Мир над пропастью - Олег Рой

– Мы остановились на том, почему ты вдруг решила ко мне подойти.

– Разве? А, по-моему, мы это уже не раз обсуждали, – Вита кокетливо засмеялась. – Я же тебе уже все объяснила. Увидела знакомую машину, знакомого водителя, вот и подошла…

Девушка выдержала недолгую паузу.

– Ты ведь очень помог мне тогда. Я все время была на грани срыва, когда общалась с Максом. Мне необходимо было чье-нибудь сочувствие.

– Отлично, тогда мой второй тост за сочувствие.

– Почему бы нам сегодня не поехать к тебе? – Вита поставила на стол бокал и посмотрела на него испытующе. – У меня мы уже были. А я люблю разнообразие.

В самом деле, почему нет? Но он тут же вспомнил стены своей квартиры и откинул эту нелепую идею. Приводить туда ему никого не хотелось. Только как ей об этом сказать? Вита его опередила:

– Ой, прости. Я совсем забыла. Ты же куда-то звонил тогда… Ну, когда остался у меня. У тебя, наверное, семья, а я так нагло напрашиваюсь… Забудь.

Она накрыла его руку узкой холеной ладонью. Игорь невольно почувствовал себя подлецом, хотя никаких причин для этого не было.

– У меня нет семьи.

– Вот как? – Она опустила глаза.

Наверное, нужно было переменить тему, но Игоря отчего-то тянуло оправдываться.

– Моя дочка погибла, а жена умерла.

Это было неожиданно. Судя по выражению ее лица, новость ее потрясла. Оно и понятно. Не каждый день ей попадаются мужчины, похоронившие разом всю семью.

– Автомобильная катастрофа? – Голос Виты был полон сочувствия.

– Что-то вроде этого. Точнее будет сказать – катастрофа с участием автомобиля.

Она кивнула, не уточняя. Мол, пусть будет так. Она вообще вела себя очень правильно, четко соблюдая нужную грань между интересом к его ситуации и ненавязчивостью.

Игорь захотел рассказать ей все. Он еще не говорил об этом ни с кем, кроме Арона.

– Вита, как ты думаешь, на свете бывают двойники?

Она отложила вилку и посмотрела на него очень внимательно.

– Не знаю. Я слышала что-то об этом. Вроде как иногда человек видит своего двойника перед смертью. Например, Екатерина Вторая…

– К черту Екатерину Вторую. Я не про привидения, я про двоих людей, похожих друг на друга как две капли воды. Ты видела когда-нибудь такое?

– Нет, я нет. – «За исключением того, что все мои мужики ведут себя совершенно одинаково. Словно всех их обучали в закрытой школе по одному и тому же учебнику».

– А я видел. Девочку, которая точная копия моей погибшей дочки.

– И где же ты ее видел?

– Я отвозил ее с отцом домой. Чуть не сошел с ума, когда увидел ее в первый раз.

– В первый раз? Ты хочешь сказать, что видел ее не однажды?

– Да, Вита. Я живу в том же доме, где живет она. И ее мать.

– И отец, да?

– Нет. Ее отец недавно погиб. В авиакатастрофе.

У нее хватило и выдержки и артистизма сыграть удивление так, что он ничего не заподозрил.

– Что ты говоришь? А кто он? Я его знаю?

– Знаешь, Вита. Вернее, знала. Это Максим Волохов.

– С ума можно сойти! Получается, дочка Макса похожа как две капли воды на твою дочь?

– Я люблю ее.

– Кого? – Глаза Виты сузились.

– Эту девочку. Аню, то есть Асю… Это просто невероятно, Вита. Я заново общаюсь со своей дочерью.

– Надо думать, к девочке прилагается мама? – Ей хотелось съязвить еще сильнее, но пока она держала себя в руках.

– Нет. Не прилагается. – Он помолчал. Может, зря он затеял этот разговор по душам? С другой стороны, лучше уж расставить все точки над i. Хотя бы с одной женщиной, появившейся в его жизни. – Пойдем к тебе. Ты не против?

Вита открыла глаза и потянулась. Игорь спал рядом, смешно обняв маленькую подушку своей большой рукой.

После того, первого, раза она не сомневалась, что он придет еще. Даже то, что он не взял ее телефон, совсем не настораживало. Игорь выглядел как изголодавшийся человек, перед которым поставили блюдо с аппетитными яствами.

Еще тогда, в машине, она заметила, какой странный у него взгляд. А может, он понравился ей в тот самый вечер? Сейчас она припоминала, что, пожалуй, так оно и было.

Что-то особенно чувственное было в том, как они оба смотрели в зеркало заднего обзора и видели глаза друг друга. Вита вспоминала все новые подробности той короткой поездки, и ей казалось, что их роман начался уже давным-давно, еще когда он протянул ей пачку бумажных платков, пока бедняга Макс бегал за этим идиотским букетом.

Вчерашний разговор, несомненно, внес желаемую ясность в ситуацию, но еще больше запутал ее мысли. Она верила ему. То, что он рассказал, было глупо, нерационально и смахивало на неумелое вранье, но она все равно верила. И совершенно не представляла, что ей со всем этим делать.

Он нравился ей все больше. Первоначальный план с шантажом осуществлять уже не хотелось. Ей хотелось, чтобы он был рядом. Чтоб забыл дорогу в этот чертов дом. Пусть даже вдове не будет больно от его исчезновения. Не надо никакой дурацкой мести. Это уже не важно. Важно только, чтобы он хотел быть с ней, с Витой.

Если это правда, то, что он сказал вчера про девочку, будет трудно. Макс плевал на дочь – и то как молитву повторял «я не могу из-за ребенка». А у Игоря вчера было такое лицо…

Вита тихонько вылезла из-под одеяла, на цыпочках вышла в прихожую и сунула руку в карман его куртки, потом в другой. Мобильник, портмоне, сигареты, зажигалка, ключи… Она не имела понятия, что хочет найти. Так, а это что? Во внутреннем, довольно большом кармане лежала дешевая ручка и пачка исписанных мелким почерком листов, очевидно, выдранных из общей тетради с пружиной.

Листов было много. Вита развернула один и принялась читать.

«Аля, Настена, любимые мои. Я вспоминаю вас каждый день и не могу поверить, что больше не увижу…» Все ясно, письма умершим. Да, видать, точно не соврал.

Игорь в комнате шумно вздохнул и заворочался. Вита отделила от пачки несколько листов и поспешно вернула остальное на место. Прокралась в кухню и сунула исписанные страницы под стопку журналов на подоконнике. Пригодится.

Глава 11

А вдруг?

– Так куда мама устроилась на работу? – Игорь решил прояснить ситуацию. Они с Аськой и ее неугомонным щенком возвращались с долгой прогулки по лесу.

– Она окончит курсы и будет финансовым директором. – Аистенок шла чуть впереди, тщетно пытаясь заставить своего любимца держаться только с левой стороны. Бакса нисколько не смущал тот факт, что он путается под ногами и сбивает с шага всю их немногочисленную компанию.

– Ого!

– А вы думали! – Девочку распирала гордость. – Думали, что моя мама «рублевская жена»? Она работала, и еще как! Они и с папой познакомились на работе, на старой. А потом она была финансовым директором целых четыре года, пока я в школу не пошла. Дядя Вова сказал, что она прекрасный специалист. Ей надо только все вспомнить.

Игорь смотрел на ее раскрасневшееся личико и слушал пылкую речь. Все-таки это важно для ребенка, чтоб его мать не была пустым местом. Вон как загнула: «не рублевская жена, а финансовый директор». Интересно, что я, таксист, делаю в доме этого директора? Как-то уютнее в крохотной Витиной однокомнатной на «Академической». Зачем он вообще оттуда ушел?

– А чего вы погрустнели? – Ее не обмануть. Дергает за рукав ветровки, пытается заглянуть в глаза.

– Я не погрустнел. Тебе показалось.

– Я же вижу… Это из-за мамы, да? Боитесь, что она теперь будет другая?

– Не знаю. – Игорь ответил максимально просто и честно.

– Не бойтесь. Мама все равно всегда собой недовольна. Даже когда делает что-то идеально. Папа говорил, что у нее «комплекс отличницы».

– Это еще что за премудрости?

– Ну-у ей все время кажется, что надо делать еще лучше, еще больше и чтоб все сразу. И при этом чтобы все, как у всех. – Ася помолчала. – Так папа говорил. Ему это ужасно не нравилось. Он говорил, что мама как робот, который освоил только ограниченное число операций.

Игорь разозлился. Он не хотел вникать в эти запутанные сравнения, все это очень мудрено – роботы, комплексы… Пускай психотерапевты играют в эти игрушки. Пускай жонглируют фразами, как булавами в цирке. А он понимает только одно – с женщиной так говорить нельзя. Нельзя и все. Это обидно. Это больно. Такие слова вызывают неуверенность и замкнутость. И ему не надо быть ни психологом, ни успешным финансистом, чтобы это понять. Если бы этот мудрствующий молодчик в мятом костюме просто любил и уважал женщину, с которой он живет, у них все было бы в порядке.

Игорь придержал девочку за рукав и присел перед ней на корточки.

– Послушай, Аська, – впервые он назвал ее так и не заметил. – Все люди очень хрупкие. У всех есть свои слабые стороны и свои страхи. Ты правильно делаешь, что гордишься мамой. Мы все очень зависимы друг от друга. Никогда не надо говорить человеку, что он в чем-то слабый или неправильный. Он ведь может поверить, и это сломает ему жизнь. Лучше всегда говори про всех только хорошее. Плохого вокруг и так достаточно.