Злые стволы - Андрей Ильин

— Да. Просчитывали.

— Вместе? Или по отдельным позициям?

— По отдельным. Кирпич, металл, дерево, стекло.

— Сколько было металла?

— Около двадцати шести тонн.

— Какой металл? В основном какой?

— Разный. Швеллеры, части машин и двигателей, скорее всего наших машин, трубы, батареи…

— Какие трубы?

— Водопроводные. Разного диаметра.

— У него что, было проведено центральное отопление?

— Нет. Насколько я знаю, нет.

— Зачем же ему были нужны батареи? — сам себя спросил генерал.

— Что? — не расслышал его архангельский абонент.

— Я говорю, много труб было?

— Прилично. Метров сто. Причем нарезанные на отдельные куски.

— Разорванные на куски?

— Нет, разрезанные. На ровные отрезки. Мы еще удивились и подумали, что он собирался еще один забор ставить. Но уж больно низкий забор…

— Какая была величина труб?

— От одного до полутора метров.

— Вы уверены?

— Конечно! Они не выброшены. Как вы велели, лежат…

— Кретин! — сказал генерал.

— Что? Что вы сказали? — растерянно переспросил далекий абонент.

— Ничего! Это к вам не относится. Это относится ко мне! Ко мне одному! — ответил генерал и, бросив на рычаги телефонную трубку, быстро вышел из помещения.

Обставили! Как мальчишку обставили! Как сопливого кадета! Побренчали перед глазами яркой погремушкой и повели куда захотели! Словно телка на убой! И убили! Наповал!

Ведь не было там ничего! С самого начала не было. И ящики те пустые были. Вернее, с обрезками водопроводных труб. Размером от метра до полутора. Что совершенно соответствует габаритам пришедших по железной дороге упаковочных ящиков. Фальшивка это была. Ловушка для дураков! Которые туда и попали!

Ах, Зубанов! Ах, волкодав! Как все продумал!

Показал прапорщика, намекнул на полюбовную с ним связь, отослал ящики с водопроводным мусором, а потом рванул своего помощника вместе со всеми его потрохами, заставив недоумка-противника заниматься крупномасштабными земляными работами. На пять метров вглубь!

А сам, под прикрытием грома, молнии и чужого идиотизма, где-нибудь в тихом месте развернул подпольный склад! Спокойно так развернул. Без суеты и опасения быть отслеженным!

А нам оставил хрен с маслом и ржавые трубы!

Первый раз, на дне, трубы. И второй раз, в земле, трубы. Только первый раз его ущучили. А второй — он обставил всех и вся. Вот тебе и пьянь! Вот тебе и алкоголик!

Ушел полковник. Как вода меж пальцев утек. И тайну свою в неизвестном направлении унес. Тайну тех, ради которых вся эта каша, похоже, и заварилась, ящиков.

Ушел полковник! С ящиками ушел! С концами ушел!

Глава 48

— Сработка восьмого и девятого сигнальных и снова восьмого датчиков, — доложил дежурный по лагерю командиру.

— Как так?

— Сам не пойму. Вначале восьмой, потом, после паузы, девятый и снова восьмой!

— НП запрашивал?

— НП ничего не видит. Обычный пейзаж.

— Может, зверь?

— Нет. На зверя не похоже. Зверь бы так не пошел. Зверь пошел бы по тропе. Там у него тропа к солонцам. На него сработал бы один датчик. А тут сразу два. Причем с возвратом. Похоже, человек. Или опять техника барахлит.

— Проверь на всякий случай…

— Тревожную группу в ружье! Дежурный нажал кнопку тревоги. Тревожная группа, разобрав оружие, выскочила на плац.

— Проведете разведку на юг, вдоль русла реки.

Проверьте восьмой и девятый датчики.

— Разведка легальная?

— Разведка смешанная. Двое явно, остальные по кустам.

— Есть!

Двое бойцов из тревожной группы скинули камуфляж, надели ватные штаны и телогрейки, взяли в руки обычные, но с картечным зарядом двухстволки. Сунули за голенища сапог ножи, а в невидимые заплечные кобуры автоматические пистолеты.

— К выходу готовы.

— Как доберетесь — доложите.

Бойцы с двухстволками пошли напрямик. Шли они тихо, но в то же время специально не прячась. В общем, как обыкновенные охотники.

Чуть поодаль, по кустам, проклиная все на свете, бесшумно продирались их товарищи.

— Снова сработка на девятом датчике, — передал дежурный командиру тревожной группы. — Похоже, неисправность. Но вы все равно поосторожней.

— Понял.

Группа вышла к восьмому датчику. Он был в порядке.

— Восьмой в порядке.

— Отсмотрите девятый.

Возле девятого датчика, развалясь на брошенном на землю лапнике, сидел человек. В плаще и нахлобученной на самое лицо шляпе.

— Ты гля! — сказал один из легальных, замаскированных под охотника, разведчиков. — Сидит кто-то.

— Где?

— Да вона, прямо.

— Точно! Откуда его в такую глухомань занесло? Слышь, мужик, ты откуда?

Бойцы скрытой разведки рассыпались по окрестностям, приготовив к бою автоматы. Их делом было не допустить нападения с тыла и флангов.

— Да вот, грибы собираю, — сказал незнакомец. — А вы с автоматами по лесу бегаете? Разведка опешила и вскинула ружья.

— Ты кто?!

— Я грибы собираю, — еще раз сказал незнакомец и снял шляпу.

— Товарищ полковник! — в голос вскрикнули разведчики. — Мы же вас так могли того…

— Долго ходите, — постучал по часам полковник. — Я ждать устал.

Из кустов повылазила тревожная группа. В полном составе.

— Здравия желаем, товарищ полковник!

— Какой я теперь полковник. Григорий Степанович я теперь. Грибник и пенсионер.

— Здравия желаем, Григорий Степанович! — поправились разведчики. — Откуда вы здесь? Как добрались?

— Ножками добрался. Вот, грибов по дороге насобирал. Вам на обед.

— Да у нас этих грибов! Глаза бы на них не смотрели.

— Ну, извините, бананов по дороге не видел…

Полковник Зубанов прибыл в таежный лагерь с неофициальным и никак не рекламируемым визитом.

В гражданском и потому совершенно неузнаваемом виде он сошел с поезда, сел на автобус и доехал до Речного вокзала. Там он купил билет до дальней, но не последней, чтобы не привлекать к себе внимание, пристани.

Сойдя на берег, он с грибным лукошком углубился в лес и вышел в семидесяти пяти километрах вверх по течению. Возле самого лагеря.

Где его, ожидающего подхода тревожной группы, и застали.

— Надолго к нам, товарищ полковник?

— Пока не погоните.

— Да что вы! Да разве мы…

Глава 49

— Наворочал ты дерьма — лопатой не разгрести, — выговаривало генералу Федорову непосредственное начальство. — На хрена ты в Архангельске ямы рыл? Тебе что, своего огорода мало, что ты тундру стал перекапывать?

— Мне необходимо было убедиться…

— Тебе необходимо было испросить разрешения, прежде чем привлекать к своим затеям чуть не половину личного состава Северного округа. Министерство жалобами забросали. Насчет того, что разведка задумала второй Беломоро-Балтийский канал выкопать силами незаконно привлеченных солдат и курсантов.

— Я докладывал, прежде чем…

— Докладывал… Ты мне что сказал? Что надо провести розыск вещдоков. А сам полтундры срыл! Если бы ты сказал, что тебе не дают покоя лавры Хеопса, я бы тебя из Москвы дальше сто первого километра не выпустил. Меня даже замминистра спросил, чего это мы копаем! А я, как последний дурак, ему уши тер про подземные склады! Со стыда чуть не сгорел. Ты, говорят, там еще из орудий стрелял?

— Из одного орудия.

— Из одного… А тебе, поди, хотелось тактический ядерный заряд рвануть. Чтобы во всю Ивановскую! Чтобы шума и славы побольше! Может, мне тебя в артиллерию перекинуть? Или лучше в стройбат. Там много копают. И глубоко. Там тебе будет где развернуться…

Генерал Федоров молчал. Словно провинившийся школьник перед директором школы. И смотрел на пышный начальственный ковер. На котором его уже полчаса куда только можно… воспитывали.

— Ладно, хватит мне взглядом дырку в ковре сверлить. Докладывай результаты.

Ну вот и подошли к самому неприятному. Потому что докладывать было нечего.

— Мы провели оперативную и следственную разработку так называемого «северного следа» и пришли к выводу, что он организовывался противником в качестве, если так можно выразиться, ложного плацдарма, с целью отвлечения внимания от основного направления…

— Ты мне словесную шелуху на уши не сыпь. Не сласти тухлятину! Она от того съедобнее не станет. Так и говори — прос…ал операцию! Обвели тебя вокруг пальца твои гражданские коллеги. Как мальчика! Так?

— Так!

— Ну вот и не вертись, как гимназистка под юнкером. Зря, выходит, ямы копал?

— Нельзя сказать, что совсем зря. Отрицательный результат, он тоже…

— Зря! Всю армию насмешил, меня подставил, а результат с гулькин хрен! Что теперь делать думаешь?