Вернуть себе клыки - Владимир Михальчук

Совершенно не обращая внимания на выстрелы, тараны упираются в магический щит. Машины останавливаются, из кабин выпрыгивают шоферы. Да, неприятное ощущение, когда по тебе прокатывается магическая субстанция. Лучше убежать подальше, метров на двести.

Тараны видоизменяются. Платформы слегка наклоняются вперед, словно приподнятые сзади домкратами. Желеобразная масса магарганца размеренно, точно светская львица с повозки, скатывается с кузовов. Раздается мерзкий чавкающий звук – магическая масса пробует мою защиту на вкус.

Фамильный замок подрагивает.

– Кто-то долбит фундамент! – вскрикивает догадливый король.

Я храню угрюмое молчание. Подозреваю, у меня сейчас донельзя несчастный вид. Еще бы, ведь мало того, что разрушают кровное имущество, но это делают мои бывшие сослуживцы. Уверен, такой расклад мало кому не испортит настроения.

Небо над башнями пестрит от множества крыльев. Многочисленные дятлы, орлы, соколы и совы стремительно падают с высоты. Гигантские птицы ударяются кривыми когтями в мерцающий купол. Удар, и отскакивают, пока не сработала система «самоочищения от вредителей». По куполу пробегают мелкие трещинки.

Запасной магический генератор, установленный в основании центральной башни, натужно воет. Потерпи дружок, немножко, осталось совсем немного времени. Вот сейчас прорвется кто-нибудь, и ты испустишь свой последний магический дух. А следом и меня с Эквитеем заметут. Подержат недельку в каталажке. И в итоге появится серебряная камера, одинокий стул и безжизненное тело бывшего хват-майора харр Зубарева на нем. Финал истории – веселенькое надгробье с надписью «Андреиласкасс харр Зубарев, предатель родины, продавец Отчизны. Хорошо, что ты сдох». И подпись – «твои немногочисленные друзья».

Едва не всхлипываю от обиды. Мне очень хочется схватить в праведные объятия одного козлоборотня в звании самого старшего следователя. И давить на его хиленькое горлышко до тех пор, пока глаза не вывалятся на пол. За сфабрикованные улики против безгрешного меня!

С трех сторон замковую защиту разрушают тараны. Сверху ее раздирают острые когти летунов из ДОЛБа. Полы содрогаются от ударов отбойных молотков кротоборотней.

Я с ужасом взираю, как владения моих предков оскверняются проклятым государством. Совсем как два тысячелетия назад. В те времена процветала так называемая хаократия. Тогда влияние Княжества Хаоса на Валибур было донельзя сильным. Потому проповедовалась странная политика: все, что есть в стране – принадлежит государю. Зеленый Тиран, предшественник Синего Правителя, присваивал себе все строения, имения, ценности и даже женщин, какие были в городе. Валились замки вельмож, падали башни волшебников. Из обломков строили дворцы один за другим: тут будет летняя резиденция, тут воскресная, а вот тут, вместо магутбольного поля, будет приусадебный участок с картошкой для старушки-королевы.

Конечно же, такая политика правительства довольно споро наскучила народу. Зеленого Тирана поймали и утопили в золоченом биде. А на месте всех незаконно захваченных им владений построили общественные места. В основном – уборные, которых никогда не хватает в большом городе.

Фамильный замок дрожит, из стен вылетают булыжники. Под растрескавшимся магическим куполом клубятся целые океаны извести, пыли и каменной крошки.

Перед глазами упорно мигает сигнал орудийных башенок.

«Стрелять на поражение?»

«Нет!»

«В северо-западном направлении, сектор два, образовалась брешь. Три, нет – четыре захватчика проникли внутрь. Стрелять на поражение?»

«Нет!»

Я не могу себя заставить сделать это. Умереть всегда успею, тем более умереть подлецом. Это довольно легко – можно даже не стараться.

Но убивать своих сослуживцев?!

Вон, во главе небольшого соединения боевых кротоборотней, несется Эрс Копатевич Роев, мой старинный друг. Мы частенько выпивали с ним раньше. Выходили из Управления, когда заканчивалась смена, медленно прогуливались к бару у «Гоба». А потом затяжные пьянки, молоденькие официантки, пустые карманы, фразы типа «если ты ми-не уважаешь – ну так дай ми-не в рыло», похмелье… Вот романтика мужской дружбы!

Хват-майор Роев тоже не забыл о наших холостяцких пирушках. Он останавливается, пропуская отряд подчиненных мимо, и машет мне рукой. Делает многозначительные жесты, мол, спускайся. Сейчас тебя быстренько арестуем, и позже будем попивать себе пивко. Я даже тараньки тебе в камеру принесу…

С трудом подавляю желание, чтобы не броситься по лестнице вниз. Подождет его тарань. Если милостивые боги решат, что я достоин жизни, то будем пивом причмокивать на свободе. Пиво, оно только свободу любит. Чтобы простор, чтобы много яркого солнца, чтобы воздух, эх!

Мы с Эквитеем избрали очень удобную позицию. На верхушку башни ведет всего лишь один ряд винтовых ступенек. Любому существу придется карабкаться к нам, причем двоим одновременно не войти – проход довольно узок. Есть еще подступ со стороны крыши маленькой башенки дозорных. Но рядом с чердачным окном притаился король. Вряд ли у кого-нибудь получится миновать разъяренного монарха.

У нападающих всего две перспективы. Либо взорвать фундамент башни и потом похоронить наши окровавленные останки на тюремном кладбище. Либо же нападать по одному и потерять немалую кучу солдат.

Так и не позволяю башням стрелять. Со слезами на глазах наблюдаю, как рушится ветхая магическая защита. Изумрудный купол исчезает, лопается мелкими осколками колдовского «стекла». На лету каждая омертвелая частичка магии превращается в угольно-черную. Тонкие лепесточки осколков плавно кружатся в воздухе. Словно невесомые пластинки пепла, они устилают развороченный внутренний дворик.

Тяжелые сапоги вытаптывают слабые побеги весенних цветков в прорехах мостовой. Солдаты бегут по глубоким лужам, оставленным на память холодными дождями. Мельчайшие брызги воды танцуют над головами оборотней. Под серебристым сиянием первой Амальгамы в пустоте образовывается радуга. Она печально мерцает над фамильным замком. Словно цветовая бесшумная музыка. Такой себе реквием по развороченному камню.

В башне грохочут каблуки. Узенькая площадка, на которой мы стоим, вибрирует в такт каждому шагу неприятелей. В нишах позванивают трофейные доспехи из разных миров. Хрустит рассыпанное стекло, взвизгивают испуганные привидения.

Прощай, родимый замок! Прости, любимый Валибур! Проклятым врагам в рогатых шлемах удалось очернить мою добрую фамилию. Твой непослушный сын не смог отбелить свое имя. И теперь я умру!

Именно вот так, патетически выпятив нижнюю челюсть, я и стою на своей башне. Одну ногу поставил на бортик, голову низко нагнул к далекой земле.