Золушка из Калифорнии - Дженнет Лавсмит

— Кто? — Дыхание девушки участилось: подозрение быстро превратилось в уверенность. — Причем тут Мартин?

— О, собственно говоря, это он попросил меня об услуге. В порядке личного одолжения. Видишь ли, его кузен… или дядя?.. Ну, словом, тот глазной врач, который тебя оперировал… а кстати, ты знаешь, что они с Мартином в родстве? Ты не говорила, что он так хорош собой и так мил! Он попросил меня поработать в регистратуре.

Патриция утратила дар речи. Не замечая смятения дочери, Ирен продолжала щебетать.

— Как, собственно, его зовут — Аренс? Нет, кажется, Арчер. Как бы то ни было, Мартин сказал, что бедняга просто с ума сходит, потому что его регистраторша уволилась. А подыскать ей замену ужасно трудно, потому что, видишь ли, ее работа требует особого таланта, здесь не каждый справится. Им нужна женщина очаровательная, привлекательная, жизнерадостная, тактичная, умеющая обращаться с людьми. Мартин сказал, что тут же подумал обо мне. — Ирен развела руками. — Так что с завтрашнего дня я выхожу на работу, детка.

— Но, ты же никогда не работала! И необходимости в этом нет: нам не нужны деньги.

— Знаю, милая. Я же тебе говорю: я оказываю Мартину дружескую услугу. Его кузен так к нему добр! А ты ведь знаешь, как я благодарна Мартину: он всегда готов занять место недостающего игрока в нашем бридж-клубе, и все такое… Наверное, все-таки лучше надеть голубое. Как ты думаешь?

— Постой, Ирен. Присядь, и давай все обсудим. — Дочь силой усадила мать в кресло и опустилась перед нею на колени. — Мне эта идея с работой совершенно не нравится. Я знаю, что в последнее время ты чувствуешь себя лучше, но вспомни, что говорил доктор Хоуард касательно стрессов. А с твоей аллергией…

— Так в этом-то и дело! Мартин сказал, что…

— О Господи! — Патриции рассеянно провела рукой по волосам. Если ее мать повторит "Мартин сказал, что…" еще только раз…

— Что такое, милочка?

— Пустое, — процедила девушка, стиснув зубы. — Продолжай, пожалуйста. И что же сказал Мартин?

— Что это место работы мне идеально подходит. Видишь ли, это целый медицинский комплекс. Там шесть… нет, дай- ка подумать… Может быть, даже восемь или девять специалистов. Не помню. Но я точно знаю, что аллерголог есть. Мартин говорит, что там я в большей безопасности, чем дома.

— Ну и где же находится это замечательное место, которое безопаснее, чем дом родной?

— Это Медицинский центр Арчера… или Аренса? Он расположен в Уитни. Арнетия будет возить меня туда и обратно. Мартин сказал, что ты отлично придумала, наняв домоправительницу с водительскими правами. Так что видишь: все улаживается. Все-таки, наверное, для первого дня подойдет голубое платье. Ты не находишь, дорогая?

— Патриция, как мило с твоей стороны взять да позвонить! — Хрипловатый голос Мартина звучал на удивление бодро. — Мне так хотелось поговорить с тобой!

— И ради этого ты шпионишь и интригуешь: украдкой проник в наш дом, обвел мою мать вокруг пальца…

— Украдкой? Между прочим, я всегда являлся с парадного входа. Всякий раз надеясь хотя бы мельком тебя увидеть!

— Нет, шпионить! Нет, интригуешь! Убедил мою мать пойти на работу, когда… Как ты мог? Она за всю свою жизнь и дня не проработала! А теперь, когда мама серьезно больна…

— Не тревожься, Пат. Постоянная работа — это именно то, что нужно твоей матери. Ирен должна попять, что способна сама о себе позаботиться.

— Стрессы для нее смертельны! И я в состоянии обеспечить ее всем необходимым.

— Радость моя… ну разве ты не понимаешь? Ей нужно научиться самостоятельности, перестать думать о себе и увлечься чем-то другим, почувствовать, что она…

— Мартин, пожалуйста, оставь свой психоанализ для платных пациентов! Я не из их числа. Равно как и моя мать.

— Но не ты ли вручила мне чек на сумму в пятьсот долларов!

— Ты отлично знаешь, зачем я вручила тебе чек! Уж никоим образом не в качестве платы за сеанс психоанализа! А мама моя не подопытная морская свинка! Почему бы тебе не оставить нас в покое?

— Да пойми же я искренне привязан к твоей матери. Честное слово, привязан. И ты мне очень дорога. Я делаю только то, что считаю лучшим для вас обеих!

— Ну вот, опять! Почему ты все решаешь за меня? Предупреждаю тебя, Мартин Сазерленд, если ты не оставишь мою мать в покое, я подам на тебя в суд за нарушение врачебной этики!

— Но ведь она не является моей пациенткой!

— Тогда за шантаж, и за назойливые приставания, и за навязывание своих консультаций тому, кто об этом вовсе не просит! Должен же быть какой-то закон, защищающий невинных граждан от назойливых психоаналитиков!

— Право, Патриция, это слишком! — Мартин тихо рассмеялся. Окончательно разозлившись, девушка бросила трубку. Вот ведь невозможный человек!

Если с Ирен случится очередной приступ, если произойдет хоть что-нибудь, тогда берегитесь, мистер Марти" Сазерленд!

Глава 15

Две недели спустя Патриция сидела за завтраком и внимательно приглядывалась к матери. Каждый день она ожидала обнаружить и… если уж начистоту, искала симптомы стресса. Но не находила. Напротив, никогда не видела она Ирен такой оживленной.

— Мы всегда обедаем втроем, — рассказывала Ирен. — Сегодня мы опять пойдем в "Кофейное дерево". Очень славное заведение.

— И надо сказать, что оделась ты вполне ему под стать, — похвалила дочь, думая, как эффектно выглядит ее мать в бледно-лиловых брючках и таком же свитере. — Тебе очень к лицу этот цвет.

— Спасибо, милочка. В тот день, когда мы обедали с Кэтрин, я была в розовом. Собственно, Кэт — это та самая регистраторша, на чье место пришла я. Она такая внимательная и славная, все мне показала и объяснила и я купила ей очаровательный сувенирчик в ювелирном магазине. Ее муж служит в армии, и у нее есть браслет-талисман с подвесками из всех городов, где они побывали. Вот я и выбрала для нее подвеску в виде медведя, ведь медведь — символ Калифорнии!

— Как мило с твоей стороны! Уверена, что ей понравилось… Да, Ирен, я хочу сказать тебе, — начала Патриция, гадая, правильно ли выбрала время, — завтра я снова лечу в Нью-Йорк.

— Ну и славно. Арнетия и я подготовим все для бриджа. В этот раз у нас будет почетный гость!

Девушка испытала несказанное облегчение. Мать, похоже, ничуть не огорчается ее отъездом. И перемена эта свершилась в кратчайшие сроки — за какие-то две недели! Неужели Ирен уже почувствовала себя самостоятельной? Мартин сказал, что самостоятельность — именно то, что нужно ее матери. А она, Патриция, вспылила и… Почему она на него вечно злится?