Мой палач. Реквием (СИ) - Екатерина Ромеро

***

— Виктор.

Говорить сложно. Я прекрасно понимаю, что один здесь, и в любой момент Булат может навредить Амели.

— Ну где ты? Что там происходит?

— Он ребенка забрал. Это был Булат, Виктор.

— Твою ж мать! Мы только прилетели, скоро подъедем, жди.

— Нет! Сначала найди, где он. Куда, сука, делся. Минут десять назад Булат из дома вышел. Его здесь нет. Пробей по каналам. Адрес мне скинь.

— Хорошо. И да, не подставляйся. Мы приедем скоро. Жди нас. Не лезь один никуда.

— Ага. Конечно.

Заряжая ствол, отвечаю я.

Адрес местоположения Булата Виктор очень быстро пробивает. Мне везет. Гребанная осторожность Виктора все же работает. Крошечный жучок в телефоне дяди. Он когда-то настоял на этом, просто для безопасности и сейчас это является моей единственной нитью к Амели.

Шарю по карманам. У меня всего один ствол, тогда как у Булата с его охраной может быть весь арсенал. Черт возьми. Иду к нему в кабинет. Знаю, тут есть оружие и много. Вывалив из полок вещи, нахожу оружие и затариваюсь по полной, однако взгляд падает на валяющийся диск в последнем ящике стола. Запись та самая. Не знал, что у Булата копия есть.

Сжимаю зубы. Такой же диск Аська мне сломала. Чтобы про месть свою забыл, а я не забыл. Не забуду никогда.

Тоска по семье душу раздирает. Я не видел их больше трех лет. Включаю диск. Запись с места преступления. Кровь и трупы. Отец, мать и сестра. Все такие же родные, все такие же…мертвые.

Запись короткая не больше минуты и я беру пульт, чтобы выключить ее зная, что уже конец, тогда как конца нет. Пленка крутится дальше. Эта копия…длиннее чем та, что была у меня.

Кадры сменяются быстро и я вижу себя. Совсем ребенок еще. Сразу после того, как я обнаружил убитую семью, я сидел и ревел на диване. Кроссовки чавкали в луже крови. Я ждал дядю и криминалистов. Менты какие-то тогда приехали только, снимать начали. Или то были не менты.

Оператор идет на выход и я вижу в конце коридора Булата, который вытирает нож о кусок простыни. Металлический острый клинок с золотой ручкой. Весь в крови, после чего Булат коротко кивает оператору и выходит за дверь.

Я же стою сейчас и не двигаюсь. Что это…Что это такое? Перематываю запись снова. Быть не может. Я не понимаю.

Булат. Его же не было тогда. Он приехал позже, я видел. Видел тогда. Ночью ведь приехал, я ждал его. Когда на диване сидел, его не было…но было ведь.

Смотрю ошалело на этот нож. Не наш домашний. Именной клинок с закрученным лезвием. И инициалы на нем “Б.Б”

Булат Бесаев.

Взгляд падает на стену кабинета, где холодное оружие Булат коллекционирует, и я сразу нахожу такой же нож. Идентичный.

Пазл складывается быстро. Постанова все. Чертов спектакль! То не менты никакие были. То были люди Булата ряженые. Не Сергей Коршунов убил мою семью тогда, а дядя мой.

Я был ребенком. Я поверил в то, что Булат мне сказал. Ведь Коршунов сам, сам же тогда признался. Стоя предо мной на коленях говорил, как кайфовал, когда резал мою семью, когда его на казнь притащили.

Руки немеют. Ощущение такое, будто трещит вся моя жизнь, построенная на лжи. Булатом.

Сглатываю, неужели все так просто, а если Коршунов намеренно это сказал зная, что уже и так труп. Ася…А если я не той мстил? Не той…

На секунду все пошатывается и я резко хватаю воздух. Булат. Это он, все эти годы. Врал мне, а я верил ему, как отцу…

Звенит телефон. Виктор адрес этой твари кинул. Его локацию. Я понимаю теперь, что всю жизнь во лжи жил. Это Булат мою семью убил, выдавая невиновного за убийцу. А сейчас в его в руках моя дочь. Наша с Асей маленькая дочь…

Глава 26

Все случается так быстро, что я даже не успеваю продумать план. Нет плана. Мне просто дочь нужно забрать у этого черта. Булат. Сука, я ему верил как себе, до последней минуты.

— Где ты, Тимур?

Виктор названивает раз за разом. Достал уже. Видать на месте уже тоже.

— Выследил, веду его. Подьезжайте, но не палитесь. У нас ребенок не должен пострадать.

— Принято. Будь осторожен. Булат хорошо стреляет.

— Знаю.

Отключаю телефон, прижимая винтовку к груди. Меня не видно, однако эта тварь как на ладони. Мы на площадке для вертолета, который вот-вот запустят. У меня минута, может две и все, если он взлетит, я уже не высеку его, и что хуже — он дочери может навредить, а мне это точно не надо.

У дяди шесть человек охраны, и это только сопровождающие. Трое спереди, двое по бокам, еще один сзади контролирует. Сука, Булат видимо перестраховывается, однако и я не лежал на диване последние три года. Я на войне был и это была моя работа. Убивать.

Плохо только, что жжение в груди мешает. Я переживаю. За эту девочку, которую Булат сейчас быстро тащит за руку. Амели. Дочь моя. В одной только серой пижаме. Босая. Она испуганно бежит, едва поспевает за Булатом.

Прицеливаюсь. Раз, два, три. Осталось еще трое.

Булат ошарашенно оглядывается, останавливается и резко достает пистолет. Передергивает затвор. Он уже знает, что я здесь. Я вижу, как его глаза ошарашенно бегают, он нервничает и это хорошо.

Прицеливаюсь снова. Раз, два, три. Есть. Они даже не заметили меня.

Выхожу из укрытия. Мне больше некого боятся. Булата я не боюсь. Я голыми руками его прикончить желаю, но только не при дочери.

— Тимур, ты с ума сошел, что ты творишь?!

Подхожу ближе, Булат стоит на месте, крепко удерживая мою дочь за руку. Она сонная, трясется вся от страха, маленькая. Длинные черные волосы на ветру развиваются. Глаза, губы, нос. Все, как у меня, как я раньше этого не заметил. Моя копия маленькая, и только две родинки под губой. Как у Аси.

Еще один нож в сердце. Ася была права. Во всем.

Девочка дрожит. К Булату испуганно жмется, увидев меня. Замерзла тут, вот-вот начнет реветь.

Перевожу взгляд на Булата. Смотрю в глаза его темные, быстро бегающее. Эта сволочь обманывала меня всю жизнь. Всю мать его, жизнь мою!

— Убийца…

Иду прямо на него,