Инстинкт зверя - Наталья Корнилова

Они появились почти одновременно. Сначала меня ослепили фары машины, приближающейся спереди по дорожке вдоль дома, а другая машина подъехала сзади.

Обе остановились, фары потухли. Когда мои глаза привыкли к темноте, я осмотрелась. Впереди стоял огромный темный «Лендровер», сзади – светлые «Жигули» шестой модели. Правая передняя дверца «жигуленка» открылась, из нее вышел высокий худощавый мужчина в спортивных брюках и серой майке и пошел в мою сторону, держа в опущенной руке пистолет с длинным глушителем. Спереди тоже хлопнула дверца машины, но я туда уже не смотрела, все мое внимание было направлено на приближающегося уверенной походкой человека с пистолетом. Когда он подошел поближе, я рассмотрела на его лице наглую ухмылку. Встав сбоку в трех шагах от джипа, он направил в мою сторону пушку и негромко скомандовал:

– Ну, выходи, родная.

– А как же бомба? – напомнила я.

– Если не будешь делать глупостей, то она не взорвется, – неуверенно сказал бандит, делая шаг назад, и на всякий случай спрятался за деревом, не переставая целиться мне в голову. Я осторожно открыла дверцу и поставила ноги на асфальт. Затем, слушая глухие удары сердца и ощущая слабость в коленках, встала рядом с джипом и закрыла дверцу. Взрыва не последовало. И на том спасибо.

Сбоку приблизился еще один тип в темных брюках и серой в темноте рубашке с коротким рукавом и остановился в трех метрах от меня.

– Ну, что нам с тобой делать, голуба? – задумчиво спросил он, положив руку на крышу моего джипа. – Уж больно вы прыткие оказались, на свою беду.

– Какие уж есть, – тоскливо вздохнула я, виновато пожав плечами. – Господь нас такими сотворил.

– Не поминай господа всуе, – ревниво нахмурился тип, который, судя по всему, был главным в этой шайке. – Если бы вы сделали все, как мы велели, а не тащили за собой легавых, то сейчас всем бы было хорошо. Но вы все усложнили.

Теперь нам придется тебя убрать.

– А… иначе никак нельзя? – без всякой надежды спросила я. – Я никому ничего не скажу – честное слово.

– Не верю я больше вашим словам, понимаешь? – он поморщился и ударил ладонью по крыше. – Вы, наверное, очень больные люди, по-хорошему не понимаете.

То папаша начал из пушки палить ни с того, ни с сего, то вы «хвост» привели. А ведь мы мирные люди, никого убивать не хотим – это не наше кредо. Отдали бы нам наши деньги – и получили бы свою девчонку. А теперь вот будет два лишних трупа, не считая папашу. И все из-за вашей неуемной, глупой жадности. Я бы на месте твоего начальника со стыда сгорел.

Меня вдруг охватила злость. Это ж надо так все перевернуть с ног на голову! Мы, оказывается, во всем виноваты, а не они, которые, собственно, и затеяли всю эту чехарду с похищением и выкупом, да еще и Василия подстрелили! Тоже мне ангелы невинные нашлись.

– А я бы, на вашем месте, начала молиться о спасении своей подлой душонки, – процедила я.

– О, какие мы грозные! – криво усмехнулся он, подняв брови. – Это ты от страха такую чепуху мелешь? Ну прямо Зоя Космодемьянская – ни больше ни меньше, – он посмотрел на мужчину с пистолетом. – Ладно, Митя, кончай ее и поехали отсюда. Прощай, крошка.

Он небрежно махнул рукой, повернулся и пошел назад к машине. Митя, стоявший около дерева, передернул затвор пистолета. Мне захотелось провалиться сквозь землю, ибо больше укрыться от неминуемой пули было негде. Сердце мое тоскливо сжалось от недоброго предчувствия – что-то подсказывало мне, что вот сейчас, через мгновение, я умру, исчезну навсегда, растворюсь в небытии и больше никогда не смогу ходить по кишащей преступниками земле, наслаждаться своей беспокойной жизнью и пить по утрам холодный Томатный сок.

И до того мне вдруг расхотелось умирать, что горячие слезы побежали по щекам и задрожали коленки. А Митя, этот тупой и безжалостный убийца, уже прицелился мне в лицо и прищурил один глаз, чтобы стрелять наверняка. И в тот момент, когда он нажал на курок, дремлющая во мне пантера окончательно проснулась и сделала головокружительный прыжок. Головокружительный в прямом смысле слова, ибо я, подпрыгнув метра на два вверх, перевернулась в воздухе через голову и приземлилась ногами на крышу джипа. Пуля попала в левое боковое стекло машины, около которого я только что стояла, и, пролетев через салон, вылетела через правое стекло и с визгом вонзилась в стену дома. Не став дожидаться, пока опешивший Митя сообразит, что к чему, и выстрелит еще раз, я спрыгнула с другой стороны джипа в темноту, распласталась на траве и быстро поползла вдоль дома в сторону «Лендровера».

– Стой, курва! – заревел Митя, беспорядочно опустошая обойму в стену дома надо мной, но попасть, естественно, не мог, потому что меня не видел. – Мужики, она сбежала!

Захлопали дверцы, послышался топот, загорелись фары обеих машин, и стало светло, почти как днем. К тому времени я уже доползла до иномарки и затаилась, забравшись в густой куст сирени.

– Где она, Митек? – спросил кто-то около джипа.

– Хрен ее знает! – зло огрызнулся тот. – Где-то там, за кустами!

Наверное, я ее ранил.

Послышался хруст ломаемых веток, кто-то начал продираться сквозь кустарник, бормоча:

– Ну, сука, сейчас я тебя достану! От меня не сбежишь, гадина…

– Что там у вас еще? – раздался совсем близко раздраженный знакомый голос главаря. – Бабу прикончить не можете? Болваны!

– Один момент, Петрович, никуда она не денется! – горячо заверил Митя, шаря за кустами в десяти шагах от меня.

– Давайте быстрее, и сваливаем отсюда! Вдруг, в одном из окон первого этажа, напротив которого находился кто-то из бандитов, которых я насчитала пять человек, вспыхнул яркий свет, и через мгновение из открытой фрамуги послышался сердитый мужской голос:

– Какого черта? Вы дадите поспать или нет?! Убирайтесь отсюда, охламоны! Сейчас милицию вызову!

– Да пошел ты! – нервно взвизгнул один из охламонов и выстрелил в окно. Жилец вскрикнул и упал назад в комнату. Оттуда донесся истошный женский вопль:

– Помогите, убивают!!!

В доме в некоторых окнах стал загораться свет.

– Ты что наделал, идиот?! – испуганно прорычал Петрович. – Двигаем отсюда на хрен! Скляр, ты поведешь джип! И фары выключите!

В мгновение ока вся шайка-лейка попрыгала в тачки и, резко ударив с места по газам, вымелась со двора с выключенными габаритами.

…Я висела, прочно уцепившись за буксировочную лебедку сзади «Лендровера», словно специально придуманную для того, чтобы за нее цеплялись все, кому не лень, включая меня, и, пока меня везли в неизвестном направлении по всяким темным дворам и закоулкам, всеми силами старалась удержать свою сумочку, пытавшуюся свалиться с плеча на каждой кочке. Конечно, ехала я не так чтобы с комфортом, зато еще никогда не была так близка к цели, как сейчас, когда бандиты, считай, были уже у меня в руках.

Меня они видеть не могли, поскольку мы ехали последними, замыкая этот маленький, мечущийся по закоулкам в поисках спасения кортеж. Наивные, они думают, сбежали от нас. Ха-ха-ха. Смешно. От нас еще никто не убегал.

Интересно, что же это за люди такие крутые, что так быстро смогли раскусить все ухищрения моего босса? И откуда они взялись на наши головы?

Неужели только из-за каких-то жалких десяти тысяч долларов вся эта хорошо вооруженная и оснащенная взрывчаткой банда, которая легко дала бы сто очков вперед группе ирландских террористов, похитила Дашу и собиралась расправиться со мной самым беспощадным образом? Хотя в наше время людей убивают и за гораздо меньшие деньги. А тут еще и целый джип, почти новенький, не битый, с кондиционером и тонированными стеклами.

Чем дальше двигалось это странное и непонятное дело, тем больше во мне росла уверенность, что смерть Ирины Ветошкиной и исчезновение ее мужа-педофила никак не связаны с нынешними событиями вокруг семьи Сапуновых. С одной стороны.

А с другой, как тогда объяснить тот факт, что эти события начались сразу же после того, как мы занялись поисками Игоря? Значит, все-таки какая-то связь была. Но какая – это мне было совершенно не понятно…

«Лендровер» резко сбавил ход и остановился. Я осмотрелась. Сквозь темноту с обеих сторон узкой дороги, на которой мы стояли, проступали очертания бетонных заборов, из-за которых выглядывали мрачные контуры каких-то строений.

Вокруг было абсолютно безлюдно, темно и тихо. Из передних машин начали выходить бандиты, о чем-то негромко переговариваясь и хлопая дверцами. Петрович почему-то все еще сидел в «Лендровере» и не подавал признаков жизни. Я тихонько соскользнула на землю и осторожно выглянула из-за машины. «Жигуленок» с включенными фарами стоял около закрытых ворот бетонного бокса, около которых возился с замком один из шайки. Еще четверо стояли около моего джипа и курили.

Петрович по-прежнему сидел в машине. Что он там делает, интересно? Мне хотелось заглянуть через заднее окошко в салон, но я решила не рисковать. Если ему нравится – пусть сидит. Пригнувшись, я переместилась к забору и укрылась за стоящим там мусорным контейнером. Отсюда я могла видеть все, меня не мог видеть никто. Мы находились в глухом тупике, к которому вела узкая, извилистая дорога между заборами, о существовании которого наверняка не догадывались даже местные власти. Настоящая волчья нора. Идеальное место для того, чтобы проворачивать разного рода темные дела, включая изготовление бомб и удержание похищенных заложников. Сердце мое радостно екнуло: вот было бы здорово, если бы Даша оказалась здесь! Тогда я и банду обезврежу, и Дашу спасу, и наш джип обратно верну. Босс, если еще не сошел с ума от отчаяния, потом точно свихнется от зависти.