Марионетка. Отрежь меня! (СИ) - Гутовская Ирина

Снег сорвалась со стула.

— Самир… — рассматривает руки и лицо. — Вы… подрались?

— Ерунда, пройдет… Иди сюда, — привлекаю к себе, обнимая крепко.

— Что сказал отец? — интересуется мама.

— Ничего особенного. Разборка с Саидом оказалась нагляднее слов — всякие сомнения отпали.

— Зря вы так… семья все-таки… — с упреком произносит она.

— Вот именно, семья. И лично я об этом никогда не забывал.

— Не руби сразу… лишний раз подумай и проанализируй… — добавляет мама. Желание сохранить гармонию — понятно, но на данный момент не могу даже мысли допустить о прощении.

— Пойдем, Снег, — увожу из столовой. Хочу отдохнуть немного. Да что там, просто хочу ее — жизненно необходимо ощутить в своих руках.

Уже в спальне, она, не спрашивая меня, стала набирать ванну.

— Давай, раздену тебя, сделаю массаж, — заботливо говорит. Порхает своими пальчиками от пуговицы к пуговице, а стянув с плеч рубашку, целует грудь. Попутно тянется в ширинке брюк… О, да, моя девочка, именно об этом мечтаю.

Глава 23. Возвращение.

Мы нежимся в теплой ароматной воде с пеной. Самир лежит между моих ног, повернувшись спиной ко мне. Я целую его напряженные плечи, поглаживая мягкими успокаивающими движениями. Хочу, чтобы забыл обо всех неприятных моментах, и, наконец, расслабился. В стенах родного дома ему некомфортно сейчас…

— Снег… ты как лекарство… такая нежная… восхитительная… — говорит и разворачивается лицом, чтобы сразу захватить в плен своих губ, не давая что-либо сказать.

Покрывает тело настойчивыми обжигающими от щетины поцелуями, даря наслаждение этой трепетной лаской. Потом нетерпеливо тянет на себя, заставляя сесть на него. Насаживает на возбужденную плоть. И двигается с властным напором, сжимая мою попу…

Соскучились друг по другу до одури, и остановиться нам сложно. Разве это не прекрасно… Когда любишь, и твои чувства взаимны; когда не только знаешь об этом, а буквально ощущаешь каждой клеточкой свою нужность, словно все теряет смысл, если ты не рядом; когда весь мир сужается до одного единственного человека…

— Самир… — откидываю голову назад, прикрыв веки. И накатывают блаженные волны оргазма. Дрожу.

— Девочка… — он сминает мои губы жестким поцелуем и кончает. Его тоже трясет.

Несколько минут просто обнимаемся, пытаясь восстановить сбившееся дыхание и колотящееся в бешеном ритме сердце.

— Будем мыться или опять горячей воды добавить? — интересуюсь, заглядывая в небесные глаза.

— Нужно заканчивать, иначе так и не покажу тебе город… — теснее прижимает к себе, не желая пока отпускать…

Через час мы уехали.

Конечно, я успела немного разглядеть Дубай из окна машины, но это не то… Рассматривая панорамный вид с высоты сто двадцать четвертого этажа или четырехсот пятидесяти двух метров башни «Бурдж-Халифа», не могла отойти от неизгладимого впечатления.

«Какая же красота… Весь город как на ладони… Дух захватывает… Потрясающе…» — взгляда не оторвать.

— Нравится? — Самир придерживает меня за талию, чтобы никто не задел случайно из посетителей. Здесь полно туристов, говорящих на разных языках.

— Да… это что-то невероятное… никогда не видела подобного зрелища…

— А хочешь: поднимемся выше? — тут же предлагает.

— Еще выше? — удивленно смотрю на него.

— На сто сорок восьмой этаж, там вторая площадка — пятьсот пятьдесят пять метров.

— Ого! Давай.

Охотно согласилась. Но стоило оказаться на такой высоте, у меня резко закружилась голова, ноги стали ватными и тошнота подкатила к горлу…

— Самир, — вцепилась в его ладонь, не могу даже открыть глаза, дышу учащенно и слюноотделение усилилось. Кажется, будто стою на тонкой жердочке над пропастью, а пространство плывет, сливаясь в общую картину… Надежность здания сомнений не вызывает, но излишек стекла, прозрачность и много света — заставляют растеряться.

— Прости, не рассчитывал на такую реакцию, иначе не предложил бы… — привлек к своей груди и медленно вывел за пределы площадки. — Ну-ка, взгляни на меня.

— Подожди, сейчас приступ пройдет… — уткнулась в него, глубоко вдыхая и выдыхая.

— Давай, к заливу прокатимся? Прогуляемся по берегу…

— Угу, — боюсь отойти от него. Постепенно в норму прихожу.

— Не лучше? — поглаживает мой затылок через платок.

— Легче уже…

И хорошо, что день сегодня выдался не сильно жарким, по местным меркам, чуть больше тридцати градусов. Хотя для меня и это много. Плюс влажность. Возможно, организм запоздало отреагировал на непривычный климат? А подъем на смотровую площадку ни при чем…

Идем к лифтам. Народ толпится в ожидании.

Любимый не выпускает моей ладони, а когда заходим внутрь — закрывает собой от других людей. Расслабляюсь от такой заботы и защиты.

И тут рядом с нами раздается звонкий знакомый голос:

— Беляева, ты ли это?! — на мое плечо опустилась рука.

Самир дернулся от этого жеста, не позволяя меня трогать.

— Даша? — поворачиваю голову на подругу, которую никак не ожидала встретить в Эмиратах, даже еще в одном лифте башни «Бурдж-Халифа», мы не виделись полгода — она обещала летом приехать, а тут такой сюрприз…

Я освободилась из рук Самира. Он понял, что это знакомая и не препятствовал общению.

Мы обнялись с ней. Успела соскучиться по своей неугомонной подруге.

— Ты… — Дашка внимательно разглядывает сверху вниз. И явно растеряна, не сообразит: почему я одета, как арабка, причем на улице принято носит исключительно черную одежду, чтобы не выделяться на фоне остальных женщин. — Белячок, что это?

«Белячок» — прозвище, прилипшее ко мне еще со школы из-за фамилии.

— Замуж вышла, — улыбаюсь, наблюдая ее удивленный вид. Когда-то она шутила надо мной, не разделяя стремления найти своего человека, имея в виду — не отсиживаться в стороне и пробовать себя в отношениях: «ты скорее покроешься слоем паутины, чем дождешься ЕГО».

— За араба? — перевела округленные глаза на моего мужа.

— Да. Это Самир, — прижалась щекой к нему. — Самир, это Даша.

Он кивнул в знак приветствия.

— Вау… какой шикарный мужик… — не сдержалась от комментариев подруга. Она никогда не отличалась скромностью. Этим вызвала мой тихий смех, ведь…

— Я говорю по-русски, — ответил муж, опередив меня.

— Ой, простите… — Даша изобразила, как ей неудобно за прямолинейность, на самом деле, стыда не испытывает, уж я-то знаю натуру этой девушки. — Белячок, можем поговорить наедине?

Все вместе мы вышли на улицу. Воздух сразу обдал своим жарким дыханием.

— Нет, — вмешался Самир. — Исключено. Или в моем присутствии.

— А когда в России будем? — сама уточняю. Поболтать беззаботно и непринужденно с Дашкой очень хочется, а здесь это невозможно из-за моего статуса.

— Пригласи домой, я не против, — разрешает, переплетая наши пальцы.

— Как строго все… — сказала подруга, хмурясь, ей не понять всех правил, хотя у мусульман это называется — бережным отношением к женщинам.

— Я позвоню тебе. Когда ты приедешь?

— Вообще-то вылет завтра дневным рейсом…

— О, какое совпадение! Мы тоже завтра, только вечером.

— Значит, увидимся, — подруга обняла меня и поцеловала в щеку на прощание, потом шепнула в ухо: — Мечтаю услышать подробный рассказ: как и где, знакомятся с такими видными экземплярами, да еще так быстро замуж выходят.

Она в своем репертуаре. И от нее мне нечего скрывать, даже хочется поделиться. Проводила Дашу взглядом. Ее ожидала целая компания.

— Ну что, гулять? — Самир привлек внимание к себе, поцеловав в висок.

— Аппетит что-то разыгрался… — смотрю в любимое лицо.

— Ты удивляешь резкими переменами: то тошнота и головокружение, то вдруг поесть срочно понадобилось…

Снежана уплетала с аппетитом все, что ей принесли, так жадно и увлеченно, как будто несколько дней не ела. Если бы она была в положении, я не удивлялся бы… хотя…