Джек Ричер, или Враг - Ли Чайлд

Доктор сел на свой вертящийся стул. Положил папку на стол. Саммер закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Я остался стоять посреди кабинета, держа раскачивающийся на шнурке ломик. Мы посмотрели друг на друга. Каждый ждал, кто сделает первый ход.

– Карбон погиб в результате несчастного случая, – сказал патологоанатом, словно продвинул пешку на два поля вперед.

– Несомненно, – ответил я, двигая свою пешку.

– Я рад, что тут нет никаких сомнений, – сказал он.

Однако в его голосе слышалось: «Неужели вы способны поверить в такое дерьмо?»

Я услышал, как вздохнула Саммер: мы обзавелись союзником. Однако наш союзник предпочитал сохранять дистанцию. Очевидно, он хотел спрятаться за игрой в шарады. И я не мог его винить. Ему предстояло служить еще много лет, ведь армия помогла ему получить замечательное образование. Вот почему он держался так осторожно. Вот почему нам следовало уважать желания нашего нового союзника.

– Карбон упал и разбил голову, – сказал я. – Дело закрыто. В чистом виде несчастный случай, тут всем можно только посочувствовать.

– Но?

Я слегка приподнял ломик.

– У меня сложилось впечатление, что он ударился головой об эту штуку.

– Три раза?

– Возможно, он подпрыгнул. Возможно, под палой листвой лежали сучья и земля спружинила, как батут.

Патологоанатом кивнул:

– Да, в это время года земля может обладать подобными свойствами.

– Летальными свойствами, – добавил я, опуская ломик.

Теперь мне оставалось только ждать.

– Почему вы принесли это сюда? – спросил он.

– Может возникнуть вопрос о неосторожности пострадавшего, приведшей к несчастному случаю, – сказал я. – Тот, кто оставил данный предмет валяться на земле, заслуживает выговора.

Патологоанатом снова кивнул:

– Разбрасывание мусора – это серьезное нарушение устава.

– Особенно в нашей армии, – подхватил я.

– Чего вы хотите от меня?

– Ничего, – сказал я. – Мы просто хотим вам помочь, вот и все. Поскольку дело закрыто, зачем вам забивать свой кабинет гипсовыми слепками раны? Мы решили, что можем выбросить их на помойку – за вас.

Он кивнул в третий раз.

– Да, вы вполне можете это сделать, чтобы сэкономить мне время.

Какое-то время все молчали. Наконец патологоанатом отложил папку в сторону, выдвинул ящик письменного стола, вытащил оттуда несколько чистых листов бумаги и с полдюжины предметных стекол микроскопа.

– Кажется, эта штука довольно тяжелая, – сказал он мне.

– Так и есть, – ответил я.

– Может быть, вам следует положить ее сюда? Чтобы вы могли немного отдохнуть.

– Это медицинский совет?

– Вы ведь не хотите повредить связки?

– И куда мне это положить?

– На любую горизонтальную поверхность.

Я шагнул вперед и осторожно положил ломик на стол, поверх листов бумаги и предметных стекол. Потом я вытащил шнурок, развязал узел, присел на корточки, вдел шнурок обратно в правый ботинок и аккуратно завязал узел. Между тем патологоанатом провел предметным стеклышком по тому концу ломика, который был испачкан кровью и прилипшими волосами.

– Проклятье! – пробормотал он. – Я испачкал стеклышки. Какая небрежность с моей стороны!

Затем он повторил ту же ошибку с оставшимися пятью стеклышками.

– Нас интересуют отпечатки? – спросил он.

Я покачал головой.

– Мы предполагаем, что виновник был в перчатках.

– И все же следует проверить. Неосторожность пострадавшего, приведшая к несчастному случаю, – дело серьезное.

Он открыл другой ящик стола, вытащил из коробки перчатку из латекса и натянул на руку. Над столом поднялось маленькое облачко талька. Патологоанатом взял ломик и вынес его из кабинета.

Он вернулся меньше чем через десять минут. Перчатку он так и не снял. Ломик был тщательно вымыт, черная краска блестела. Инструмент выглядел совершенно новым.

– Отпечатков нет, – сказал патологоанатом.

Он положил ломик на свой стул и вытащил из ящика письменного стола обычную коричневую картонную коробку. Открыв ее, он вынул оттуда два белых гипсовых слепка. Оба длиной в шесть дюймов, и на обоих черными чернилами написано: «Карбон». Один был позитивом (он получился, когда гипс приложили к ране), а другой – негативом (второй слепок сделали из первого). Негатив показывал форму раны, оставленной оружием, а позитив – форму оружия.

Патологоанатом положил позитив на стул рядом с ломиком. Выровнял их так, чтобы они легли параллельно друг другу. Слепок имел длину примерно в шесть дюймов. Он был белым, и его покрывали маленькие впадинки, но в остальном он совпадал с черным металлом. Полная идентичность. Та же часть, та же толщина, те же контуры.

Потом патологоанатом положил негатив на стол. Он был немного больше, чем позитив, и несколько менее аккуратным. Точная копия разбитого затылка Карбона. Доктор взял в руки ломик. Взвесил его в руке. Поднял и очень медленно опустил один раз, имитируя первый удар, а потом повторил свои действия. Наконец он произвел имитацию третьего удара, коснувшись слепка. Третий и последний удар оставил наиболее точный след. Четкая борозда длиной в три четверти дюйма в гипсе, ломик идеально в нее входил.

– Я проверю кровь и волосы, – сказал патологоанатом. – Впрочем, мы все знаем, каким будет результат.

Он вытащил ломик и еще раз опустил его вниз. И вновь инструмент четко вошел в слепок. Доктор вытащил ломик и покачал его на ладонях, словно взвешивая оружие. Потом взял его за более ровный конец и взмахнул им как битой, словно пытаясь попасть по высоко подброшенному мячу. Он вновь взмахнул ломиком, уже сильнее, – получился короткий резкий удар. Ломик казался слишком большим в его руках. Большим и тяжеловатым для него.

– Очень сильный человек, – сказал патологоанатом. – Большой замах. Крупный высокий человек, правша, в хорошей физической форме. Впрочем, под это описание подходят многие люди с базы.

– Там не было никакого человека, – возразил я. – Карбон упал и ударился головой.

Доктор улыбнулся, продолжая раскачивать на ладонях ломик.

– Он по-своему красив, – сказал он. – Звучит странно, да?

Я понимал, что он имеет в виду. Это был хороший кусок стали, в котором не было ничего лишнего. Как в «кольте» «Детектив спешиал», или ноже морской пехоты, или таракане.

Патологоанатом спрятал ломик в длинный стальной шкафчик. Когда он задвинул ящик, металл негромко загудел.

– Пусть он останется у меня, – сказал патологоанатом. – Если вы не против. Так будет безопаснее.

– Хорошо, – сказал я.

– Вы правша? – спросил он.

– Да, – ответил я.

– Полковник Уиллард сказал мне, что это ваших рук дело, – сообщил врач. – Однако я ему не поверил.

– Почему?

– Вы удивились, увидев, кто это такой, когда я повернул его лицом к вам. Я четко зафиксировал вашу реакцию. Такие вещи невозможно имитировать.

– Вы сказали об этом Уилларду?

Он кивнул.

– Ему это не понравилось. Впрочем, мои слова не изменили его отношения. Я уверен, что он уже придумал соответствующую теорию.

– Я буду осторожен, – пообещал я.

– Ко мне заходили сержанты из группы «Дельта». Появились кое-какие слухи. Мне кажется, вам необходимо проявлять максимальную осторожность.

– Я непременно последую вашему совету, – сказал я.

– И правильно сделаете, – сказал патологоанатом.

Мы с Саммер вернулись в «Хаммер». Она запустила двигатель, включила сцепление, но не сняла ногу с педали тормоза.

– К начальнику снабжения, – сказал я.

– Ломик не военного производства, – заметила Саммер.

– Он выглядит дорогим, – возразил я. – Таким дорогим, что может принадлежать Пентагону.

– Но тогда он был бы зеленым.

– Да, пожалуй, – согласился я. – Но нужно проверить. Рано или поздно нам потребуется привести все факты в систему.

Она сняла ногу с педали тормоза, и мы поехали к зданию, где работал интендант. Саммер пробыла в Бэрде гораздо дольше, чем я, и хорошо разбиралась, где находятся разные службы. Она припарковалась возле здания склада. Я знал, что внутри находится длинная стойка, за которой расположены обширные складские помещения с надписью: «Вход воспрещен». Там имелись огромные тюки с одеждой, шины, одеяла, комплекты столовых принадлежностей, шанцевый инструмент и самое разное оборудование.

Мы вошли и обнаружили за стойкой молодого парня в новенькой полевой форме. Это был веселый, пышущий здоровьем деревенский парнишка. Казалось, он работает в скобяной лавке отца и вполне доволен жизнью. Он был полон энтузиазма. Я сказал, что нас интересует строительное оборудование. Солдат вытащил справочник размером с восемь телефонных книг и отыскал нужный раздел. Я попросил его найти списки ломиков. Он лизнул палец, перевернул несколько страниц и нашел два подходящих места: «Ломы, общего назначения, длинные, с зубцами на одном конце» и «Ломы, общего назначения, короткие, с зубцами на обоих концах». Я попросил его показать образец последнего вида.