Ричард Длинные Руки — эрцгерцог - Гай Орловский

Макс слушал внимательно, серьезный и сосредоточенный, но почему-то хмурится, глаза недовольно поблескивают, как осколки слюды. Рядом с ним оказался сэр Карл, тот самый, что еще Теодор Вильгельм Вейерштрасс из Лассальвиля, мой вассал из Вестготии, он подбадривающе подтолкнул Макса, но тот покачал головой и остался на месте.

— Сэр Максимилиан, — произнес я торжественно.

Макс сделал шаг вперед, с достоинством поклонился.

— Ваша светлость…

Максимилиан фон Брандесгерт, — сказал я громко, — впервые я встретил тебя на Каталаундском турнире, где ты усердно берег мою спину, принимая на себя жестокие удары. Ты не отвлекался на богатую добычу, ибо если падет вожак… такое весьма чревато для отряда. И тогда ты почти единственный, кто остался без добычи… Но ты получил гораздо больше, чем добыча: ты собрал славы и уважения больше, чем кто-либо из участвовавших в том сражении.

Рыцари переговаривались, на Макса смотрят с симпатией, он в самом деле никому ни в чем не соперник, слишком занят муштрой своих копейщиков.

Я обвел всех орлиным взором, учусь этому у самых внушающих, сказал так же громко и властно:

— Жалую тебя титулом барона и даю во владения земли племени арджнунов!.. Кроме богатых пастбищ, могучих лесов и озер с рыбой, в северной части расположено еще и королевство Йеремланд. Богатое, развитое, но весьма зажатое в своих границах. Тебе предстоит вывести их… или хотя бы разрешить своей властью сюзерена выйти на просторы.

Глава 17

Макс все время порывался что-то сказать, от волнения красивое юношеское лицо пошло красными пятнами, смотрел на меня с мольбой и только беззвучно разевал рот.

Я вскинул руку, призывая к молчанию.

— Тихо всем! Как я понимаю, обуреваемый жаждой воинской славы наш благородный сэр Максимилиан и в этот раз попытается отказаться от вручаемых ему земель и владений.

Сэр Палант спросил с интересом:

— А от земель виконства Эльбеф он все-таки отказался?

Голос его разнесся далеко, рыцари затихли, вслушиваясь очень заинтересованно.

Я ответил так же громко:

Да. Проявил благородство и уступил богатейшее владение некой весьма уверенной девице, которая якобы имеет на него право по какой-то дальней линии.

— И все? — спросил сэр Палант.

— И все, — подтвердил я, — после чего поспешно уехал, чтобы девица не пыталась его как-то отблагодарить. Но здесь у него такой возможности не будет! Эти земли принадлежали племени арджнунам, нашим врагам, что разбиты, рассеяны и перестали быть племенем.

Макс наконец решился нарушить воинский этикет и сказал громко, хотя и со всей почтительностью:

— Ваша светлость, сэр Ричард, я бесконечно признателен… но я не хотел бы покидать войско. Здесь еще столько возможностей по улучшению взаимодействия копейщиков, стрелков и конницы…

Я с надменным видом вскинул брови.

— Разве тебя кто-то гонит из армии? Дорогой сэр Максимилиан, вы незаменимы!.. Но всем нам приходится когда-то взрослеть, а это обычно начинается с обязанностей, которые надо выполнять, хотя и не хочется. Всем нам бы только на горячего коня да в яростную атаку! Но тогда управлять хозяйством останутся какие-то сволочи, и страна захиреет.

Граф Ришар сказал негромко, но в мертвой тишине услышали во всем зале:

— А управлять необходимо. Не будем мы, станут управлять другие. А потом они будут управлять уже и нами.

Рыцари тревожно загудели, на Макса начали поглядывать уже с упреком. Он шагнул вперед и поклонился.

— Ваша светлость, но все же я вынужден отклонить ваш щедрый дар… по гораздо более серьезной причине.

Рыцари насторожились, затихли. Я спросил в тревоге:

— Что случилось?

Он смотрел мне в лицо чисто и бесстрашно.

— Дар слишком щедр. И… не заслужен.

Я охнул вместе со всем войском.

— Что? Ты разгромил противника впятеро сильнее себя!..

Он не отвел от моего лица бесстрашного взора.

Этого недостаточно.

Все затихли, от Макса не отрывают взглядов, все задержали дыхание, стараются не пропустить ни слова.

— А что достаточно?

— Достойная победа, — ответил он внятно. — Не должно гордиться случайными неудачами или глупостью противника. Уверенность в себе следует питать тогда только, когда превзойдены планы его. Варвары совершили большую ошибку! Потерпев страшное поражение в Сен-Мари, когда вот так же глупо атаковали конницей ряды копейщиков, они обязаны были сменить тактику.

Лицо его порозовело, в глазах пламя истинной веры во всеобщую справедливость.

Я ощутил ком в горле, опустил голову

— Сэр Максимилиан… Вас хоть сейчас забирай на небо! Но Господь в своей мудрости оставляет такого рыцаря в наших рядах, дабы вы служили примером рыцарских идеалов, чистоты и справедливости. Хорошо, пусть будет по-вашему. Решаюсь на это только потому, что у вас впереди много и тех побед, к которым не сумеете придраться даже вы сами!

Он поклонился и отступил в железные ряды. Там началось звяканье металла, его обнимали, поздравляли, укоряли, хвалили, ругали, а я обратил царственный взор на группу рыцарей, пришедших вместе с графом Стерлингом.

— Сэр Иоганн Пауль Фридрих Дистервег из Рихтер- берга!

Сэр Иоганн выступил вперед, высокий, мужественно красивый, а это выше, чем просто красавчик, с гордо вскинутой головой и развернутыми плечами.

— Ваша светлость…

Вы новичок в нашем войске, — сказал я и обвел взглядом внимательно слушающих рыцарей, — прибыли из Вестготии за считаные дни до начала сражения, однако быстро завоевали авторитет у рыцарей, возглавили отряд и прорвали оборону на левом фланге противника!

Некоторые рыцари кивали, соглашаясь, что да, они сами видели, как это происходило.

— Это позволило, — закончил я, — зайти варварам в тыл и вызвать панику в обозе. А еще вы возглавили рейд в расположение племени пенгеров, одного из опаснейших противников, что вывело их из войны…

Мне казалось, что говорю скучно, перечисляя заслуги, о которых и так все знают, но все-таки без этого не обойтись, во всем нужна четкость, да и не нужны какие- то иные толкования.

— За несомненные заслуги, — сказал я, — жалую вас, сэр Иоганн, титулом виконта де Альгерц. В ваше владение отдаю земли племени пенгеров, которых вы сумели выбить из войны. Это малочисленный, но храбрый народ. Они уважают и чтят сильных людей, и потому в будущем станут вам верной опорой! Поздравляю вас, виконт Иоганн!

Он поклонился, я ждал наконец-то привычных слов благодарности, однако он выпрямился и бесстрашно посмотрел в мое грозное лицо.