Невеста Коупленда - Сьюзен Филлипс

— Так же как и ты, Констанс.

Ноэль вскочила, услышав прервавший их голос. Повернувшись, она наблюдала, как Саймон Коупленд выступает из глубоких теней рядом с домом. Он шел к ним легким шагом. Его внушительная фигура была одета хорошо подогнанным темным сюртуком, брюками цвета буйволовой кожи и горчичным жилетом.

— Саймон! — воскликнула Констанс, вскочив со своего места. — Ты не говорил мне, что собираешься приехать, — два едва заметных розовых пятна расцвели на ее скулах.

— Я был неподалеку, — проговорил он, и его американский акцент показался неуместным в английском саду. — Этой ночью мы с Ллойдом Грэмом были в Хайтауерс, и я подумал, что было бы неплохо заглянуть к вам и проверить, как вы здесь, прежде, чем я вернусь в Лондон. И, как я вижу, все очень хорошо.

Он медленно отметил все изменения во внешности Ноэль, которые произошли благодаря отдыху и хорошему питанию. Ее тело все еще казалось слишком худым, особенно в отвратительном платье огромного размера, которое было на ней, но ее лицо потеряло то изголодавшееся, замученное выражение.

— Я приношу свои извинения за то, что не сказал тебе, что приеду, но я все решил в последнюю минуту. У меня не было времени послать тебе весточку. Вообще-то, я надеялся сделать сюрприз.

И вновь его пристальный взгляд скользнул к Ноэль.

— Но, как оказалось, сюрприз приготовили для меня. Так значит, ты теперь можешь читать.

— Миссис Пэйл была так добра, что согласилась быть моим наставником, — она проговорила это спокойно и четко, как и учила ее Констанс.

Саймон послал своему партнеру восхищенную усмешку.

— Конни, ты и вправду образец совершенства. Существует ли такое дело, с которым ты бы не справились?

— Я вовсе не образец, Саймон, — едко ответила Констанс. — Я уже умела читать. В данном случае, это успехами Ноэль нужно восхищаться. Она необыкновенно решительная девушка.

— Я уже заметил. Ну, Ноэль, теперь, когда ты научилась читать, что станет следующим предметом изучения? Живопись? Музыка? — затем, с неприязнью взглянув на ее платье, он добавил. — Мода?

Покорно поднявшись со своего места, Ноэль взглянула на них обоих.

— Продолжения не будет. Я возвращаюсь в Лондон.

Слова Саймона потонули в громких протестах Констанс.

— Как же так, Ноэль, я думала, у нас уговор.

— Да, так и было. И я выполнила свою часть соглашения, — решительно отрезала она, сдерживая свои противоречивые эмоции под контролем.

Внезапно на лице Констанс отразилось понимание.

— Ты обнаружила, что не беременна.

Ноэль кивнула головой, не доверяя себе. Она никогда бы не позволила ни одному из них увидеть, как решение уехать терзало ей душу.

— Когда ты узнала?

— Этим утром.

Даже страдая, Ноэль пришлось подавить улыбку, когда она увидела, что от такой интимной темы разговора Саймон покраснел и опустил глаза к земле.

— И ты выбрала сегодняшний день, чтобы прочитать мне отрывок из «Робинзона Крузо», потому что предполагала, что это будет твой последний урок.

— Не «предполагала» миссис Пэйл. Это БЫЛ мой последний урок.

— Это нелепо! — взорвался Саймон. — Я не вижу ни одной причины, которая может помешать тебе продолжить уроки. Я хочу, чтобы ты осталась здесь.

— Нет! — Ноэль возразила резче, чем намеревалась. — Я согласилась остаться до тех пор, пока не узнаю, ношу ли я ребенка. Теперь я знаю, что это не так, и на этом все.

Брови Констанс взлетели вверх в ответ на эмоции, прозвучавшие в голосе Ноэль.

— Ты можешь оставаться здесь столько, сколько захочешь.

— Нет! — подобрав свою шаль, она повернулась к Саймону. — Мистер Коупленд, я бы хотела уехать сегодня днем, если это возможно. Не могли бы вы выполнить свою часть соглашения и проследить за тем, чтобы я вернулась в Лондон?

И повернувшись спиной к ним обоим, она целеустремленно зашагала к дому, когда вдруг Саймон схватил ее за плечо, и развернул навстречу своему гневу.

— Черт возьми, Ноэль, ты не сделаешь ни шагу отсюда, пока я не услышу от тебя, в чем дело. Что, во имя всего святого, такого особенного в твоей жалкой ничтожной жизни в Лондоне, что ты готова бросить все это?

Разъяренная его прикосновением и своим желанием наплевать на гордость и согласиться остаться, Ноэль стряхнула его руку и обрушила на него свою ярость.

— Это не ваше дело, почему я хочу вернуться к моей жалкой ничтожной жизни. Это — моя жизнь, и она не имеет никакого отношения к вам — или к вам, — она ткнула пальцем в сторону Констанс.

На сей раз Саймон обратил свой гнев на Констанс.

— Что, черт возьми, она имеет в виду?

На мгновение Констанс потеряла дар речи. Сначала Ноэль тыкает в нее пальцем, теперь Саймон кричит на нее. Это было уже слишком! Сдавленным от ярости голосом, она, наконец, дала выход своему негодованию, так долго сдерживаемому доселе.

— Ах ты, противная наглая девчонка! Как ты смеешь разговаривать так грубо. Я буду рада, когда ты наконец покинешь мой дом. С того самого момента, как ты прибыла сюда, ты была невыносима. Ты отвергала любые мои попытки завязать дружбу своей дерзостью и враждебностью. И это при том, что я не давала тебе ни малейшего повода так себя вести.

— О, у меня было предостаточно поводов. Почему бы вам не признать это? — и затем слова, которые она никогда не намеревалась произнести, вырвались наружу. — Вы порхаете по этому дому, такая уверенная в себе. Ваши деньги, ваше воспитание, ваше образование — все именно так, как и должно быть. И это слишком — ожидать, что вы возьмете воришку в свой дом, не так ли? О, но я совсем забыла, ведь женщина вашего происхождения должна испытывать жалость к тем, кому повезло гораздо меньше, — эмоции захлестнули ее, не дав сказать больше ничего.

На лице Ноэль была такая мука, что Констанс почувствовала, как ее собственный гнев утихает, и начала говорить более спокойно.

— Ноэль, ты ошибаешься. Я часто думала, как несправедливо, что ты была лишена тех преимуществ, которыми, безусловно, должна была обладать. Но жалость? Никто не может жалеть тебя. Ты — умная девушка с сильным характером, и так случилось, что я ценю эти качества намного выше, чем воспитание и семейные традиции. Я не из тех аристократичных снобов, к которым ты меня, кажется, причислила.

Отказываясь слушать ту часть разговора, которая подсказывала, что Констанс говорила от чистого сердца, Ноэль предпочла истолковать ее слова как проявление снисхождения.

— «Аристократичные снобы», — ее голос был пропитан презрением. — Какими громкими словами вы бросаетесь в глупую мелкую воришку. Бедное, неотесанное создание, такое беззащитное… такая обуза. Она бросила свирепый взгляд в сторону Констанс. — Ну, что ж, вы выполнили свой долг. Вы занялись своей проклятой христианской благотворительностью, так что теперь ваша драгоценная совесть может остаться чистой.