Первый на небесах (СИ) - Раш Леко

— Бедняжка, — саркастично сказал я. — Так зачем ему я?

— Ты должен был стать орудием.

— В смысле?

— Душа человека как сосуд, она может принять в себя только то количество грехов, которое в нее влезет. Стоит переполнить — сосуд лопнет, душа разобьется на миллионы осколков. Ты когда-нибудь задумывался о том, куда деваются грехи людей после смерти? Ответ поразительно прост — они остаются вместе с нами. Но, в случае, если грехи «разорвут» твою душу, то куда им деваться? Они не исчезают из мироздания как осколки твоей «разбитой» души, вместо этого грехи «прилипают» к ближайшим темным душам, летят, словно мотыльки на огонек. Если никого поблизости им не удается найти, то они летят к Ангелу, как к самому большому грешнику в мире. Единение ваших с Петром душ дало тебе возможность нести на себе очень большое количество грехов, лишь Ангел знает какое именно. Но оно не бесконечно. Петр «наполнил» тебя почти до лимита и своими спектаклем подтолкнул направиться в город «людей за чертой». Там ты должен был порядком согрешить, чтобы наполнить свою душу грехами и погибнуть от перенасыщения. Дальше твои грехи «прилипли» бы ко всем жителям, разрывая их души на куски. Представляешь, на что это было бы похоже? Тысячи людей погибли не от болезней, нет. Они умерли оттого, что грешили. Дальше пару новостей по миру «грехи означают смерть» и общество приходит к мысли, что грешить вообще нельзя, ловцы явно разуверятся в своей работе, «обнуление» пропадет как пережиток прошлого и главная цель Ангела — попадание в Рай хоть кого-нибудь из людей — по его мнению, наступит явно быстрее, чем планировалось изначально. Я имею в виду его слова про «несколько поколений после». Проект «Грешники» идеально вписывается в концепцию его плана — Ангел найдет остальных «коснувшихся» и под разными предлогами, как и тебя, отправит по резервациям. Дальнейшее развитие событий ты понял.

— Ангел сделал из меня «греховную бомбу»? — я нервно рассмеялся. — Да он гребанный маньяк!

— Мой отец выразился примерно так же, — ее глаза начали наполняться слезами. — Петр просил его помочь осуществить задуманное, но папа отказал… Началась словесная перепалка в ходе которой Ангел убил моего отца — при попытке выбежать из дома Петр столкнул отца с лестницы… Я подслушала весь их разговор и видела смерть отца своими глазами. В тот день с Ангелом мы виделись в последний раз — он произнес «прости меня» и выскочил из дома…

— Извини, я не знал.

— Ты ни в чем не виноват, — она вытерла слезы. — Последние три года я ищу Ангела, чтобы остановить его. Недавно мне сообщили, что видели похожего на Петра человека в Москве, вот я и приехала сюда.

— И как ты хочешь его остановить?

— Сказать ему, что ни в чем не виню, что он во всем прав, и я хочу ему помочь. Потом дождаться удобного случая и убить.

— Значит, мы преследуем одну цель, — я сделал глоток остывшего кофе. — У меня возникло пару вопросов — ты говоришь, что моя душа разорвется на куски, когда наступит момент «перенасыщения». Вчера вечером три человека погибли от моей руки, довольно весомые грехи. Почему тогда я не умер?

— Возможно, Ангел подгадал момент и оставил в твоей душе приличных размеров закуток, чтобы он постепенно наполнился грехами и ты погиб после старта проекта «Грешники»?

— Разве он не подумал о том, что я вернусь и буду его искать?

— Марк, из того города люди обычно не возвращаются — их просто так не выпускают.

— Откуда ты знаешь столько о Новогреховске?

— Как я поняла, следуя твоему рассказу, этот город является подобием резерваций, — сказала Николь. — Я знаю о проекте «Грешники», и то потому, что отец сам мне рассказывал об этом. Папа занимал высокую государственную должность и выступал против осуществления подобной инициативы. Я все чаще задумываюсь о том, что в тот вечер, после спектакля, Ангел неспроста встретил нас…

— Петр тебе что-нибудь рассказывал о Викторе Мракове?

— Да, Ангел обмолвился как-то раз, что он приходил к Виктору однажды с предложением «обнулить» того. Но Мраков отказал Петру.

— Может Ангел действительно хотел «обнулить» Виктора, но по своим соображениям?

— Ты о чем?

— Подготовить почву для будущих свершений? Смотри, Ангел приходит к Виктору, «обнуляет» его и тем самым внедряется в доверие, потом исчезает из его жизни. В дальнейшем, когда бы Петру понадобилось осуществить свой план, Виктор сразу же был бы рад видеть Ангела. Очередное предложение «обнулить» и Мраков превращается в еще одну «ходячую» бомбу.

— Звучит логично.

— И когда Виктор возглавил Новогреховск, Ангел снова пришел к нему. Не будь Мраков таким принципиальным, город давно бы погиб.

— Как думаешь, Петр знал изначально, к чему придет мир? Я имею в виду строительство резерваций.

— Я думаю, что история циклична. Ангел говорил, что ему достаточно много лет, чтобы видеть из века в век одно — прокаженных всегда собирают вместе. Либо их лечат, либо калечат — третьего не дано.

— Но почему в тот день, когда мы с папой шли со спектакля, Петр встретил именно нас?

— Предлагаю найти его и узнать это, — сказал я. — Знаешь, когда я вчера убил трех человек, у двоих из них чистые «индикаторы» покрылись отметками. Что-нибудь знаешь об этом?

— Как ты выразился? — она посмотрела мне в глаза. — Найдем и узнаем? Кстати, кто были эти люди?

— Двое из них сотрудники «греховного контроля», третьим был мой лучший друг…

— Зачем ты убил друга?

— Думаешь, я хотел? — в голове промелькнуло бездыханное тело Дениса. — После того, как я «обнулил» Ангела, у меня начались приступы. Два или три раза просто потеря сознания, в последний раз — потеря контроля и возведение эмоций в абсолют разума, что привело к ужасным последствиям… Еще я думаю, что погибаю.

— С чего такие мысли? Сказали ангельские лакеи?

— Да, — я невольно потер то место на лице, куда прилетел ботинок несколько дней назад.

— Думаю, что они врали.

— Но зачем?

— Разве сам еще не понял? Что делать обреченному человеку, которому осталось жить пару дней, в городе, из которого нет выхода?

— Броситься во все тяжкие, ты об этом?

— Насыщая тем самым свою душу грехами и подводя все ближе момент «взрыва». То количество грехов, которое ты несешь на себе, конечно же, вызывает приступы, как и потеряю контроля.

— Считаешь, что я еще смогу пожить?

— Если не устроишь массовый геноцид, то почему нет?

— Знаешь, не думал, что мне будет настолько приятно с тобой пообщаться, — я не мог не отметить этот факт. — Правда, нашу встречу я представлял в несколько другом формате.

— Я уже это поняла, когда ты накинулся на меня в коридоре.

— Хотел тебя запугать, — я виновато пожал плечами. — Очень многое свалилось на меня за последнее время.

— Понимаю, поэтому не сержусь, — она улыбнулась. — Я сама хотела преподнести себя при нашей встрече плачущей и взволнованной девчонкой.

— Чтобы мое сердце растаяло, и я рассказал тебе все о Петре?

— Кто знает, что у вас у мужчин на уме?

— Ты о чем?

— Да так, думала, денег попросишь, или какую-нибудь другую услугу…

— Нужно больше доверять людям и верить в них.

— Ты самому Ангелу поверил и посмотри на результат, — Николь развела руками.

— У тебя есть идеи, где сейчас может находиться Петр?

— Даже нет малейшего представления, — она вздохнула. — Я рассчитывала на тебя.

— Тогда мы зашли в тупик, — я потер лицо и глаза ладоням. — От Андрея больше ничего толкового не добиться.

— Согласна.

Ни одной стоящей идеи в голову не приходило. Бредовые мысли насчет поиска Ангела в социальных сетях отсеивались сразу, несмотря на крупицу надежды. Мысль о том, чтобы ходить с листовками и раздавать портрет Петра с надписью «Вы не видели этого человека?» тоже не вдохновляла. Просто сидеть и ждать, но чего именно? Знамения с неба в виде огромной стрелки, указывающей точное местоположение? Такое бывает только в компьютерных играх.

— Подожди, — меня вдруг осенило. — Кто тебе сообщил о человеке, похожем на Петра?