Мертвоград - Алексей Калугин

Да, пусть так оно и будет.

Так и будет.

Особое отделение. Криминалисты

– Полный пентакль.

Старший криминалист Беккер произнес это спокойным, ровным, почти равнодушным голосом. Но уже то, что он не удержался от высказывания, не несущего никакой смысловой нагрузки, свидетельствовало о том, что увиденное на какой-то момент вывело его из состояния тщательно сбалансированного равновесия. Подобное со старшим криминалистом Беккером случалось нечасто. Если же быть до конца объективным, то следует сказать, что его напарник, старший криминалист Ржаной, вообще не мог припомнить другого такого случая. А уж за три года совместной работы повидать им довелось всякое. Порой такое, о чем просто сказать, что, мол, даже вспоминать не хочется, все равно что, прослушав Physical Graffiti, кивнуть: да, мне очень понравилось. О чем криминалисты Гильдии чистильщиков не разговаривают никогда, ни с кем и ни при каких обстоятельствах – это о работе. Причин тому несколько. Главная заключается в том, что на работе им, как правило, приходится иметь дело с тем, что лежит далеко за гранью безумия. С точки зрения постороннего человека, разумеется.

Ржаной пальцем подозвал к себе командира отряда патрульных, прибывшего на место происшествия одновременно с криминалистами.

– Перекройте коридор, лейтенант, – произнес он негромко. – Так, чтобы никто посторонний даже заглянуть сюда не смог.

Коротким, заученным движением лейтенант коснулся пальцами поднятого забрала на шлеме и отправился выполнять приказ. Ржаному понравилась манера поведения командира патрульных. Он не задавал лишних вопросов, действовал быстро, четко, без лишней суетливости, приказы подчиненным отдавал спокойно и уверенно. В нем явно чувствовались задатки лидера. Ржаной достал из кармана коммуникатор и записал личный номер лейтенанта. Таких людей нельзя терять из поля зрения.

– Простите… э-э… Вы здесь старший?.. Я правильно понимаю?..

Ржаной оценивающе посмотрел на обратившегося к нему человека. На вид около пятидесяти. Тяжеловат, одутловат – видимо, имеет привычку к сидячему образу жизни и чрезмерное пристрастие к сладкой выпечке. Халат сияет белизной, отутюжен так, что, кажется, о складки можно порезаться. Однако левый карман надорван по шву. Небрежность. Да и к парикмахеру сходить этому светилу отечественной медицины не помешало бы.

Ржаной поправил манжеты рубашки в мелкую серую полоску. Коснулся пальцем одной из запонок в виде улыбающегося, видимо, весьма довольного собой Веселого Роджера. На счастье.

– Я хотел поговорить с главврачом.

– Э-э… Ну, я это он и есть… В смысле…э-э… главврач… Я… Э-э… Сойкин Петр Фомич…

Врач достал из кармана стандартный больничный бейджик и показал его криминалисту.

Прикрыв дверь в особое отделение, к ним подошел Беккер. Такой же безупречно лощеный, от каблуков черных кожаных ботинок, сияющих, точно борт лимузина, до идеального пробора в чуть рыжеватых волосах.

– Это вы вызвали патрульных?

– Э-э… – Будто в нерешительности, Сойкин поправил очки. Большие, в массивной пластиковой оправе. Немодные. Ни сейчас, ни прежде. То есть абсолютно. – Да!

– Как вы узнали о происшествии?

– О происшествии?.. – Сойкин растерянно посмотрел на дверь, ведущую в особое отделение. И невольно передернул плечами. Будто от холода. Или омерзения. Видимо, он туда уже заглядывал, отметил про себя Беккер. Ржаной мысленно с ним согласился. – Э-э… Не помню… Мне кто-то сказал…

– Кто именно?

– Э-э… Я же говорю – не помню!..

– Придется вспомнить, Петр Фомич, – успокаивающе улыбнулся старший криминалист Беккер. – Мы должны восстановить всю последовательность событий. Работа у нас такая, Петр Фомич.

– Я понимаю…

– Кто первым обнаружил место происшествия? – перебил главврача Ржаной.

– Ну, откуда мне знать! – едва ли не с возмущением всплеснул руками Сойкин. – Можно подумать, у нас здесь каждый день… э-э…

– Резню устраивают, – помог найти нужные слова Беккер.

– Э-э… Именно так. – Сойкин недоуменно вскинул брови (как это мне самому в голову не пришло?) – Да, иначе и не назовешь!

– Нам необходимо найти того, кто первым обнаружил место происшествия. А для этого вы должны вспомнить, кто сообщил вам о случившемся.

– Э-э… – Сойкин в задумчивости закатил глаза и, постукивая пальцем по подбородку, уставился на желтое пятно в углу между стеной и потолком.

Трудно, да практически невозможно было понять, пытается ли он действительно что-то вспомнить или только делает вид, чтобы к нему не приставали.

– Где вы в тот момент находились?

– Э-э… На кухне…

– Точно?

– Совершенно определенно!.. Э-э… На кухне!

– Что вы там делали?

– Проверял санитарно-гигиеническое состояние.

– Ну и как? – поинтересовался Ржаной.

Не потому, что ему нужно было это знать, а чтобы таким образом помочь разбегающимся в разные стороны мыслям главврача удержаться в нужном русле.

– Как обычно, – вяло повел плечом Сойкин. – Э-э… Я бы даже сказал больше…

А вот это уже было лишнее.

– Кто-то пришел на кухню?

– Что?.. Э-э… То есть зачем?

– На кухню пришел кто-то, кто сообщил вам о происшествии? – несколько иначе сформулировал вопрос Беккер.

– Нет.

Главврач сказал это очень уверенно. И – умолк. Выжидающе глядя на криминалиста. Быть может, это была его обычная манера разговора. Но Беккер от нее начал уставать. А Ржаной так и вовсе заподозрил, что Сойкин над ними издевается.

– Как вы узнали о том, что случилось в особом отделении? – еще раз спросил никогда не теряющий самообладания Беккер.

– Э-э… Мне позвонили. – Главврач достал из кармана и продемонстрировал криминалистам тифон ярко-розового цвета с прицепленным к нему брелоком в виде миниатюрной упаковки презерватива с надписью «Секс – наша работа!».

– Отлично, – натянуто улыбнулся Ржаной. – Мы уже что-то выяснили.

– Что именно? – непонимающе посмотрел на него Беккер.

– То, что у господина Сойкина есть тифон.

– Вам нужен мой номер? – спросил главврач. – Э-э… Только я его не помню. Знаете ли, я сам себе никогда не звоню… Да и вообще у меня плохая память на цифры.

– А на лица?

– На лица – замечательная, – улыбнулся довольный собой Петр Фомич. – Если я даже мельком кого увижу, так никогда потом не забуду… Я только имена… э-э… забываю.

– Тогда постарайтесь зрительно вспомнить, кто именно вам позвонил?

– Когда?

– Когда вы были на кухне.

– Я был на кухне? – Главврач перевел удивленный взгляд с одного криминалиста на другого.

– Да, – уверенно наклонил голову Беккер.

– А зачем я туда пошел?

Криминалисты переглянулись.

– Кажется, мы что-то не так делаем, – скорбно качнул головой Беккер.

– Такое впечатление что мы с ним находимся на разных уровнях восприятия.

– Хорошо, давай попробуем иначе. – Ржаной снова повернулся к главврачу: – Ваше имя Сойкин Петр Фомич?

– Э-э… Да.

– Вы в этом не сомневаетесь?

– Нет.

– Почему же тогда не ответили сразу?

– Э-э…

– Ваше имя Сойкин Петр Фомич?

– Э-э…

– Ваше имя Сойкин Петр Фомич?

– Ну да! Конечно! – не то с отчаянием, не то возмущенно воскликнул главврач. – Меня зовут Петр Фомич Сойкин!

– Вы главврач больницы номер одиннадцать?

– Э-э…

– Вы главврач больницы номер одиннадцать?

– Да!

– Вы сегодня проверяли санитарно-гигиеническое состояние кухни?

– Да!

– Кто вам позвонил, когда вы там находились?

– Инолиньш Ульгер Янович.

Ржаной щелкнул пальцами – есть! – и сделал знак лейтенанту.

– Кто такой этот Инолиньш?

– Заведующий хирургическим отделением.

– Где его найти?

– Отделение или Инолиньша?

– И то, и другое.

– Мы сейчас находимся рядом с хирургическим отделением. – Сойкин указал на перекрытый патрульными коридор. – Кабинет заведующего – в самом конце.

– Давайте сюда этого Инолиньша! – скомандовал Ржаной.

– Э-э… Я бы мог ему позвонить, – сказал Сойкин, задумчиво глядя вслед бегущему по коридору патрульному.

– Я полагаю, лейтенант быстрее объяснит доктору Инолиньшу, в чем тут дело и что от него требуется, – улыбнулся Беккер.

– Но Ульгер Янович может быть занят.

– А мы тут что, по-вашему, дурака валяем?

Главврач внимательно посмотрел на криминалистов и честно признался:

– Я не знаю. – И вдруг, не сдержавшись, выпалил: – Я вообще был против того, чтоб создавать при больнице особое отделение!

– Я вас понимаю, – с серьезным видом кивнул Беккер.

– Э-э… Сомневаюсь.

– Понимаю.

– Кстати! Вот что я хотел вам сказать! Ваши патрульные перекрыли коридор!

– Это сделано в целях безопасности персонала больницы и пациентов, – не моргнув глазом, соврал Ржаной.

Когда это требовалось, он не хуже Беккера мог изображать Будду.

– Они практически парализовали работу всего хирургического отделения! Вы понимаете это?