Ноев ковчег доктора Толмачёвой - Ирина Степановская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Сумасшедшая какая-то.
Тетка опасливо отодвинулась, а Таня, ужасно довольная собой, побежала по мокрому тротуару к дому. Если Татьяна на первых порах и спрашивала дорогу в Париже, то все, к кому она обращалась, искренне старались помочь. Но, видимо, этого снобистского московского «Ну, разве только на мне!» ей все-таки не хватало.
Она бежала и думала: как же так? Что она за человек? Она сейчас обманула двух людей, не сделавших ей ничего плохого, Филиппа и Тину. Она поступила плохо, бездумно и безрассудно, вступив с Азарцевым в связь. И вместе с тем она не чувствовала никакого раскаяния. Ей было весело от этого, и замирало сердце, как будто она отправилась в опасное приключение, зная, что приключение ненастоящее. Это было похоже на глупый аттракцион, комнату смеха. Зайдешь в дурацкую круглую комнату – там висят зеркала. Ты ужасаешься, видя в них себя, – но ведь это хоть и глупое, но все-таки развлечение. И ты прекрасно знаешь: достаточно выйти на улицу – и снова все встанет на свои места. Главное – найти вовремя выход.
Она быстро миновала консьержку, с любопытством поглядевшую ей вслед, и поднялась пешком на четвертый этаж. Поколебавшись, повертела ключ в руках, вставила его в замочную скважину и осторожно повернула. Дверь открылась. В коридоре было темно, зато дальше в комнатах горел свет.
Таня замерла. Кто-то ходил, и по звуку шагов, по стукам и небольшому громыханию можно было догадаться, что человек сердит – ворчит, стучит, расшвыривает вещи.
– Кто здесь?
Таня почему-то нисколько не испугалась. Шаги в комнате прекратились. «Авантюрная у меня теперь пошла жизнь», – хихикнула Таня и вошла. Невысокая женщина в точно таком же пальто, как у нее, белом, с пушистым мехом, обернулась к двери. Таня опешила:
– Маша?!
Мышка от удивления вытаращила круглые глазки и даже приоткрыла рот.
– Так вот, оказывается, кого мой папочка из Парижа притащил! А я ведь и не догадалась, что ты меня дурила, – сказала она холодно и твердо. – Ай да Танюша, ай да молодец! Отец все уши мне прожужжал, мол, такая девушка – и умница, и красавица! Очень хотел нас с тобой познакомить.
– А ты что, против? – спросила Таня. Стараясь казаться естественной, она расстегнула пальто и бросила его в кресло, сама села на диван. – Я тоже не ожидала тебя здесь увидеть.
– Почему же это? В моем визите как раз нет ничего необычного. Я ведь к себе домой пришла. Эта квартира – моя.
– Я не вмешиваюсь в ваши отношения с отцом, – пожала плечами Татьяна. – Он дал мне ключи и сказал, что я буду здесь жить.
Мышка помолчала.
– И ты не знала, что он мой отец?
– Не знала. Сообразила только во время нашей последней встречи.
– Но ведь мы похожи! И у нас с отцом одна фамилия.
– Я паспорт у него не проверяла. А сходство – мало ли кто на кого похож... Я не подумала о тебе, извини. А потом, даже если бы я и знала, что ты – его дочь, что бы это изменило?
Они помолчали. Мышка свернула какую-то тряпку, убрала ее в шкаф. Надела сапоги.
– Ты что, действительно собираешься здесь жить?
– А почему бы и нет?
– Имей в виду! – Мышка с высоты своего маленького роста взглянула на высокую Таню с угрозой, что выглядело скорее забавно. – Имей в виду! Здесь много разных бывало! – Таня высокомерно подняла бровь, а Мышка вздернула подбородок. – И эти старые вещи, что стоят в квартире, – это моя память, и я никому не позволю их убрать! Поняла?
– Нужны мне твои вещи, еще с ними возиться...
Таня прошла в ванную, напустила в ванну воды. Коричневая дорожка ржавчины бежала от самого крана до сливного отверстия.
– Развела здесь антисанитарию! – нарочно крикнула Таня в сторону Мышки.
– Я тебя сюда не звала.
Мышка схватила свою сумку и, не попрощавшись, вышла из квартиры.
«Только бы он на ней не женился! Только бы не женился!» – повторяла она как заклинание всю дорогу до дома и даже когда нажимала на кнопку ворот, ограждающих престижный московский пентхаус.
– Отец не приезжал? – спросила Маша у охранника, бросившегося открывать ворота.
– Не приезжали Филипп Иванович! – уверенно ответил охранник. – Ни сами не приезжали, ни водитель его не приезжал.
«Он, наверное, и не приедет, поедет сразу туда!» – догадалась Мышка, и сердце у нее защемило от ревности.
В холле первого этажа ее встретил охранник второй линии. Она быстро кивнула ему, чтобы он не заметил ее расстроенного лица, и поднялась в квартиру. Домработница, предупрежденная охраной, открыла ей дверь.
– Кушать будете, Машенька?
– Не буду. Только чаю выпью.
Домработница приняла у Маши пальто.
– Ой, где-то пылью запачкали!
Она пару раз провела щеткой по подолу и повесила пальто в шкаф.
Маша прошла в спальню. Села на кровать, потом опустилась на спину, не поднимая ног.
«Ну почему все не складывается? – спрашивала она себя, глядя в безукоризненно ровный потолок. – Была семья – мать, отец, бабушка, дочка. Все ходили на работу, дружно жили, дочка росла, ни о каких заграницах не думали! Быть богатыми не мечтали. Максимум, чего хотели, – поехать на Золотые Пески. Потом – бац, вторая смена! Папа – миллионер, мама – миллионер... Все что хочешь могут купить. У мамы – завод, у папы – девушки. Бабушка умерла. Дочка живет в пентхаусе одна-одинешенька...»
– Чай, пожалуйста, Машенька.
– Иду.
Маша встала, прошла в кухню. На изящном блюдечке желтел тонко порезанный кружочками лимон, в фарфоровой чашке золотился чай.
– Конфетки нет? – спросила Маша, размешивая сахар своей детской серебряной ложкой с коричневым медведем на конце ручки.
– Пирожное есть, специально для вас покупала, свежее, с ромом.
– А коньяка нет?
– Как же нет? У нас всегда есть хороший коньяк. Филипп Иванович любит. «Курвуазье» или «Наполеон»? – Домработница полезла в резной буфет и достала несколько бутылок на выбор. – Вот еще «Мартель» и «Реми Мартен». – Она надела очки, прочитала по-французски: – «Луи Тринадцатый. Гранд Шампань».
– Давайте их все сюда. Сейчас буду сравнивать, как девушек, – скомандовала Маша.
Домработница с удивлением на нее посмотрела. Такого решительного и угрюмого выражения лица у своей хозяйки она еще никогда не видела.
* * *– А есть у нас что-нибудь поесть? – Филипп Иванович опять влез в свои широченные джинсы и вельветовую куртку.
– Я не успела.
Только Таня вышла из-под душа, как раздался звонок в дверь.
– Ты занятая девушка, я знаю.
Филипп притянул ее к себе и поцеловал. «Столько поцелуев в день, сколько сегодня, у меня, пожалуй, за всю мою жизнь не было», – подумала Татьяна.
– Тогда одевайся, пойдем куда-нибудь, поужинаем. У меня сегодня был неплохой денек – провел важные переговоры.