Без вести - Яна Юрьевна Егорова

– Звонила еще?

– Нет.

– Ева, а хочешь я позвоню?

Даже Олежка засунул свой маленький нос в это дело. Я сказала, что давно не случалось таких вечеров, но эти вечера были особенные еще кое-чем – меня доставали буквально все, вот только мне самой не было, кого достать. Сижу тут. В халате и носках. Сериалы детские смотрю.

– Я не понимаю, вам плохо, когда я дома?

– Не-е-ет, – протянули эти оба.

Притворщики.

– Завтра у меня тоже выходной, если ничего не изменится. Олежка, с тобой погуляю, бабушке дам отдохнуть.

– Зачем отдохнуть? – моя мама, лиса еще та, притворство с нее слетело в миг. – У меня все хорошо, мне с внуком гулять только в радость. У нас с ним график, я уже так привыкла. Не нужен мне выходной. Ты бы лучше, Ева, делом занималась.

– Ага и нам график не сбивала, – поддакнул Олежка.

– Да вы что? Сговорились? Чем я вам помешала-то?

– Ничем, – мама поучительно погрозила указательным пальцем, – ничем, но делом тебе заниматься надо. Лёнькино дело процветать должно. А ты попу только на диване отращиваешь.

– Да я сутки только дома!

От ссоры с родными меня выручил звонок в дверь.

– Ленка, наверное, ключи дома забыла. Пойду открою.

Оставив чашку с недопитым чаем и эти двоих, вышла в коридор. Посмотрела в глазок – на пороге стоял мужчина, мне показалось, что я его уже где-то видела.

– Кто?

– Здравствуйте! Мне нужна Ева Викторовна!

– А вы кто?

Мужчина в костюме на мой вопрос не смутился, отрапортовал по форме:

– Моя фамилия – Одинцов. Радик Романович, я руководитель творческого процесса Гарри Горовица.

– Что вам надо? – распахнула дверь навстречу еще одному несчастному, попавшему в зависимость от Горовица.

– Ева Викторовна? – расплылся в улыбке человек в элегантном темно-синем пальто и таком же темно-синем бархатном костюме с аккуратным черным галстуком на белой рубашке. Мужчина улыбался широко, открыто, но создавалось впечатление, что он ровно как легко улыбается, так этими же зубами, с той же легкостью может отхватить любую из частей тела собеседника. Без труда перегрызя кость.

– Помощь ваша нужна. Не безвозмездно, разумеется.

Перед дверью в апартаменты Горовица стоял уже знакомый мне внушительный амбал, имела счастье видеть его рядом с писателем на первых поисках. И в кабинете у Терехова.

– А этот здесь зачем? – спросила и Одинцова, и Терехова одновременно.

– Чтобы не сбежал, – отрезал Одинцов. – Есть у него такая привычка.

Сказать честно? Я приехала сюда за деньги. Отказываться? Зачем? Горовиц уже успел устроить нам головную боль, так что пусть деньги его редактора пойдут на благое дело. Мне, в конце концов, машину на что-то чинить надо – амортизацию никто не оплачивает. Команду позвала, чтобы раз и навсегда снять все вопросы. По случаю вылазки, на которую меня все подталкивали – даже немного накрасилась, хотя общий внешний вид был как обычно – джинсы, свитер и куртка.

Итак, оглядев присутствовавших, а их было совсем немало, нажала на кнопку звонка. Заодно сразу, не откладывая, постучала пяткой в металлическую дверь.

– Горовиц, открывай! – крикнула автору вдобавок.

Игнатьевы, разодевшиеся словно на парад, смотрели на меня без одобрения. Их в этом поддерживал Терехов и двое его ребят. Зато на моей стороне оказался редактор, который и уломал меня сюда приехать, Сашка и Регина. Уже совсем неплохо.

– Бесполезно, – сказал Терехов, – мы уже много раз звонили – ничего. Нет его там.

– Машина на парковке, – возразил Одинцов. – Здесь он. И Сережа подтвердит, что здесь. Да, Сережа?

– Не выходил, – кивнула глыба в черном костюме, подпиравшая дверь.

Я позвонила еще раз. Долго. Постучала ногой в дверь. Потом кулаком.

– Гарри, открывай!

Вдруг замки загремели и через мгновение перед нами предстал небритый несколько дней, в одном халате поверх голого тела, писатель. Он оперся рукой о косяк двери и без интереса уставился на нас. Команда, не поддержавшая меня, прижала ушки, подавленная его величием. Писатель уставился на меня:

– Ты вспомнила мое имя?

Я огрызнулась:

– Мне не дают его забыть. Предупреждаю сразу – приехала сюда не по своей воле – твой редактор заплатил мне за этот визит. Так что планирую уговаривать тебя вылезти из своей норы.

Я ждала его ответа. Удивления хотя бы. Но Горовиц только хмыкнул и посторонился, пропуская кого-то мимо себя на выход из квартиры.

– Добрый вечер, товарищи, – томно поправляя растрепавшиеся белые волосы, поздоровалась с присутствующими… Тереза Юстусовна! Неприступная ректор университета, где работала Бриль, продефилировала мимо всей честной компании к лифтам. Напоследок обернулась и послала Горовицу сладкий воздушный поцелуй:

– Позвони мне, котик!

Он ответил ей тем же. Помахав при этом пальчиками, и распахнул широко перед гостями дверь:

– Входите! Теперь мы можем поговорить!

Мы ввалились на его территорию. Терехов деликатно сделал вид, что не замечает странного аромата в воздухе. А я-то знаю этот запах! Марихуана!

– Располагайтесь, – пригласил нас Горовиц, кивнув в сторону просторной гостиной. – Данилова, пока я переодеваюсь, предложи гостям напитки, ты знаешь, где и что находится.

Этот паразит скрылся в другой комнате, а я осталась уворачиваться от непонимающих взглядов. Он подставил меня! Если так подумать, то знать я могу о том, где и что у него здесь находится только в том случае, если сама выходила с данной жилплощади в том же растрепанном состоянии, что и ректор пару минут назад.

– Всем здарова! Регинка, привет!

Из другой комнаты к нам вывалился Анатолий, тот, который друг Черного плаща. Анатолий был по пояс голый, натягивал на себя майку. На впалых щеках его красовались следы от красной помады, той, что мы видели размазанной на губах Терезы Юстусовны.

– Ушла она? – парень спросил почему-то меня.

– Ушла.

– Уф… – выдохнул программист, прошлепав босыми ногами по полу в сторону кухни, – ну и умотала она меня!

Ирина Артуровна здесь же не удержалась:

– Ева, Гарри не с ней, не переживай. Это Толик с этой блондинкой…

Естественно! Все слышали! Да с чего они взяли, что я переживаю? Да пусть он спит с кем угодно, мне-то что?! Он свободный человек. Я, между прочим, тоже.

Черт! На свидание хочу. Вот закончу с этим и пойду. Обязательно пойду, даже платье себе новое куплю. На деньги Одинцова.

Глава 30

– Э-э-э, может быть кто-то пойдет посмотреть, жив ли он там?

Первым из всей честной компании робкий голос подал Эдуард Адрианович. В просторной гостиной, на широченном диване расположились слева направо: Терехов и его двое друзей (ребята вели себя стеснительно, робко пристроились на мягкой мебели писателя), Регина (наша молодая сотрудница сегодня была