Дом в овраге - Александр Варго

– Так, – сказал я и глупо улыбнулся. Алекс расхохотался.

– Так я и знал, валенок. Кого ты обмануть хотел? Но признаюсь, твоя фишка с колодцем всех позабавила. Я даже немного сел на измену, знаешь ли. Ты сам все здесь строил?

Лера тихо засмеялась, но Алекс не унимался:

– А когда ты фотку успел расковырять?

– Успел, и все, – уклончиво сказал я, понимая, что сейчас лучше во всем соглашаться, иначе нас с Лерой снова свяжут, а мне набьют морду.

– Герой, короче. Герой – штаны с дырой, да, Арч? Ну что, еще выпьем? – пьяно пробормотал Алекс, задев локтем тарелку с салатом, которая тут же полетела на пол. – Герыч, ау!

Гера не отреагировал, он смотрел куда-то в стену стеклянными глазами. Рука с недокуренной сигаретой безвольно висела, как сломанная ветка. Лариса хихикнула и, качнувшись, откинулась назад, сползая со стула прямо на пол.

– Быстро нажралась твоя Лариска, – заметил ехидно Алекс, рыгнул и потянулся за очередной долькой. – Что-то у меня голова закружилась.

– Я хочу на воздух, тут душно, – сонно сказала Вика, роняя стакан на пол. Она наклонилась, чтобы его поднять, и упала, повалив вместе с собой стул. Лера сидела в полной неподвижности, сложив руки перед собой, как прилежная ученица.

– Артур, – слабо проговорила с пола Вика. Я хотел встать, но у меня ничего не вышло. Контуры предметов в гостиной размягчались, словно они были из глины, все вокруг превращалось в сплошное серое месиво.

– Ладно, шутки в сторону. Где мои ключи? – снова завел старую пластинку Алекс. Его речь стала затрудненной, движения вялые, как у обкуренного.

– Я пойду спать, – едва ворочая языком, проговорил Гера и в следующее мгновенье опустил голову прямо на тарелку с арбузными корками. Зажатый пальцами окурок продолжал тлеть.

– Что вы подсыпали нам, уроды? – оскалился Алекс. Он с трудом встал из-за стола, его шатало, как на палубе во время шторма. – Арч, я предупреждал тебя, щенок...

Я собирался сказать, что не знаю, о чем он говорит, что я, так же как и он, нахожусь в каком-то анабиозе, рот мой открывался, но оттуда доносилось лишь невнятное шипение. Я даже не мог пошевелиться и просто сидел, как истукан, ничего не соображая.

Алекс сделал два шага, потом ноги его подогнулись, и он рухнул на диван, по дороге ухватив скатерть. Послышался звон разбитой посуды.

– Ну что, Арч? – услышал я над собой соболезнующий голос Леры. – Как самочувствие, кролик?

– Ты... ты никогда так... меня не звала, Лера, – с трудом произнес я.

– Я не Лера, Арч. Меня зовут Маша. Разве я так сильно изменилась? – произнесла девушка.

– М...М...Маша, – прошептал я. – Какая Маша?

– Сам знаешь какая, дурачок, – ласково сказала она. – А я ведь действительно полюбила тебя. Я любила тебя с того самого момента, Арч. Даже когда два дня сидела в колодце.

– Что... тебе... надо...

Слова со скрежетом выкарабкивались из моего рта и падали в вязкую пустоту, как комья грязи.

– Мы просто повеселимся, Арч. Не бойся, Вике я ничего не сделаю, она тут случайный человек. А вот насчет вас у меня большие планы, – сказала Лера-Маша, наливая себе водки. Она махом выпила полный стакан, даже не поморщившись. – Идиоты, – добавила она с сожалением, вытирая рот тыльной стороной ладони. – Вы почти сорвались с крючка, там, возле машин. Я думала, пешком домой пойдете, и весь мой план в задницу. А попались на арбузе. Нет, в самом деле, идиоты. Вы не изменились с тех пор. Спеть тебе колыбельную, кролик?

Прилагая неимоверные усилия, я приподнялся со стула и закричал:

– Так это ты?.. ты всех убила, сука?!

Громадные зеленые глаза жгли меня насквозь, они смеялись, бросая вызов, и я провалился в успокаивающую тьму.

Часть 3

«На земле единственное счастье – это вы, любимые, и дети».

Посидев за столом и немного подкрепившись, Костя предложил прогуляться, и друзья поспешили к сцене. Концерт был в самом разгаре, и туда уже постепенно стекалась остальная молодежь. Выступающая рок-н-ролльная группа была малоизвестна, но присутствующим, уже «подогретым» горячительными напитками, было абсолютно по барабану, под что отрываться, и они танцевали, прыгали, тряслись, кричали, срывая глотки до хрипоты, глотали шампанское и водку прямо из «горла», падали, катались по траве, вставали, и все продолжалось по новой.

Немного позже, вконец измотанные, но чрезвычайно довольные, друзья приняли единогласное решение искупаться. Обмывку диплома продолжали там же – по грудь в воде, с бутылками в руках.

Потом Костя вспомнил про шашлык, который перед их уходом начал готовить Альберт, и они, шутя и смеясь, направились обратно в дом. «Гарсон» Альберт хлопотал у высокого мангала, раздувая угли и смешно жмурясь от дыма. В воздухе плыл дразнящий запах жарящегося мяса, от которого рот тут же наполнялся слюной.

– Никто больше не приезжал? – спросил Женя слегка заплетающимся языком, и Альберт с извиняющимся видом покачал головой, словно в том, что их опаздывающие друзья сих пор не приехали, была его вина.

Когда все зашли в дом, Альберт озабоченно поглядел на часы. Ему было дано строгое указание внести мясо и «специальные» напитки с разницей в полминуты. И он это сделает, и дело даже не в деньгах, которые ему заплатили за сервис, он всегда привык все делать на высшем уровне.

Все расселись по своим местам, кроме Жени, который бесцельно слонялся из угла в угол, с ожесточением нажимая на кнопки мобильника, безрезультатно пытаясь связаться с Викой.

– Забей, Женек, – сказал Костя, хотя ему тоже надоело успокаивать друга. Ну, задерживается Вика, чего теперь с этим поделаешь. Видя состояние Жени, он, наоборот, хотел, чтобы Артур с Викой приехали утром, когда Женя протрезвеет, иначе он однозначно начнет выяснять отношения, и тогда праздник превратится в разборку.

– Забудь о ней, – сказал он, видя, что настроение друга не улучшается. – По крайней мере, сегодня. Тебе что, скучно с нами?!

– Урою обоих, – пьяно пробормотал Женя.

– Непременно, – поддакнул Костя. Он изредка поглядывал на разрумянившуюся Катю, которая о чем-то щебетала с Мариной, заливаясь звонким смехом. Девушка тоже часто поглядывала на Костю, краснея.

– У нас еще осталось чего-нибудь? – спросил Андрей, демонстративно поболтав в воздухе пустой рюмкой.

– Надо Альберта спросить, – сказал Костя.

– Все есть, не надо ничего спрашивать, – бодро ответил Альберт, внося в дом дымящуюся тарелку с шашлыком. – Подождите секунду, сейчас все будет готово.

Он ловко втиснул блюдо с мясом между салатами, и вновь упорхнул на кухню, и тут же вернулся, держа в руках поднос, на котором высилось две бутылки – водка и шампанское. Ребята одобрительно загудели – при ближайшем рассмотрении оказалось, что бутылки украшены этикетками в виде смонтажированных фотографий самих же ребят.

– Это что, и есть сюрприз? – спросил Женя, глядя, как Альберт наполняет его рюмку.

– Нет, время для сюрприза еще не пришло, – лучезарно улыбаясь, ответил Альберт.

– Что-то я тут этой Леры не вижу, – сказал Женя, с подозрением разглядывая этикетку.

– Может, фотки нормальной не было, – предположила Катя.

– Ее бы фотка всю малину испортила бы, – икнул Женя.

– Хватит, Женя, – поморщилась Марина.

Альберт налил девушкам шампанского, ребятам водку, но когда дошла очередь до Кости, тот решительно отвел бутылку в сторону, промолвив:

– Нет, спасибо. Я на коньячке остановлюсь.

Альберт впервые за вечер выглядел обескураженным.

– Поверьте, вы не пожалеете. Водка очень качественная, да и под шашлык это оптима...

– Я сказал, ты – слышал, – резко оборвал Костя, наливая себе коньяк. – И вообще, наливать себе мы сами в состоянии. Иди покури.

Альберт сдержанно улыбнулся, ничем не выдав своего разочарования. Человек, инструктировавший его, особенно подчеркивал, чтобы из ЭТИХ бутылок попробовал хотя бы раз каждый из гостей.

– За нас! – хмельным голосом крикнул Андрей.

Послышался звон рюмок.

Тонкие губы Альберта тронула пренебрежительная улыбка. В душе он испытывал презрение к этим самодовольным студентам, особенно к тем двум неотесанным грубиянам, которые, вероятно, распознав ориентацию Альберта, даже не скрывали своего негативного отношения к нему.

Альберт пошел мыть руки. Он и представить себе не мог, что ему осталось жить не более тридцати минут.

Проснувшись, я долгое время не мог понять, где нахожусь. Мне казалось, что я должен быть дома, но помещение, в котором я был, не было похоже на мой дом. Вдруг я резко сел, прерывисто дыша. Боже, Лера! Ребята, что с ними?! Я вспомнил, как мы ели арбуз, а потом все резко обрывается, и дальше только одни потемки. Я встал, оглядываясь. Не считая матраца, на котором я лежал, в комнате не было никакой мебели. Ни единого окна. Дверь огорожена толстой решеткой, с внешней стороны которой висел громадный замок. Не веря своим глазам, я принялся трясти решетку, думая, что это какая-то глупая шутка. Ну конечно, сейчас дверь откроется, и в комнату ввалится вся компания, и Алекс, хохоча, что-нибудь крикнет, типа: «Ну что, здорово мы тебя разыграли, Арч? Наложил в штаны от страха?!»