Сказочный попаданец - Лина Шир

— Вот как? — протянул он и взглянул уже так, что у Кощея защемило в боку.

Страшный и достаточно неприятный старик-попрошайка не говорил больше не слова. Упер руки в бока и хромая направился куда-то. Куда именно Кощей не стал глядеть, возвращаясь к работе, мечтая скорее закончить, вернуться домой и окунуться в прохладную реку. Он уже представлял, как погружается в воду, но вдруг почувствовал резкий жар, ударивший в лицо с такой силой, что устоять на ногах не получилось. Что-то или кто-то мелкий, но очень грузный и злой прижимал Кощея к земле так, что он не мог воспротивиться. Страх и ужас охватили его. Крик застрял где-то в горле или даже в груди. Кощей чувствовал, как земля под ним словно уходит, растворяется, и он погружается все ниже и ниже, а бледно-желтые колосья пшеницы возвышаются и раскачиваются от легкого обжигающего ветра. Словно насмехаются над ним.

Будучи онемевшим от страха, Кощей пришел в себя, когда песок захрустел на губах. Широко распахнув глаза, он принялся вырываться, но уже было бесполезно. Все тело погрузилось в пашню, и лишь голова оставалась на поверхности, но с каждым мгновением и она уходила вслед за телом. Земля будто бы поглощала его. Грудь сдавливало, но набравшись сил — последних — Кощей позвал на помощь отца. Еще мгновение, и он бы закрыл глаза навечно.

Земля содрогнулась. Кто-то направился прямо к Кощею. Он отчетливо слышал шаги. Тяжелые и частые. Кто-то скакал на коне. На мгновение Кощей обрадовался, но после, тяжело сглотнул и подумал о том, что его могут не заметить, и тогда… тогда все закончится точно так же, как он и представлял себе.

— А ну, кыш! — услышал он голос Ядвиги, после чего злобное шипение.

Взгляд уловил какое-то мельтешение среди пшеницы, но не сумел рассмотреть полностью, как выглядели те, кто собирался похоронить его заживо. У них ведь почти получилось. И если бы не Ядвига, то сгубили бы его.

— Кощеюшка⁈ Вот ты где, окаянный! А Кикимора тебя на реке ждет. — Проговорила она, легко ступая босыми ногами по полю.

Ее волосы блестели от полуденного солнца и переливались, платье было велико и норовили соскользнуть с плеча, но если бы только это была Кикимора. Мысли в одно мгновение метнулись к воспоминаниям о девице, в которую он и сам не заметил как влюбился. Она была прекрасна. Любовь к ней росла с каждым днем и становилась лишь больше и сильнее.

— Не думай о ней… — услышал Кощей и поднял взгляд на склонившуюся над ним Ядвигу.

Она положила ладони на землю и шумно втянула воздух носом. Что она делала — Кощей не понимал, но чувствовал, что становится легче дышать и почва становилась вновь рыхлой, и он мог пошевелиться.

Время шло. Ядвига продолжала творить «волшебство», как вдруг Кощей увидел отца, который быстрым шагом направлялся к ним. В его руке был хлыст, которым он погонял обычно коня. На лице, как всегда хмурое выражение, но Кощей и подумать не мог, что на уме того человека.

Отец подошел ближе, увидел, что его сын был почти заживо погребен, и то, что девица делала что-то непонятное. Он не стал разбираться. Хлыст разрезал воздух со свистом и звонко соприкоснулся со спиной Ядвиги. Она громко вскрикнула, отбирая руки от земли и оборачиваясь. Почва вновь сжала Кощея, сдавливая грудь и ребра с новой силой. Он почувствовал, как задыхается. В глазах потемнело. Все вокруг поплыло и последнее, что он слышал — это крики отца, обращенные к Ядвиге.

* * *

— Я хочу стать бессмертным… Мне надоело, что все вокруг хотят моей смерти… Я не знаю, что то было… — тихо проговорил Кощей, как только ему стало лучше, и он встретился с Кикиморой.

Она держала его за руки, смотрела с нежностью и хотела обнять, но не могла себе позволить подобного первой. В ее взгляде Кощей видел, что есть какой-то способ. Знал, что он сумеет обрести бессмертие, но не верил. Сложно было поверить в то, чего не дано было понять обычному человеку. В голове никак не укладывалось то, что он пережил, но все же ему хотелось обрести вечную жизнь.

— Не говори глупостей, Кощеюшка… жить вечно — это не дар, а проклятье! — проговорила Ядвига, когда Кощей и Кикимора пришли к ней и объявили о планах.

— Ты не можешь запретить нам.

— Кикимора, ты кажется забыла о чем мы с тобой говорили. Напомнить⁈

— Лучше бы бабка передала мне все свои силы, тогда…

— Довольно! Я сказала нет. Бессмертие — проклятие. Кощей, если ты перестанешь бояться любого шороха, тогда и смерти перестанешь бояться. — Ядвига кивнула на дверь и перевела взгляд на недовольную Кикимору, которая испепеляла сестру взглядом.

Они были слишком разные. И в тот момент Кикимора затаила обиду на сестру. Ей хотелось стать для Кощея той, кто исполнит его мечту, но Ядвига, единственный человек, владеющий безграничной силой, отказала им. Ей показалось это неправильным, и тогда у Кощея возник план, который не могла не поддержать Кикимора.

Она выкрала из книги, которую Ядвиге передала бабка-колдунья листок, где говорилось о бессмертии. Странно, но ни Кощей, ни Кикимора не посчитали страшным то, что там говорилось о жертвах.

— Кровь познавшего жизнь и кровь только явившегося на свет — сольются воедино с кровью того, кто готов нести бремя всевластия и бессмертия… — шептала Кикимора, прижавшись к Кощею, в то время, как он не представлял, что нужно будет сделать. — Веда должна со дня на день родить… ежели сумеем выкрасть младенца, то гляди и полдела сделано. А там и до старика Путяти доберемся, да? Только пообещай, что мы будем навечно вместе!

— Навечно… — прошептал Кощей.

* * *

— Навечно… — повторил Кощей, смотрящий куда-то вдаль.

Воспоминания всегда били его слишком сильно. Он не любил вспоминать время, когда был… человеком. Простым пареньком. Молодым и беззаботным. Теперь, время, которое он проводил на поле казалось ему самым лучшим во всей его жизни.

— Я была права, Кощеюшка, когда говорила, что бессмертие — проклятие, но ты же не поверил… вот тебе и расплата. — проговорила Ядвига, отпуская его руку и чуть улыбнувшись. — Ну нужна ли тебе эта власть? У тебя есть все, что только нужно, зачем же власть? Зачем души невинные губишь? Зачем…

— Я убью княжича, Ядвига. — Его голос эхом разнесся по тронному залу.

— Неужели⁈ Ты так в себе