Убийство в сливочной глазури - Джоанна Флюк

— Bon appetit.

Мойше понюхал содержимое миски, и несколько бесконечно долгих минут Ханна с тревогой ждала, что он откажется есть ее кулинарный шедевр. Но он с урчанием вгрызся в первый кусок.

— Тебе нравится? — спросила Ханна, чувствуя себя студенткой Американского кулинарного института, которую похвалил главный шеф-повар.

Мойше на нее даже не взглянул. Он поглощал кусок за куском. Кот, который в течение последних нескольких дней воротил нос от миски с едой, теперь уписывал за обе щеки, чуть ли не вылизывая саму миску.

— Господи, благодарю тебя! — пробормотала Ханна. В конце концов, она теперь знает, чем кормить Мойше, и уверена, что эта еда будет ему на пользу. Оставив кота наслаждаться вкусным ужином, Ханна собрала посуду, поставила в посудомойку, открыла все окна, чтобы проветрить кухню, и побрызгала освежителем воздуха. Освежитель подарила ей Делорес после того, как в прошлый раз побывала у нее в гостях. Потом Ханна взглянула на часы и помчалась в спальню, чтобы переодеться для ужина с Майком.

— Нигде не умеют обжарить лук колечками так, как это делают здесь, — заявил Майк и взял еще одно толстое, хрустящее, обжаренное до золотистого цвета кольцо лука из корзинки в центре стола.

— Это точно, — согласилась Ханна, доедая свою порцию. — Может, закажем еще порцию на двоих?

— Почему бы и нет? У меня весь вечер свободен. Вчера мы с Биллом работали до полуночи, а позавчера — до одиннадцати вечера. Кажется, нам надо немного отдохнуть от расследования, чтобы проветрить мозги.

Ханна подождала, пока Майк подзовет официантку и закажет ей еще одну порцию обжаренных луковых колец. И задала вопрос, вертевшийся у нее на языке с тех пор, как Майк упомянул про расследование.

— Вы кого-нибудь подозреваете?

— И да, и нет.

— То есть?

— То есть у нас есть подозреваемые, но ни один из них, как мне кажется, убийства не совершал. Билл тоже так думает, а у него нюх на такие вещи.

Прежний опыт подсказывал Ханне, что Майк ничего ей не расскажет, если она его не спросит. И даже в этом случае он может умолчать о важном.

— И кого вы подозреваете?

— Так-так, — широко улыбнулся Майк. — Сначала ты мне расскажи.

Ханна как могла постаралась изобразить невинность.

— Я? С чего ты взял, что я кого-то подозреваю? Ты мне сам велел прекратить расследование, не помнишь?

— Ну да. Ладно, я спрошу по-другому. Кого ты подозревала до того, как перестала заниматься расследованием?

Ханна вздохнула. От Майка она ничего не добьется, если только на него не поднажмет. А чтобы поднажать, нужно сначала дать ему какую-нибудь затравку.

— Нетти Грант.

— Что?

— Ты спрашивал меня, кого я подозревала. Я подозревала Нетти Грант, но потом отказалась от подозрений.

— Отказалась?

По его тону Ханна поняла, что в голове у Майка заработал невидимый диктофон. Так уж устроены головы всех хороших полицейских. Теперь он запомнит каждое ее слово, каким бы невероятным оно ни казалось.

— Давай, — сказал Майк, наклонившись вперед и не отрываясь глядя на нее. — Ты у меня в долгу.

— За что?

— За ужин. Почему ты подозревала Нетти Грант?

Ханна вздохнула. Ладно, это она ему расскажет.

— Потому что она собиралась разводиться с шерифом, а он спорил с ней из-за квартиры. Убийство шерифа делало ее вдовой и наследницей всей собственности.

— Звучит логично, — сказал Майк. — Но откуда ты узнала про развод?

— Нетти сама мне сказала. Но она также сказала, что не убивала своего мужа, и я ей поверила.

Майк слегка нахмурился.

— Я тоже не верю, что она убила мужа, но раз у нее нет алиби…

— Еще как есть, — перебила его Ханна, широко улыбаясь. — Лайза проверила его для меня.

— Что? Как ей это удалось?

— Расскажу, только когда ты сообщишь мне что-нибудь, чего я не знаю.

Глаза Майка сузились. Ханна представила, как сурово он, наверное, смотрит на подозреваемого, которого только что привели на допрос. Слава богу, этот взгляд на нее мало действовал. Она ответила на него самым упрямым своим взглядом, и несколько долгих мгновений они смотрели друг другу в глаза, не произнося ни звука; каждый был полон решимости одержать верх. Напряжение росло и росло, и Ханна поняла, что не выдерживает.

— Кто-то из соседей видел, как Нетти шила у себя в мастерской, — сказала она.

— Доктор Найт обнаружил на мусорном баке следы еще чьей-то крови, — тут же откликнулся Майк.

— Наверное, убийца поранился, когда запихивал шерифа внутрь, — сказала Ханна. Но Майк возразил:

— Я опросил соседей, никого из них не было дома.

Майк и Ханна посмотрели друг на друга и расхохотались.

— Ты первый, — сказала Ханна.

— Нет, ты первая, — ответил Майк.

Ханна вздохнула. Спешить им некуда. Ей очень нужно узнать все про кровь на мусорном баке, и самый быстрый способ — рассказать Майку про алиби Нетти.

— Ричи Машлер сказал родителям, что пойдет гулять с друзьями, а сам пригласил к себе домой свою подружку — посмотреть кино.

— Ты это точно знаешь?

— Так Лайзе сказала мать этой девушки.

— Ладно, Нетти можно вычеркнуть из списка. Я рад, что ты сняла с нее подозрение, Ханна.

— Я тоже. Нетти мне нравится. Ну а теперь что там за кровь на крышке контейнера?

— У крышки был острый край, о который убийца мог порезаться. Если эта кровь совпадет с кровью на рубашке шерифа, парень будет у нас в кармане.

— Ты отправил ее на ДНК-анализ?

— Конечно. Это займет пару недель.

— А когда придут результаты, у тебя будет улика, чтобы обвинить убийцу.

— Совершенно верно. Но сначала нам нужно его поймать.

Ханна слегка нахмурилась.

— А ДНК-анализ поможет?

— Вряд ли. Хотя мы, конечно, проверим по базе данных.

— Но почему ты считаешь, что результаты ни с чем не совпадут? — спросила Ханна, уловив сомнение в голосе Майка.

— Не думаю, что нам так повезет. На профессиональное заказное убийство это не похоже, но и на случайность тоже. Кто-то, знавший шерифа, ненавидел или боялся настолько, что встретился с ним лицом к лицу и убил.

— То есть… думаешь, это кто-то из местных?

— Это моя догадка. В идеальном мире не нужно было бы гадать. Я бы просто проверил всех в стране на соответствие ДНК.

— В идеальном мире убийств вообще бы не было и ты бы оказался без работы.

— Верно, — улыбнулся Майк. — Вот за что я тебя так люблю, Ханна. В твоих размышлениях всегда есть перспектива.

Ханна глубоко вздохнула и сжала губы. Она боялась уточнять: «любит» в смысле «она-ему-нравится-как-знакомая» или в том смысле, что он ее любит.

Кажется, Майка не смутило ее молчание, потому что он нагнулся к Ханне и сжал ее руку в своих теплых ладонях.

— Хочешь съесть десерт сейчас? Или, может, возьмем его с собой и съедим у тебя?

Сердце в груди у Ханны исполнило разухабистую чечетку. Ведь Майк говорил, что весь вечер у него свободен — и вот он хочет завершить его дома у Ханны. Может, он готовится сделать ей предложение?

— Так что, Ханна? — улыбнулся ей Майк.

Губы Ханны улыбнулись в ответ. Хорошо, что она сейчас сидит. Ноги ослабли, она прямо чувствовала, как коленки стучат друг об друга.

— Давай возьмем с собой яблочный пирог, — сказала она.

И пока он заказывал десерт и расплачивался, она скрестила под столом пальцы, надеясь, что подаренный матерью освежитель воздуха сделал свое дело.

Глава 24

— Значит, ты так ничего серьезного и не узнала? — спросил Майк, выскребая ложкой остатки ванильного крема, который Ханна приготовила к яблочному пирогу.

— Да в общем, нет, — ответила Ханна и под столом скрестила пальцы на левой руке, отказываясь от своей лжи. Она узнала, что Сьюзи Хэнкс была внучкой шерифа, а это важно, не говоря о том, что шериф поссорился на парковке с Луэнной всего за несколько минут до убийства. Но сообщать обо всем этом Майку она не собиралась. — Я была так занята тем, чтобы доказать алиби Билла, у меня просто не оставалось времени расследовать остальное. Ну а ты? Нашел какие-нибудь подсказки, когда обыскал машину шерифа и его дом?

Майк покачал головой:

— Ни одной.

— Значит, ты не знаешь, занимался ли шериф расследованием, когда его убили?

— Нет. Слухи ходили, что именно так и было, но в участке никто ничего точно не знает. — Глаза Майка сузились. — Ты ничего про это не слышала?

— Разную чепуху. Я знаю только, что он всегда вел какое-нибудь важное дело накануне выборов. Чтобы раскрыть его и набрать популярности для переизбрания. Скорее всего, и на этот раз чем-то таким занимался.

— А это ты откуда узнала?

— Одна мамина подруга рассказала, — ответила Ханна, на этот раз даже не потрудившись скрестить пальцы. Барбара Доннели, как и Делорес, была членом Исторического общества Лейк-Иден. Конечно, никто не стал бы называть их друзьями-не-разлей-вода, но все же они немного приятельствовали. — Я подумала, что он мог оставить какие-нибудь записи на рабочем столе, или в портфеле, или еще где.