Сицилиец для Золушки - Штогрина Анна

Пляж Скала-деи-Турки располагался в городке Реальмонте.

Из Аргидженто мы с Антонио выехали последние, и я прилипла к окну машины, как сомик к стене аквариума. Внимательно всматривалась в вереницу представительских авто и празднично разодетых гостей. Честно, я высматривала одного здорового бугая с наколками и густой черной бородой. Надеялась разглядеть Дарио Брунетти.

Сердце, как у молодой девчонки подскакивало и билось о ребра от предвкушения встречи. Наш вчерашний секс был жестокий. Ужасный. Дьявольский. Но поведение Дарио "после" вселило в меня надежду. Не похож этот брутальный мафиози на доброго самаритянина, который пожалел меня и решил провести ночь со мной в объятиях от чувства вины. Очень хотелось верить, что Брунетти до сих пор любит меня. Только ему надо увериться, что я раскаиваюсь в своей измене и больше не предам его никогда.

Раны залечиваются долго. Особенно, душевные. И я готова была стать для моего сурового демона медсестрой, личной сиделкой.

Антонио вышел из машины и галантно подал мне руку. Я выпорхнула следом, благодарно принимая его помощь. Арманд с Донателлой стояли под аркой из белоснежных цветков лилий и орхидей. На фоне бирюзового моря и обрыва они выглядели ожившей сказкой — волшебством настоящей любви. За ними стоял батюшка в позолоченной рясе и медленно читал молитву. Молодые смотрели друг на друга влюбленными глазами. Сердце щемило от радости за них и тоски за себя.

Гостей было много. Мужчины в строгих костюмах с белоснежными рубашками и галстуками, девушки и женщины в роскошных платьях пастельных оттенков. На морском ветру их волосы развивались в унисон с легкими подолами юбок.

Возле Арманда стояли родители. Седовласый мужчина, вероятно, его отец, придерживал за талию невысокую итальянку с копной непослушных вьющихся волос. Влиятельные семьи Сицилии расположились вокруг импровизированного алтаря и с благоговением вслушивались в молитву.

Я оглядела всех присутствующих. С сожалением отметила, что нигде не видно Дарио. А еще моя ревностная натура не высмотрела Франческу! Они вдвоем отсутствовали. И от осознания этого факта у меня кружилась голова и сосало под ложечкой. Я не выдержала и потянула Антонио за рукав пиджака ниже. Спросила у него шепотом:

— Где Дарио Манфредо?

Антонио удивленно глянул на меня сверху вниз:

— Он поздравил с утра молодых и улетел в Палермо. Возникли срочные дела.

Цепляясь и дальше в локоть Антонио, я продолжила допрос:

— А где Франческа Паолоретти?

— Не знаю. Она должна была присутствовать здесь. Вероятно, тоже уехала. Могу спросить потом у ее брата Марселло, если тебе это так интересно.

Гости рядом на нас зашикали, чтоб мы заткнулись и не мешали вести церемонию. Пришлось прикусить губу, удерживая поток вопросов, что готовы были сорваться с языка. Вернется ли Дарио? Почему он не предупредил меня, что уедет? И, черт возьми, почему одновременно с ним пропала Франческа?!

Церемония для гостей прошла душевно. Фотографы и видеооператоры расставляли гостей по парам, заставляли многих спускаться на выступы белых скал, чтоб словить удачные кадры. Официанты разносили шампанское и легкие закуски: тарталетки с мясом краба, сырные бриоши, порционные креветки на шпажках. Антонио впихнул мне в рот канапе с авокадо и лососем. Я проглотила, не почувствовав вкуса. Щедро залила деликатес пузырящимся шампанским.

— Я уезжаю сейчас в Палермо, — истерично произнесла я.

Если Брунетти думал, что может меня попользовать и сбежать, то он очень ошибается! Пусть мне в лицо скажет, что все что между нами произошло вчера — случайное стечение обстоятельств, а не результат нашей вымученной любви…

Глава 34

Абсурдная идея билась в голове несколько часов кряду. И вот она окончательно завладела моим разумом и вырвалась наружу принятым решением.

— Куда это ты опять собралась?! Сейчас мы все поедем обратно в Аргидженто и будем веселиться и отмечать свадьбу Арманда, — с недоумением произнес Антонио. Брови мужчины поползли вверх, создавая складки на лбу, как ступени Скалы-деи-Турки.

— Я поеду в Палермо… Сейчас, — вздохнув поглубже и отпив глоток шампанского побольше, произнесла я.

— Ты чокнулась, родная! — Антонио, даже не думай, что тебе удастся меня удержать или переубедить. Дарио — мой муж. Я должна разобраться с ним лично. Мне не весело без любимого мужчины рядом. Особенно, зная, что в следующий раз мы увидимся… через сто лет!

Я направилась к машине и скомандовала водителю везти меня в аэропорт. Перед уходом я еще раз поздравила Арманда с Донателлой, пожелала молодым счастливых лет совместной жизни и много розовощеких сицилийских карапузов. Антонио хмуро ходил за мной. Ну точно призрак.

— Я тебя одну не отпущу. Палермо — самый криминальный город. Столица мафии. И, поверь, там многие будут рады прихлопнуть жену Брунетти. Нам вообще лучше б прибегнуть к старому методу конспирации.

Я отрицательно покачала головой. Отказываюсь. Не буду я ехать соблазнять вредного бородача в оранжевом парике и толстых очках. Пусть Дарио сам придумывает, как меня защитить в этом логове, кишащем ядовитыми змеями. Иначе, если ему плевать на меня, то пусть мне делают дырку в башке. Или в сердце. Без любимого мужчины оно мне все равно не нужно.

Призрак недовольно поджал и так тонкие губы в одну линию, но спорить не стал. Знал уже по опыту, что бессмысленно. Только утрамбовался следом за мной в машину и безапелляционно произнес:

— Я тебя саму не отпущу в Палермо. Это не обсуждается. Но знай, это решение — глупость беспросветная!

— Знаю… — выдохнула я. А что делать, если любимый бородач ускользает, как вода из пальцев…

VIP-комната в ночном клубе в Палермо была закрыта для переговоров. Встреча важных боссов мафиозных кланов проходила под грифом повышенной секретности. Уровень мужского тестостерона в помещении зашкаливал.

Хименос де Бараса сидел в окружении своих подчиненных. Мускулистые растатуированные мексиканцы напоминали стаю шакалов на фоне сицилийских мафиози — матерых волков. Здоровые мужики пылали агрессией и ненавистью друг к другу. Сам же Хименос разительно отличался своей расплывчатой фигурой, упакованной в классический костюм в пурпурном оттенке. Все остальные мужчины были в черном. Случайные свидетели сходки преступных группировок не отличили бы их от траурной процессии.