Девятый легион - Виктор Северов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По оговоренным с Кравченко условиям, разведчики должны были каждый час делать остановку, поднимать дрон, осматривая местность с воздуха и делая доклад на базу. Перерыв в сеансах связи допускался, но был крайне нежелателен — сухопутный отряд и так уже удалился от врат почти на сто километров. Если бы вопрос стоял просто в преодолении расстояния, то даже не слишком торопясь, до цели разведчики бы добрались часа за четыре.
Однако торопиться как раз не стоило. Да и регулярно приходилось объезжать все чаще и чаще попадающиеся на пути населенные пункты и возделываемые поля, что автоматически превращало путь из прямой в замысловатую кривую.
Местных за время пути разведчики видели уже не раз, не два и даже не десять, да и местные наверняка не упустили из вида три здоровых самоходных повозки, с грохотом несущихся по полям. Однако в контакт пока что, согласно полученным инструкциям, разведчики не вступали — не было необходимости. Разведка — она ведь на то и разведка, чтобы слишком уж не светиться…
Остановку делали по всем правилам, без лишнего раздолбайства. «Тайфун» — в середину, БТРы — спереди и сзади. Беспилотник описывает круги, радиусом в километр, после чего возвращается и упаковывается обратно в «гиену» под командованием Олега.
Далее — сеанс связи с докладом:
— База, это Князь. Продолжаем движение к цели. В контакт с местными не вступали, местные попыток контакта не предпринимали. Враждебных действий не отмечено.
— Понял тебя, Князь — значит, вам еще повезло. Довожу до тебя — в округе куча недобитков. Мародеры и бандиты. Несколько сотен, возможно — несколько тысяч. Коваль из первого самоходного на таких натолкнулся, когда они деревню какую-то жгли.
— Принято. Каковы возможные действия при встрече с такими бандами?
— По ситуации. Коваль вообще их на месте всех положил, случайно установив в деревне советскую власть.
— И… это было правильно или нет? — уточнил Сергей.
— Опорный пункт около деревни оставили, — ответил Кравченко. — Теперь уточняю — ставить ли такие пункты около других населенных пунктов, и похвалить мне Коваля или наказать.
— Понял, командир. К сведенью принял.
— Ну, вот и хорошо. На следующих сеансах меня не будет — я на совещание ухожу. Вместо меня будет Корнейчук. Все, до связи.
— Ну что? — хмыкнул Новиков. — Начали оккупацию?
— Пока что это, гхм, гуманитарная интервенция, — усмехнулся Вяземский. — А дальше — у же как масть пойдет.
— Гуманитарная интервенция? Это еще что за бред? — удивился Олег. — Может, даже и гуманитарная война есть?
— Конечно. Когда начинают воевать, чтобы предотвратить еще большие жертвы.
— Воевать за мир — все равно что трахаться за девственность, — авторитетно заявил Эриксон. — Война — она и есть война.
— А здесь война уже кончилась, — заметил Вяземский. — Дальше уже будет борьба за мир. Да такая, что камня на камне от местных порядков может не остаться.
Шари Сангара
Запах гари девушка почуяла еще издали, но почему-то слишком уж издали — намного раньше, чем всегда. Хотя ветер был определенно не в ее сторону. Значит, это не запах домашних очагов? Неужели пожар? Так ведь больших пожаров на памяти Шари никогда и не было — Видящие племени свой долг выполняли на совесть…
Однако запах пепелища в воздухе становился все сильнее и сильнее, невольно заставляя девушку замедлять шаг и наполняя ее сердце тревогой…
А затем началось и вовсе страшное — выгоревший от чудовищного жара лес, поваленные и разнесенные в щепки какими-то чудовищными ударами деревья. А ведь племя наполнило все окрестные земли огромным количеством магии, что берегла этот лес от пожаров, от засухи и болезней.
Хотя магия как раз работала — полосы выжженной земли были относительно невелики, и было видно, что огонь тух практически сразу… Но что-то все равно полосовало старый лес огнем. Магия? Чужая злая магия? Люди? Да кто же это сделал?!
Шари сорвалась на бег и со всех ног рванула по направлению к селению, перескакивая через поваленные с корнем деревья, и поднимая в воздух облака пепла.
Девушка не была Видящей, но как и любая фиари умела чувствовать колебания. И стоило лишь только немного напрячься и вслушаться, как на нее обрушился беззвязный поток чужих видений и мыслей. Эфир буквально дрожал от криков ужаса и боли бестелесных существ, что жили в каждом из камней и деревьев.
Шари стало дурно. Никогда прежде она не стакивалась ни с чем подобным. Даже самые злые места в лесу, где когда-то совершались неправильные ритуалы, не источали такую темноту…
Это было что-то совершенно чудовищное.
Первое тело девушка нашла примерно в ста шагах от селения — возле ручья. Стоявший здесь вековой дуб был опален и расколот на части, а под рухнувшими ветвями обнаружился фиари. Мужчина, судя по одежде — кто-то из старших воинов, но лицо его было сильно обезображено. Понять, кто это именно было нельзя.
Шари остановилась, припала на одно колено рядом с телом, отбрасывая прочь перевязь с лирохвостом и молодым зайцем. Пальцы мертвеца сжимали украшенный резьбой боевой лук — девушка такой даже натянуть бы не смогла, поэтому лишь провела по нему пальцами, но оставила на месте. Зато взяла в руки свой привычный охотничий лук и сдвинула поудобнее колчан со стрелами. А вот небольшой топорик Шари забрала себе, потому что кроме слабенького лука имела при себе лишь небольшой, хоть и острый нож.
На селение явно напал враг. Непонятный, но страшный.
И, возможно, он все еще где-то поблизости…
Дальше фиари двинулась уже осторожным шагом, настороженно оглядываясь по сторонам и внимательно прислушиваясь к любым подозрительным шорохам. Шари достала из колчана стрелу и наложила ее на тетиву, начав почти беззвучно шептать наговор на точный выстрел.
Деревня была сожжена практически дотла. Небольшие деревянные домики фиари либо сгорели, либо были разрушены до основания, снесенные кем-то очень большим и очень сильным.
Тел вокруг становилось все больше. Но теперь они были не просто чем-то придавлены или обожжены, а иногда и натурально… обглоданы. В пепле начали попадаться странные следы — словно бы от проползшей змеи чудовищных размеров или…
А затем Шари увидела четкий четырехпалый след. Три пальца вперед, один назад — как у птицы. Вот только птица эта должна была быть больше чем любое известное девушке существо — след в длину был больше двух локтей.
Птица? И огонь… Или не птица? Отец рассказывал о громадных летучих созданиях на службе имперцев, что видел, когда служил людям проводником…
Драконы.
Шари нехорошо сощурилась.
Боевые драконы, способные плеваться огнем, были на службе имперцев. ТОЛЬКО имперцев.
Это сделали люди? Это сделала Империя? Но зачем? Для чего?!
Возле деревянного сруба колодца, отчего-то почти не пострадавшего от огня, валялся украшенный затейливой резьбой парадный джид с двумя дротиками и чья-то оторванная в локте рука.
Шари скользнула по ней взглядом и замерла на месте. Ноги девушки подкосились. Она узнала золотой браслет на запястье — он принадлежал ее отцу.
…Сколько она простояла на коленях на выжженной земле, глядя в одну точку, почти не мигая и не шевелясь? Шари не могла сказать. Но затем она словно бы пришла в себя и вытерла текущие по щекам слезы.
Племени больше нет. Но она все еще есть. Ничего нельзя исправить, нельзя в одиночку возродить племя, но жить дальше все равно нужно. Сначала — чтобы похоронить всех павших. Очистить землю. Не дать появиться дурному месту. А потом… Потом нужно… Нет, не отомстить. Одна лишь месть — большой грех.
Но нарушенное равновесие нужно восстановить. Так или иначе. Попросить помощи у других племен… у кого угодно. Хоть у высших фиари, хоть у темных — уже не важно.
Шари достала с пояса нож и проколола острием большой палец левой руки. Провела им по следам слез, прочерчивая кровавые полосы.
Долго девушка не колебалась, и сейчас она выбрала участь Плачущей. Изгоя, что ничем не лучше темных для других фиари. Зато так оставалось право на возрождение племени…
Обострившийся до предела слух Шари неожиданно донес до нее звуки людской речи, металлический лязг и ржание лошадей.
Девушка метнулась вперед, укрываясь за деревянным срубом колодца, а затем осторожно выглянула из-за него, разбирая людской говор.
Пятерка всадников, десяток пеших. Все с оружием и в металлических доспехах. Щиты черные — без знаков. Черные — значит, никто. А это опасно.
— Кто ж это тут порезвился-то, а? — поинтересовался один из всадников в чешуйчатом доспехе и в островерхом шлеме с личиной.
— Судя по следам — дракон, — несколько нервно отозвался другой всадник, в легком кожаном доспехе и непокрытой головой. — Проклятая ящерица успела первее нас. И, возможно, все еще где-то поблизости…