Миры Отверженных. Метаморфоза - Кирилл Андреев

— Боюсь, женщина, что у тебя нет выбора, — сдвинул брови Леонтий.

— А то что, хозяин, вы мне сделаете? Хотя какой вы мне тут хозяин? — вскочила на ноги Мэчесса. — Это там, на Земле, я была вашей рабыней. А здесь всё по-другому. Здесь все равны. Да я уже и сама не знаю, хочу ли я назад, на Землю? Туда, где тяжкий труд с утра и до поздней ночи, и где тобой помыкают всегда и везде.

— Да не трогай ты меня! — прикрикнула она на Абебу, которая схватила подругу за руку и шикала на неё, уговаривая угомониться. — Как будто вы сами это не чувствуете? — Мэчесса теперь обращалась ко всем рабам. — Я что, говорю какую-то неправду? Мы здесь все равны. Здесь всё есть для жизни. Тут всегда тепло. Еды самой разнообразной полно кругом, только протяни руку. И вы предлагаете мне вернуться туда, в тесный барак? Не знаю, как вы, а я трижды подумаю, прежде чем возвращаться в ту жизнь.

— Это вот им надо, чтобы мы них горбатились тяжким трудом. — Мэчесса ткнула пальцем в сторону Леонтия и Лидии. — А мне точно это не надо. А к странностям на этой планете я уж как-нибудь привыкну.

Леонтий еле сдерживал себя. Нутром он понимал, что рабыня где-то права, но он никак не мог допустить потерю своего авторитета. — Хорошо. Пусть это будет твой выбор, женщина. — Римлянин усилием воли подавил в себе гнев. — А также выбор любого. Только отныне все, не желающие возвращения, будут лишены нашей защиты и помощи в решении повседневных проблем. Они будут сами себе добывать пропитание и сами себе готовить пищу. Мы не изгоняем их, но мы подумаем, как их всех ограничить и в других правах.

— Можно подумать, что мы не справимся! Руки-ноги есть, — не успокаивалась рабыня.

— Хорошо, — перехватил инициативу Хильдебальд. — Раз у нас свободное общество, давайте проголосуем. Кто против того, чтобы бороться и искать способы вернуться в родные дома?

Мэчесса первой резко и торжествующе подняла руку и выкрикнула — «Я!». Она обернулась и огляделась вокруг себя. Никто, кроме нее, не проголосовал против. Рабы и рабыни стыдливо смотрели в песок, стараясь не встречаться с ней взглядом.

— Наивные глупцы, — усмехнулась Мэчесса. Она резко развернулась и зашагала к своему навесу.

— Ну вот и отлично, — с удовлетворением отметил Хильдебальд. — В принципе это всё. Мне нечего добавить к речи Леонтия. Это наше совместное решение. Хотя, ты вроде хотел ещё поговорить о местных странностях.

— Нет, это потом. Пока я сам до конца не разберусь во всём этом, — ответил хмурый Леонтий.

Хильдебальд обернулся ко всем. — Ну что ж, у нас тогда всё. Все могут заниматься своими делами.

Вандал повернулся к римлянину. — А я пойду сам ловить эту неуловимую Цэрэн, раз никто её поймать не может. Мне кажется, что старуха напала на след Трира. Ещё бы понять, что она при этом задумала. Я не прощу ей, если она сама расправится с этим подлецом. Мне он нужен только живым.

Все начали расходиться. К задумчивому Леонтию подошли Лидия и священник.

— Не хочу говорить, что я предупреждал, но в том, что это произойдёт, я был убеждён, — с укоризной сказал Дарион. — Вопрос был только времени.

Женщина положила руку на плечо мужу. — Да, милый, святой отец прав. Надо принимать срочные меры, иначе они все возомнят себе невесть что. Я всегда знала, какая она всё-таки дрянь, эта Мэчесса. — Лидия была крайне раздражена. — Ой, простите, святой отец, не хотела сквернословить, с губ случайно сорвалось.

Дарион слегка смутился. — Я всё понимаю, Лидия. Ничего. Хорошо, что мы сразу выявили очаг возгорания смуты. Надеюсь, Леонтию хватит мудрости принять правильное решение.

— Хватит-хватит, — буркнул под нос Леонтий. — Только, боюсь, некоторым оно может сильно не понравиться.

После собрания пляж опустел. На нём остались только подростки, облепившие задумчиво сидевшего Ида. Мальчик был отрешён, казалось, он даже не замечал глаз, уставленных на него.

— Ну и долго ты так собираешься? — Тэсия толкнула его в плечо.

Талан очнулся. — Чего долго?

— Чего-чего. Делать вид, что ничего не произошло. Видел бы ты себя со стороны. Нам вчера Неро всё рассказал. Ты со вчерашнего вечера сам не свой. Что там за расщелину вы нашли? И что ты там такое увидел?

— Ну да, мы же помним, как ты рассказывал, что видел рыбу с глазами мамы. А что вчера такое ты увидел, когда, как ошпаренный, убежал от нас с пляжа? — поддержал подругу Промиус.

— Да-да, Ид, давай рассказывай. Это нечестно по отношению к друзьям. Мы же всё друг другу рассказываем, — обиженно надулась Эрдэнэ.

Ид растерялся под таким мощным напором. Он помнил, что наказывал ему Хирос, но и обижать друзей он также не собирался. Возможно, ему всё же придётся что-то сказать, иначе он лишится и этой маленькой поддержки, оставшись совсем один среди взрослых землян.

Мальчик замялся.

— Ид, действительно, ну расскажи. Ребята правы, — доверительно тронул его за плечо Неро.

— Да не могу я говорить, — жалостно выпалил юный талан, уже не в состоянии всё в себе сдерживать. — Я слово дал Хиросу. — Мальчик понял, что проговорился, и в ужасе закрыл лицо руками.

— Хиросу? Что-то знакомое. — Промиус нахмурил лоб, стараясь вспомнить.

— Ну ты чего? Совсем, что ли? Это то наше отражение, которое явилось нам всем и которое спасло мою Виолу. — Тэсия была в состоянии крайнего возбуждения. — Ид, ты что, опять его видел? Скажи, а ты точно его видел? А как он сейчас выглядел? А где ты его видел? Ну говори же, не молчи!

Эрдэнэ осадила подругу. — Тэсия, ну ты можешь немного помолчать? Не дави на него, видишь, он боится.

Рыжеволосая подсела поближе к Иду и ласково провела рукой по его волосам. — Ты не бойся, мы с тобой. Расскажи нам, и тебе станет легче. Меня бабушка всегда так учила. Расскажи о своих страхах, и они сами уйдут. Мне это всегда помогало. Поэтому я никогда никого не боялась, и наглых мальчишек целыми толпами гоняла.

— Ну, это ты хвастаешь. Целыми толпами? Наверное, только какие-то доходяги с тобой и дрались, — насмешливо передразнил её Промиус.

— Хочешь проверить? — сверкнула глазами Эрдэнэ. — Хочешь, я приду к тебе ночью и отрежу тебе все волосы, а ты даже не почувствуешь? Потому что я знаю заклинание, которое тебя усыпит крепко-крепко, и ты не проснёшься.

— Верю-верю, — пошёл на попятную Промиус, слегка отстранившись от неё.