Двудушное существование - Сергей Александрович Алексеев

— Не припомню, чтобы мы были с вами знакомы?! — Я прекрасно помнил его лицо-«Мартин…  сержант Мартин Пратонн!» — Произнес я про себя Ципилин.

— Ну как же. Мы вроде виделись чуть меньше двух месяцев назад! Вспомнили?

— Такие воспоминания только коверчат душу. Помнится, я в тот раз вы спросили «Воспользовался ли я своим правом позвонит адвокату?» На сей раз у меня имеется это право?

— Как и в тот раз, этим правом воспользовались за вас Дайрик!

— Вот и отлично - С облегчением я облокотился о подушку и прикрыл глаза. Покашливания сержанта вновь заставила меня открыть глаза. — Вы еще здесь? — Возмутительным голосом произнес я.

— К вашей радости…  да! — Нахально ответил он, его голос даже взбесил меня.

— Я вас растрою…  вы только огорчаете меня!

— Вы бы так не говорили если бы знали того кто пытался вас убить! Вы знаете, кто это был ведь так?

— Я устал без Алтеи я не намерен! — Я ударился затылком о свою жесткую подушку.

— Алтея? Это та молоденькая девушка?

— Это мой адвокат сержант! — Твердо сказал я.

— Ну не знаю, кто вам их посылает, но теперь у вас совсем другой защитник!

— ЧТО? Что значит другой? — Обеспокоенно спросил я.

Сержант ехидно улыбнулся, словно был рад слышать мой обеспокоенный голос - Я думал вы сами мне это объясните! — Он поднялся с места и направился на выход-И да мистер Дайрик хочу сказать, что у вас огромные проблемы…  очень огромные! — Только его силуэт скрылся за стеной…

— И НЕ ВЫ ЛИ СОБИРАЕТЕСЬ МНЕ ИХ УСТРОИТЬ, А? В бесовское царство тебя сержант! — Видя, как полицейской пристально смотрит, агрессивно высказался я.

В больнице я провел пять дней и все это время меня не посетила ни Алтея, ни мои «друзья», ни этот таинственный адвокат. На все это время моим собеседником был тот полицейский, точнее охранник.

— И что ты вот так просто отдал своего сына на войну? — Спросил я его.

Странно но он нашел мои слова смешными - Если бы я мог его остановить; вы же знаете нынешнее поколение все хотят быть героями. Прилетел в Афганистан и на…  пару выстрелов и по возвращению домой все подружки вешаются тебе на шею!

— И как ему война? Как ему быть там, где лишают жизни только за то, что ты одет иначе и исповедуешь другую веру?

— Говорит все не так как по телевизору. В основном они прикрывают так называемую афганскую полицию. Те выдвигаются на патрулирования районов и следом за ними; через десять минут выезжает наши силы. Эх, более всего ему обидно, что он так и не принял участия ни в одной операции, ни в одной перестрелки!

— И что тут обидного? Кого-нибудь убить? Он верующий?

— Его мать была католичкой…  от нее у него осталось только вера, а от меня упрямство и патриотизм в том, что нужно делать все для своей страны!

— И как вы думаете, бог его одобрит, если он убьет человека?

— За каждую нашу провинность, за каждый наш грех мы имеем право попросить искупления у всевышнего; а простит ли он, это мы сможем узнать только когда предстанем перед ним!

— Искупления ни всегда сопровождается прощением, так же как и вера в то, что все решает бог! — На протяжении всего времени я осознанно вступал с ним в некую религиозную и политическую дискуссию. Если в первом у меня был шанс обернуть его мышления в стыд, то политика явно оставалась за ним. Так хоть этот охранник на мимолетное время заставлял меня позабыть о том кем Я был и чего ждал.

— Даже я не верующий понимаю, что все решает именно он и именно ему решать чего ждать нам там…  — Он глазами показывает на вверх.

Я показывает вниз - Или там! — Коп засмеялся думая, что я пошутил, но я только ухмыльнулся-Ладно давай что там дальше? — И тот продолжил зачитывать мне новости.

Наутро в палату вошли три человека. Одного из них я сразу же узнал, это был тот, который вышел тогда; в гостинице, когда я разбил стекло — его звали Шантиж, а вот второго я раньше видел только, как и не вспомнил его имени, третьим был объемный маленький мужчина со смешной залысиной на голове. Он и подошел к полицейскому и протянул ему бумаги - Без подтверждения сержанта я не имею право освободить его!? — Посмотрев на них сказал охранник.

— Все хорошо, я подтверждаю подлинность документа. Можете освободить его! — В проеме стоял с недовольным лицом сержант Мартин и из-за его спины вышли три медсестры, которые принесли мне вещи. Облачившись в свой костюм, я посмотрел на полицейского; кивнул одобрительно ему головой, не произнеся ни слова.

— Пойдемте мистер Дайрик! — Произнес тот, который протянул полицейскому документы. И с повязкой на руке я последовал за ними. В машину сел я, облысевший человек и тот чье имя я так и него вспомнить, он сел за руль. В этой просторной машине сидело двое каменных ликов. Я обратился к ним — Что с Алтеей? Она в порядке? — Начал я нападать на них.

— А вы как думаете?

— Я в догадки играть не собираюсь! Отвечай на мой вопрос; она в порядке?

— По правде говоря, я даже не имею понятия о ком идет речь! — Мне показалось что он нахмуримся как в каком-то спектакле, но уже через секунду я уловил; это так он смеялся и смеялся надо мной.

Я одной рукой я схватил этого облысевшего за горло; два пистолета направились на меня. И только тот чье имя я так и не мог вспомнить направил пистолет на одного из них.

— Мистер Дайрик вы же хотите, чтобы по вашему недоразумению все ваши близкие окончательно утратили смысл жить?

— Поверь, тебе стоит сейчас волноваться за свою жизнь, а не за их!

— Волноваться мне…  что вы мистер Дайрик, а вот беспокоиться вам!? Тем более что угрозу несу не Я, а вот эти два замечательных человека!

— Ха, пока я не позволю встать ни одному из живых и мертвых между мной и Алтеей?

— Даже синдикату?

Я отпустил его горло и посмотрел на этих людей — Значит вы работаете на синдикат?

— В своем роде мистер Дайрик, впрочем, как и вы в своем служите им!

— Что все это значит?

— Значит, что на время у вас появились, куда существенные покровители, чем вы заслуживаете, а теперь позвольте этому