Дети судьбы - Джеффри Арчер

— Следующий понедельник вас устроит? — спросил Нат.

— Вполне, — ответил Джо. — На сегодняшний день мы собрали 307 долларов; большая часть была собрана после твоей речи в Рассел-холле. Поскольку зал был набит до отказа, многие поверили в твою победу.

— Спасибо, Джо, — сказал Нат. — Следующий вопрос: чего добивается противник?

— Меня зовут Тим Ульрих; моя задача — следить за его кампанией и всегда знать, чего он добивается. Где бы Эллиот ни открыл рот, по крайней мере двое наших людей записывают, что он говорит. За последние несколько дней он дал столько обещаний, что если он попытается выполнить их все, в будущем году университет обанкротится.

— Как насчёт категорий студентов, Рэй?

— Есть три основные категории: этническая, религиозная и клубная, поэтому ими занимаются три человека. Конечно, некоторые категории перекрывают друг друга: например, итальянцы и католики.

— Как насчёт пола?

— Нет, — ответил Рэй, — категории пола нет, так что мы не смогли выделить мужчин и женщин в отдельные категории. Но вот примеры других мелких категорий: любители оперы, гурманы, модники; они часто перекрывают одна другую: например, итальянцы часто — любители оперы. Марио даже предлагает даровой кофе тем клиентам, которые обещают голосовать за Картрайта.

— Будь осторожен. Эллиот может заявить, что нам следовало бы включить это в бюджет избирательной кампании, — предупредил Джо. — Не проиграть бы нам из-за формальности.

— Согласен, — сказал Нат. — А спорт?

Джеку Робертсу, капитану баскетбольной команды, не было необходимости представляться.

— Лёгкую атлетику Нат лично держит под наблюдением, особенно после его победы на стайерском беге по пересечённой местности в соревнованиях против Корнеллского университета. Я держу под наблюдением бейсбольную команду и баскетбольную. Эллиот, правда, уже заручился поддержкой футболистов. Но неожиданно на нашу сторону склоняется клуб женского лакросса — в нём около трёхсот членов.

— У меня есть подруга во второй команде, — сказал Тим.

— А я думал, что ты — голубой, — сказал Крис; раздался смех.

— Кто следит за настроениями голубых? — спросил Нат.

Все молчали.

— Если кто-нибудь открыто признаётся, что он — голубой, включите его в нашу команду, и чтобы больше не было язвительных замечаний!

Крис кивнул в знак согласия.

— Прости, Нат, — сказал он.

— Наконец, опросы и статистика. Су Лин!

— Зарегистрировалось 9628 студентов: 5517 мужчин и 4111 женщин. Пробный опрос, проведённый в субботу, показал, что у Эллиота — 611 человек, у Ната — 541. Но не забудьте, что у Эллиота перед нами — преимущество на старте, потому что он ведёт свою кампанию уже больше года, и повсюду развешаны его плакаты, а наши будут готовы только в пятницу.

— И их сорвут в субботу.

— Тогда мы их сразу же снова вывесим, не прибегая к такой же тактике, — сказал Джо. — Прости, Су Лин.

— Нет, всё в порядке. Каждый член нашей команды должен успевать поговорить по крайней мере с двадцатью избирателями в день, — сказала Су Лин. — До выборов остаётся два месяца, так что за это время мы должны побеседовать по нескольку раз со всеми избирателями. На стене позади вас висит список всех студентов в алфавитном порядке. На столе под списком — семнадцать цветных карандашей. За каждым членом команды будет закреплён какой-то цвет. Каждый вечер вы будете ставить галочки против тех избирателей, с которыми вы побеседовали. Заодно мы узнаем, кто из вас говорит, а кто работает.

— Но ты сказала, что там семнадцать карандашей, а нас — всего четырнадцать, — возразил Джо.

— Правильно, но там ещё есть чёрный, жёлтый и красный карандаш. Если кто-то скажет, что он будет голосовать за Эллиота, вы вычеркнете его чёрным карандашом. Если он колеблется, поставьте против него жёлтую галочку, а если вы уверены, что он — за Ната, поставьте красную галочку. Каждый вечер я буду вносить данные в компьютер, и на следующее утро каждый из вас получит распечатку. Есть вопросы?

— Ты выйдешь за меня замуж? — спросил Крис.

Все рассмеялись.

— Да, выйду, — ответила Су Лин. — И помните: не верьте всему, что вам говорят, потому что Эллиот уже сделал мне предложение, и ему я тоже сказала: «да».

— Как насчёт меня? — спросил Нат.

Су Лин улыбнулась.

— Не забывай: тебе я ответила письменно.

— Доброй ночи, сэр, и спасибо за памятный вечер.

— Доброй ночи, Флетчер. Я рад, что вы получили удовольствие.

— И ещё какое! — сказала Энни. — Было потрясающе интересно познакомиться с вице-президентом. Я ещё долго буду дразнить папу, — добавила она, садясь в машину.

Перед тем как закрыть дверцу со своей стороны, Флетчер сказал:

— Энни, ты была великолепна.

— Я просто старалась выжить, — сказала Энни. — Я не ожидала, что Карл посадит меня за обедом между вице-президентом и мистером Александером. Я сначала даже подумала, что произошла ошибка.

— Профессор не делает таких ошибок, — сказал Флетчер. — Я думаю, Билл Александер его об этом попросил.

— Зачем? — спросила Энни.

— Потому что он — старший партнёр старомодной, традиционной фирмы, так что он решил, что если он сядет рядом с тобой, то многое узнает обо мне. Если я буду приглашен в фирму «Александер, Дюпон и Белл», это — почти женитьба.

— Что ж, будем надеться, что я не задержала предложения.

— Наоборот. Ты сделала всё, чтобы я дошёл до стадии ухаживания. Не случайно же миссис Александер подошла и села рядом с тобой в гостиной, когда подали кофе.

Энни издала слабый стон, и Флетчер озабоченно посмотрел на неё.

— О Боже! — сказала она. — Кажется, уже начались схватки.

— Но ведь ещё осталось десять недель, — сказал Флетчер. — Успокойся, доедем до дома, и ты ляжешь в постель.

Энни застонала громче.

— Забудь о доме, — сказала она. — Отвези меня прямо в больницу.

Флетчер ехал по Уэствиллу и, читая названия улиц, пытался сообразить, как быстрее доехать до Нью-Хейвенской больницы, в это время на другой стороне улицы он заметил стоянку такси. Он круто развернул машину и припарковался рядом с первым такси. Опустив стекло, он прокричал:

— У моей жены — схватки. Какой самый быстрый путь в Нью-Хейвенскую больницу?

— Езжайте за мной, — прокричал в ответ водитель и вырулил перед ними.

Непрерывно гудя и мигая фарами, Флетчер мчался за такси по маршруту, о существовании которого даже не подозревал. Энни держалась за живот и стонала всё громче.

— Не волнуйся, дорогая, мы уже почти приехали, — сказал Флетчер, проскакивая на красный свет, чтобы не выпустить из виду такси.

Когда обе машины доехали до больницы, Флетчер удивился, увидев, что у открытой двери приёмного покоя стоят врач и медсестра с каталкой, явно ожидая их. Таксист выпрыгнул из машины и сделал знак сестре, и тут Флетчер догадался, что водитель, наверно, заранее попросил диспетчера позвонить в больницу; Флетчер надеялся, что у него хватит наличных заплатить таксисту, не говоря уже о больших чаевых за его догадливость.

Флетчер выскочил из машины и подбежал помочь Энни, но таксист его опередил. Они оба взяли Энни под руки и бережно положили на каталку. Медсестра сразу начала расстёгивать на Энни платье, ещё до того, как каталку ввезли в двери больницы. Флетчер вынул бумажник, повернулся к таксисту и сказал:

— Спасибо, вы мне очень помогли. Сколько я вам должен?

— Ни цента. Считайте, что это — за мой счёт.

— Но… — начал Флетчер.

— Если я скажу своей жене, что взял деньги, она меня убьёт. Желаю удачи! — прокричал он и, не сказав больше ни слова, пошёл к своему такси.

— Спасибо! — крикнул Флетчер и ринулся в больницу; он быстро нагнал каталку Энни и взял жену за руку. — Не бойся, дорогая, всё будет в порядке, — заверил он её.

Санитар задал Энни кучу вопросов и получил на всё утвердительный ответ. Закончив опрос, он позвонил в операционную и сообщил доктору Редпату и медсёстрам, что Энни привезут через минуту. Медленный огромный лифт остановился на пятом этаже. Энни быстро покатили по коридору, Флетчер бежал рядом с каталкой, держа жену за руку. Он увидел, как в конце коридора две медсестры открывают двери, и каталка даже не замедлила скорости.

Энни продолжала держаться за руку Флетчера, когда её поднимали на операционный стол. В операционную вбежали ещё трое людей в марлевых масках. Первый проверил инструменты, лежавшие на столе, второй приготовил кислородную маску, а третий попытался задать Энни ещё несколько вопросов, хотя теперь она непрерывно стонала. Флетчер продолжал держать Энни за руку, пока в операционной не появился пожилой человек, который спросил:

— Всё готово?

— Да, доктор Редпат, — ответила медсестра.