когда она смотрела на меня, она видела своего внука и вспоминала, как он закончил свою жизнь, потому что я не любила его так, как он любил меня.

Тем не менее, она улыбнулась и обняла меня, и я обняла её в ответ, желая хоть немного облегчить её боль. Возможно, то, что она не увидит моего лица, поможет ей исцелиться. Когда она пошла обслуживать клиента, я села на барный стул перед Касс, которая щеголяла аметистовым ожерельем, которое я подарила ей на день рождения.

Слёзы выступили у неё на глазах, когда я сказала ей, что уезжаю на три месяца.

— Но твой день рождения. У меня всё было спланировано, — она обошла блестящую деревянную стойку бара и прижала меня к себе долгим объятием, от которого я чуть не свалилась со своего барного стула.

— Би, можно мне уйти пораньше? Это последняя ночь Катори.

— Иди, милая, — сказала Би. — И, Катори, береги себя.

— Я так и сделаю.

По крайней мере, я бы постаралась сделать всё, что в моих силах. Я поцеловала её в бумажную щеку и ушла с Касс кататься на её маленькой розовой машине. Мы послушали музыку, заехали в закусочную и заказали нездоровую пищу и очень большие порции содовой, а потом поехали, разговаривая обо всём и ни о чём.

— Я вернусь, — пообещала я Касс, когда она высадила меня.

— Но потом наступит сентябрь, и ты вернёшься в колледж и… — её голос прервался рыданием, таким же гигантским, как её стаканчик с содовой.

Я крепко обняла её и поблагодарила за то, что она была самой невероятной подругой в мире, а затем взяла с неё обещание время от времени встречаться с Лили. Кивнув, она уехала на своей машине, похожей на бельмо на глазу.

Внутри папа и Лили приготовили пир. Я не была голодна, когда Касс купила мне гамбургер, и я всё ещё не была голодна, но я съела еду, которую они приготовили. Мой бедный, раздутый живот жалобно заурчал.

В ту ночь я не пыталась заснуть. Вместо этого я не спала всю ночь, смотря телевизор с Лили. Хотя папа старался не засыпать, он захрапел после второго часа просмотра телевизора. Я осторожно разбудила его и помогла подняться в спальню.

— Разбуди меня, когда тебе понадобится, чтобы я отвёз тебя в аэропорт, — он зевнул. — Люблю тебя до луны и… — его последнее слово запуталось в подушке.

— Я люблю тебя даже больше, — слёзы текли по моим щекам, когда я закрывала его дверь.

Я на цыпочках спустилась вниз, чувствуя внутри себя скрип каждой ступеньки, храня его внутри себя — звук дома. Я никогда не думала, что буду так переживать из-за лестницы.

Я ждала рассвета, как узник ждёт своего палача. Когда бледный свет прокрался через подоконник и окрасил гостиную, моё сердцебиение участилось.

«Лучше придумай оправдание, почему в Африке ничего не получилось», — написала она на листе бумаги.

Я нахмурилась, глядя на Лили.

«На случай, если ты разорвёшь свою помолвку».

Раздался стук в дверь.

Взгляд Лили переместился на дверь. Она взяла обе мои руки в свои и сильно сжала их. А потом она отпустила меня и написала: «Не могла бы ты сказать Вероли, чтобы она не волновалась?»

— Я так и сделаю, если встречу её.

«О, ты с ней познакомишься».

Она взмахнула ладонью так, чтобы она зависла перед ней, затем согнула средний палец и коснулась подбородка, одними губами произнеся одно крошечное слово: «Удачи».

Мне понадобится нечто большее, чем удача, чтобы выбраться из Неверры. Мне понадобится чёртово чудо.

— Скажи Каджике… скажи Каджике, чтобы он не ненавидел меня слишком сильно.

Лили мягко ухмыльнулась, затем зашаркала в свою спальню и закрыла дверь, чтобы я могла открыть свою.

ГЛАВА 32. ШКАФЧИК НОМЕР ЧЕТЫРЕ

Круз изучал моё лицо, заметил круги под глазами, которые я даже не пыталась замаскировать. Я подозревала, что это будет первая в длинной череде бессонных ночей.

Он протянул руки.

— Забирайся.

Я уставилась на его протянутые руки.

— Нам нужно добраться до лодочного сарая.

Правильно… Один из порталов, ведущих в Неверру, находился в шкафчике номер четыре. Маленькая металлическая коробочка превратилась для нужных людей в ворота на остров фейри.

— Я поеду туда.

— И оставить свою машину припаркованной на пляже на три месяца?

— Нет. Ты отвезёшь её назад, а потом прилетишь обратно.

Он прищурил один глаз, ему не понравилось моё предложение, но мне было всё равно, если ему это не понравилось. Он попытался дотронуться до меня, но я отскочила.

— Только тронешь меня, Круз, и я отрежу тебе руку.

Его челюсть напряглась.

— Мне придётся прикоснуться к тебе, чтобы провести тебя через портал.

— До тех пор держи свои руки при себе.

Я спустилась к своей машине и завела двигатель. Я медленно проехала мимо поля Холли. Вдалеке я заметила нескольких охотников, прогуливающихся по периметру. Возможно, они и не разгуливали вокруг Роуэна, но они были там, вездесущие. Мне показалось, что я заметила Каджику, но была слишком далеко, чтобы быть уверенной.