Яблоко Евы - Инга Берристер

Песня закончилась. Моника думала, что они еще потанцуют, но Росс повел ее к столику, подозвал официантку и, не спрашивая разрешения, уселся напротив. Монике не понравилось, что Росс не стал дожидаться приглашения, но он мило улыбнулся, и она решила, что все в порядке.

Подошла Пегги взять заказ. Похоже, Росса она не знала и на этот раз не была столь приветлива с Моникой. Росс заказал себе текилу и пиво, а даме бокал вина, но Моника отказалась.

— Сколько вы еще будете в Нью-Йорке? — спросил он, поставив локти на стол и наклоняясь к ней поближе.

— Две недели.

— А где вы остановились?

— У моего дяди. Росс улыбнулся.

— Очень жаль.

— Почему?

Он прищурился и посмотрел на нее так, словно не понял, а потом хохотнул.

— Ну и где вы уже побывали?

— Я была в Центральном парке, на Кони-Айленде, в «Блуминдейле», в трех музеях, а еще в… — Перехватив его пристальный взгляд, она осеклась и внезапно ей снова стало не по себе. — Что?

— Ничего. — У него был такой вид, будто он хотел смеяться, но сдерживался.

— Ваш заказ. — Пегги поставила на столик кружку пива и стакан с текилой.

Росс протянул ей банкноту и опрокинул стакан, прежде чем Пегги успела отсчитать сдачу.

— Принеси-ка мне еще текилы, — сказал он, возвращая часть сдачи.

— Сию минуту. — Пегги улыбнулась и, уходя, заговорщицки покосилась на Монику и шепнула: — Детка, не забывай, о чем я тебе говорила.

— В чем дело? — спросил Росс, хмуро глядя в спину официантке.

Моника пожала плечами и сделала невинные глаза, а потом повернулась лицом к оркестру. Ей не нравилось, с какой скоростью Росс поглощает алкоголь. Похоже, зря она разрешила ему сесть к ней за столик.

— Пойдем потанцуем. — И не дожидаясь ответа, Росс поднялся, словно нисколько не сомневался в ее согласии.

Монике это совсем не понравилось, и она хотела было отказаться, тем более что музыканты исполняли медленную песню. Но потом подумала, что, когда они будут возвращаться, попросит Росса пересесть за другой столик.

На площадке он обхватил ее своими ручищами, и она отодвинулась как можно дальше. Тогда он опустил ладонь значительно ниже спины, и она предприняла попытку передвинуть ее на более традиционное место.

— Расслабься, малышка! Обними меня за шею, — шепнул он, и его подбородок прижался к ее шее за ухом.

Однако ощущения от его прикосновений не имели ничего общего с теми, что вызывали в Монике ласки Ричарда: ее охватил страх.

— Не надо меня так прижимать. — Она попыталась отстраниться, но он притиснул ее так, что стало тяжело дышать.

— А ты вкусная. — Он чуть ослабил кольцо рук и, опустив ладони еще ниже, сжал ей ягодицы.

Монику замутило.

— Прекратите.

Он засмеялся и лизнул у нее за ухом. Она передернулась от отвращения.

— Отпустите меня!

— Еще чего! — И его пальцы сильнее прежнего впились в ее тело. — Надела такое платьице, а теперь надумала строить из себя недотрогу? Э нет, милашка! Так не пойдет!

Росс наклонил голову и хотел ее поцеловать, но она укусила его за губу. Он инстинктивно отшатнулся, и Моника, воспользовавшись его замешательством, вырвалась и бегом помчалась с танцевальной площадки. Он окликнул ее, но она не обернулась. Подбежала к столику, где стоял бокал с почти нетронутым шардонэ, схватила со спинки стула сумочку и устремилась к двери.

На ее счастье, к клубу только что подъехало такси. Моника хотела обернуться и взглянуть, не идет ли за ней Росс, но побоялась. Она помахала таксисту и подскочила к машине.

Задняя дверца открылась, и пассажир вышел.

— Ричард!

Увидев ее, он так обрадовался, что она чуть не расплакалась.

— Моника.

— Ричард, отвези меня домой. Пожалуйста.

Он распахнул дверцу и посмотрел на дверь клуба.

— Садись.

Моника быстро забралась в машину и, как только Ричард сел рядом, схватила его за руку.

Он приподнял ее лицо за подбородок.

— С тобой все в порядке?

В его глазах было столько тревоги и заботы, что у нее перехватило дыхание, и она молча кивнула.

— Приятель, ну и куда же мы теперь? — спросил водитель.

Ричард назвал ему адрес — конечно, не Микеле — и спросил:

— Что случилось? Почему ты вышла в город одна?

Моника обхватила себя руками и отвернулась. Если скажет, он решит, что она набитая дур.

— Моника? — Он снова взял ее за подбородок и повернул лицом к. себе. — А я по тебе скучал. Целый день.

Она прикусила губу, чтобы не расплакаться, и пробормотала:

— Я тоже.

— Скажи, а зачем ты пошла в клуб одна? Она вздохнула.

— А как ты догадался, что я там?

— Когда я подъехал к дому Микеле, ты как раз садилась в такси. Решили ехать за тобой, но за несколько кварталов отсюда мы потеряли тебя из виду. — Он обнял ее за плечи, и она доверчиво прильнула к нему. — Ну, я подумал-подумал и решил, что ты отправилась в клуб, где мы с тобой были вчера. Ведь ты здесь больше ничего не знаешь.

Ричард такой теплый, такой сильный и такой надежный… Монике хотелось попросить его, чтобы он больше никогда не отпускал ее от себя. Только это невозможно. Но ведь помечтать-то можно? И она прижалась к нему еще теснее и закрыла глаза, а он все гладил ее по плечу.

— Одного не пойму, — продолжал он, — что ты там делала?

Моника съежилась. Лгать Ричарду не хотелось, но…

— Просто захотелось потанцевать, а дядя Микеле сказал, чтобы я тебя не беспокоила.

— Вот как?

Услышав незнакомый тон, Моника подняла глаза.

Губы Ричарда скривились в усмешке. Она сделала обиженный вид.

— Ты что, мне не веришь? Он посмотрел на нее пристальным взглядом, и она почувствовала, что краснеет.

— Ну что, мне вас опять подождать? — спросил таксист, затормозив у двухэтажного дома, облицованного коричневым песчаником.

— Спасибо, не надо. — Ричард расплатился и вышел.

Моника тоже вышла и проследовала за ним к входной двери.

— А куда мы идем?

— Ко мне домой.

Она окинула взглядом увитый плющом фасад.

— Ты здесь живешь?

— Да. — Он открыл ключом дверь. — Как видишь, это не Риц, но мне нравится.

— А что такое Риц? Он усмехнулся.

— Просто так говорят. Вообще-то, это рекламный слоган. «Уж если крекер, то Риц». — Он распахнул дверь и, отвесив поклон, провозгласил: — Только после вас.

Моника перешагнула порог и с любопытством огляделась. Слева виднелась дверь, прямо напротив порога лестница вела наверх.

— Моя квартира напротив лестницы на втором этаже.

Монику охватила сумасшедшая радость, Ричард пригласил ее к себе домой! Все-таки он особенный. С ним так хорошо. И так спокойно. И она ничуть не боится оставаться с ним наедине. Моника вспомнила, как ее тискал Росс, и у нее повлажнели ладони.