Времена Хаоса - Александр Лоскутов

– Так-так. – Карион неспешно прошел вдоль строя. – Ужасающе. Просто жалко смотреть… – Сержант с отвращением ткнул в криво сидящий кожаный доспех на груди одного из новобранцев. – Эдак тебя, дубина сосновая, прикончат в первом же бою… – Он шагнул в сторону и недовольно воззрился на молодого парня с выбивающимися из-под шлема темными прядями густых волос. – Где твой меч?!

– Э-э… Так… В палатке, сержант.

– Что-о?!! – Парень получил полновесный удар кулаком в незащищенный доспехом живот и, скорчившись, повалился на землю. – Вы что, совсем ополоумели?! Солдат никогда не должен расставаться со своим оружием!! Никогда!!! Я думал, что уж это-то вы, олухи вислоухие, знаете!

Сержант продолжил свой пристальный осмотр и прошел до конца строя, непрерывно ругаясь и награждая провинившихся затрещинами и тычками. Наконец, он отвернулся и, презрительно сплюнув, подошел к Авениру:

– Всем разойтись и заняться чисткой и затачиванием мечей. Если завтра я приду и замечу у кого-нибудь из вас хоть пятнышко ржавчины… – Карион улыбнулся, и его улыбка не обещала виновным в нерадивом отношении к оружию ничего хорошего. – Все свободны. Шестой десяток – подойти ко мне.

Новобранцы поспешно разошлись, бормоча себе под нос проклятия, а около сержанта собрались девять человек с луками в руках. Карион обвел их взглядом и внезапно нахмурился:

– Где еще один?

Новоиспеченные солдаты переглянулись и промолчали. Тощий сержант ухватил одного из них за ворот и, пристально глядя прямо ему в глаза, прошипел:

– Я спрашиваю: где еще один идиот из вашего десятка?

– Ну, сержант… Он в палатке.

Карион резко выпустил немолодого уже лучника, четко печатая шаг, подошел к палатке и залез внутрь. Почти сразу из палатки кубарем выкатился заспанный широкоплечий парень лет двадцати от роду. Следом за ним показался взбешенный Карион. Его лицо покраснело от ярости, а глаза сверкали как два Пламенных Камня. Провинившийся новобранец поднялся на ноги, непонимающе водя взглядом по окрестностям. Сержант одним громадным шагом подошел к нему и резко схватил за горло, заставив будущего воина Имперской армии отчаянно хватать воздух ртом.

– Еще один раз не явишься на построение – получишь пятнадцать плетей, – как-то почти радостно заявил ему прямо в покрасневшее лицо Карион. Он разжал руки и молодой солдат рухнул на землю, растирая шею руками. Сержант повернулся к нему спиной и хмуро посмотрел на отводящих взгляды солдат из шестого десятка.

А тем временем сидящий на земле парень внезапно поднялся, вытянув руку, схватил сержанта за плечо и рывком дернул на себя, одновременно размахиваясь и явно собираясь одним могучим ударом свернуть нос своему непосредственному командиру. Его рука еще только-только пришла в движение, а Авенир уже понял, что это очень и очень серьезная ошибка.

Карион мгновенно пригнулся и ужом выскользнул из железной хватки воина. Нападающий ошеломлено моргнул и тут же, получив удар кулаком прямо в лицо, отлетел в сторону. Но сержант на этом не успокоился. Он подскочил к стоящему на четвереньках и ошеломленно трясущему головой новобранцу и, ухватив его за ворот, поднял на ноги. Следующий могучий удар молодой солдат получил теперь уже в живот. Парень издал сдавленный стон, согнулся, задыхаясь, широко разинул рот и медленно повалился. И тут Карион молча шагнул вперед и нанес сильнейший удар падающему воину коленом в лицо. Авенир поморщился, почти услышав хруст, с которым у бедняги вылетела добрая половина зубов. Из разбитого носа брызнула кровь. Широкоплечий парень упал как подкошенный и, застонав в голос, принялся кататься по земле, прижимая руки к окровавленному лицу. Его сослуживцы мрачно смотрели на носки своих сапог. Сержант молча посмотрел на поверженного солдата, пожал плечами и отвернулся.

– Шестой десяток, стройся! – Карион молча прошел мимо девятерых выстроившихся в шеренгу новобранцев. – Всем понятно, чем может окончиться попытка нападения на своих командиров?

Девятеро воинов в один голос громко провозгласили:

– Да, сержант!

– Хорошо. Надеюсь, урок повторять больше не придется… А теперь я представляю вам вашего нового десятника. Парень, иди сюда.

Авенир шагнул вперед и остановился перед строем.

– Отныне он является вашим непосредственным командиром. Все вопросы и проблемы – это к нему, а уж он, если сочтет нужным, передаст их мне, – сержант ненадолго замолчал. – В целях соблюдения дисциплины, тот, кто без особо важной причины обратится ко мне через голову вашего десятника, получит пяток плетей.

Сержант Карион повернулся к угрюмо молчавшему Авениру:

– С другой стороны, если я узнаю, что ты пренебрегаешь своими обязанностями, то эти плети получишь ты и, кроме того, лишишься своей должности. Полагаю, ты не хочешь оказаться среди команды, занимающейся копанием и засыпанием выгребных ям?

– Да, сержант. – Авенир согласно кивнул.

– Так. Вопросы есть?

В строю послышался негромкий ропот, а потом, подталкиваемый соседями, вперед выступил пожилой бородатый мужчина, держащий в руках необычайно длинный лук.

– А, сержант… Наш новый командир не слишком молод? То есть я хочу сказать…

– Меня не интересует, что ты хочешь сказать, – оборвал его сержант. – Этот парень будет вашим десятником согласно распоряжению лейтенанта.

Под испепеляющим взглядом сержанта бородатый лучник смешался и отступил назад, вернувшись в строй.

– А если я услышу, что кто-нибудь из вас, болваны, не подчиняется его приказам, то… Ну вы знаете, что у нас за наказание за неподчинение командующему. И карать мы будем по всей строгости. Вам ясно?!

– Да, сержант!

Карион кивнул, хлопнул Авенира по плечу и, повернувшись, скрылся среди палаток и многочисленных воинов, занимающихся своими делами. Девятеро подчиненных Авениру солдат угрюмо смотрели на своего нового командира. Бывший охотник хмуро посмотрел на распластавшегося на земле избитого сержантом парня и кивнул в его сторону:

– Помогите ему. Уймите кровь и посмотрите, не следует ли отвести его к лекарю.

Остаток дня прошел в обычных повседневных делах. Авенир, привыкая к своей хоть и небольшой, но все же командной должности, осмотрел палатки, проверил распорядок несения караульной службы и познакомился со всеми своими подчиненными.

Бородатого лучника, который намекал на молодость Авенира, звали Тиграном и он был из самых северных краев Грастоса. Там, в небольших деревушках буквально у самого подножия Ограждающих Гор, и делали такие необыкновенно длинные луки, которые могли послать стрелу почти в полтора раза дальше, чем обычные, но и требующие гораздо большего умения. Молодого парня, лишившегося трех зубов, звали Далматом. Еще три дня назад он был молотобойцем у кузнеца в соседней деревушке, а в армию попал почти так же, как и Авенир. Сейчас он лежал в палатке, прижимая к опухшему лицу намоченную холодной колодезной водой тряпку.