Восход Акроникса (СИ) - Максим Сорокин

- Ситуация была крайне сложной и с каждым годом становилась все хуже. Неостановимый вал беснующегося эфирного океана захлестывал Кеплер, порождая страшные мутации и открывая путь в него инферналам, тварям из иных реальностей. Переизбыток силы в самом мире, приводил к неконтролируемым выбросам концентрированной магии, стиравшим с лица земли целые города, а иногда и целые цивилизации - это то, что сейчас принято называть Небесными Горами. И как апофеоз кошмара, последние ловчие из старых демонов, что все ещё несли свою вечную службу на границе мира мертвых, Вечной Переправе, легко впускали новые души в погибающий мир, но не позволяли ни одной из них вернутся в покой посмертия. То, была последняя капля в чаше терпения нашего господина. Пусть он и не обладал физическим телом, но его могущества, накопленного за долгие годы скитания по мирам с лихвой хватило, чтобы разметать остатки проклятых легионов, стоявших на границах мира живых и обители мертвых. Он освободил миллионы томящихся душ, позволив тем, наконец, обрести покой и тут же почувствовал, как сам Кеплер будто вздохнул с облегчением. Давление на мир тут же ослабло, а многие ключи сырого эфира усохли и запечатались. Разумеется, подобное положение не порадовало ни демонов, что раньше питали свое могущество из этих источников, ни их подлых приспешников, бездумно и безответственно черпавших силу в источнике, что губил их собственный мир. В итоге, спустя всего столетие, новое войско тьмы было собрано бывшими хозяевами Вечной Переправы и с остервенением накинулось на нашего владыку, в надежде сокрушить его и вновь стать на границе миров. Но злость и жажда силы столкнулась с непоколебимой волей и лютой ненавистью того, кого отныне стали называть Богом Вечной Переправы. В тот год остатки легионов тьмы потерпели второе и ещё более страшное поражение. Теперь, от их некогда бесчисленных когорт, остались лишь жалкие тысячи, да и те были изрядно потрепаны. Что же до смертных, те решили более не лезть в дела небожителей и продолжили свои мрачные дела, но уже не покушаясь на абсолютную власть между миром живых и миром мертвых.

Странно, подумал Викар, если этот бог, действительно делает столь полезное для всех нас дело, почему же его, Вика, матушка никогда не молилась ему. Она всегда была очень набожной, к тому же колдуньей. Внезапно, неприятное предположение холодным лезвием вонзилось в его разум: 'А не была ли его мама из тех, что противостояли Богу Вечной Переправы и если так, то примет ли он его подношение ради неё?' Измаил же, явно подводил рассказ к окончанию, который, к сожалению, породил больше вопросов чем ответов, а причина, почему его артефакт так тянется к этой страной божественной силе, так и осталась тайной.

- Наш владыка мог легко сражаться вне пределов материального мира, где его сила и боевой опыт делали его почти непобедимым. Но лично вмешиваться в дела смертных было нельзя, ведь в таком случае, он бы тут же начал уже сам переполнять Кеплер своей божественной мощью. Поэтому ему понадобились проводники его воли. Жрецы, апостолы, те кто несли бы его учение. Кто помогал бы людям в жизни, давал знания о мире вокруг них. В отличии от большинства из Пантеона, он избрал тяжелый путь, где личные желания уходят на второй план, ради сохранения жизни простых смертных и не только. Каждый из нас, что присягнули ему на верность, от начала нашего священного обета и до конца жизни будет идти по избранному пути, и не свернем, чтобы не случилось. Ибо лучше умереть во имя великой цели, чем жить бесцельно.

- И какова же ваша цель? Ну конечная, - осторожно поинтересовался Вик.

- Наша цель - защита жизни, друг мой, - ответил Измаил, - мы лишь проводники высшей воли, но за то время, что прошло с освобождения Вечной Переправы от демонов, Кеплер очень сильно изменился. Жизнь во времена возвращения нашего господина едва теплилась, островки цивилизации были затухающими огнями свечей в пелене безжалостного бурана. А Небесные Горы были вовсе не такими как сейчас. В то время, эти дети проклятого неба ежедневно протягивали свои бестелесные тела к плоти мира, оставляя на нем глубокие ожоги, привнося с собой частицы первозданного хаоса. Существа и артефакты, коим не место среди нас, но чье уничтожение может быть едва ли не опасней их существования.

Большинство людей уже спало, ибо час был ранний, а за день все изрядно устали, однако у Вика сна не было ни в одном глазу. Наконец-то, хоть какая-то информация, правда не сказать чтобы она его сильно обрадовал. Парень подался вперед и уточнил:

- Что значит 'уничтожение может быть едва ли не опасней их существования'? - Ему крайне не хотелось верить, что его находка представляет угрозу, учитывая к каким чудесам та может открыть дорогу.

Жрец провел рукой по проплывающей мимо связке символов, чем-то отдаленно напоминающей вставшего на дыбы единорога. Зацепившись за кончики его пальцев, фигура продолжила движение, начав вытягиваться молочными нитями по пути своего полета, перьями кипельно-белой пены. Рядом подал голос Рах:

- Взгляни, - коротко произнес он.

В покрытой кристаллическими наростами руке лежала небольшая, едва ли с ладонь, смоляная паутинка, чьи нити, будто корни дерева, сплетались и расплетались совершенно хаотично. Анархомаг аккуратно взял предмет за края обеими руками и без особых усилий переломил строго по середине.

Из мест разлома показался тягучий сок серебристого цвета, который протянулся от одного скола к другому. Это было похоже, будто материал просто из твердого внезапно стало мягким, кисельным и сменили цвет. Ручейки этой жидкости медленно начали смешаться в единую, большую лужицу, что зависла строго между двумя разделенными краями и начала испускать мерцающую пыльцу, оседающую на руках Раха и одежде Вика. Пыльца тут же кристаллизовалась, застывая переимчивыми лазурными каплями.

Рах отпустил один из осколков, что будто и не был отделен от собрата, вовсе не собирался падать вниз. Аккуратно, он погрузил освободившуюся руку в мерцающий портал, сплетенный из вытекающей жижицы. Через мгновение колдун вытащил руку обратно. Его твердая, кристаллическая кисть была покрыта новыми, будто-бы алмазными наростами, от которых исходил голубоватый пар. В нос ударил тяжелый, резкий запах. А на ладони, меж сверкающих и исходящих султанчиками тумана свежих кристаллических наслоений, покоилась голубовато-белесая сфера с вкраплениями изумрудных пятен.

Рах осторожно протянул руку Вику и тот присмотрелся. Белый цвет сферы не был постоянным, он плавал внутри неё, то застилая обзор на сине-зеленое ядрышко, то вновь открывая его. Вик не мог понять, но что-то в этой маленькой горошине было необычным. Он было протянул руку чтобы взять её, но анархомаг быстро отвел ту в сторону: