Венок из звезд - Боб Шоу

Амброуз отвергал возможность существования телепатических связей между авернианцами и людьми в прежние времена, но в то же время вынужден был признать, когда они ехали в машине, что его знания ядерной физики, в которой он считал себя специалистом, ошибочны. Он же, Гилберт Снук, стал вдруг ведущим специалистом по мысленной передаче информации, хотя совсем к этому не стремился. Его ощущение порядка вещей позволяло предположить, что авернианцы и люди, миллионы лет живущие в концентрических биосферах, безусловно, влияли на мыслительные процессы друг друга телепатически. Такая теория объясняла и удивительное совпадение слов, обнаруженное Пруденс, и широко распространенную у примитивных народов веру в еще один мир, существующий под землей. Более того, и это было, по мнению Снука, особенно важно, теория объясняла совместимость образов мышления, благодаря которой контакт и стал возможен в первую очередь.

Двигаясь по галерее к туннелю, где собрались остальные, Снук спрашивал себя: не попробовать ли ему сыграть роль ученого-исследователя и самостоятельно провести эксперимент, который — кто знает? — продвинет, быть может, его теорию на шаг вперед. Если ему удался первый контакт с Феллетом, то почему бы не попытаться сделать это на расстоянии? Которое, кстати, будет не так уж и велико, поскольку сейчас Феллет поднимается сквозь толщу камня где-то у него под ногами. Можно попытаться доказать хотя бы принципиальную возможность. Снук остановился, снял «амплиты» и закрыл глаза, стараясь полностью отключиться от всех внешних раздражителей. Испытывая чувство вины за то, что по авернианским меркам он, быть может, чудовищно неуклюж, Снук попытался вызвать мысленный образ Феллета и передать имя авернианца через пропасть, разделяющую две вселенные.

Мозг оставался пуст. За экранами век тоже было пусто, если не считать медленно проплывающих пятен света, в последействии воссозданных сетчаткой глаз.

Случайные образы псевдосвета сходились и разбегались, но через некоторое время Снук почувствовал, что видит что-то за их фоном. Высокая зеленая стена, которая на самом деле оказалась не стеной, а чем-то движущимся с бесконечными взлетами, переворотами и падениями составляющих ее элементов. Видение сочетало в себе прозрачность и силу, твердость и текучесть, неизменное состояние вечных перемен… 4 Покоя глубины тебе волны… 5

— Гил! — позвал Амброуз. — Мы почти готовы. Настраиваемся.

Рядом со Снуком стоял Хелиг в свитере до самого подбородка.

— И в самом деле, пойдем, а то какое же представление без клоуна?

Снук заморгал, глядя на них и пытаясь скрыть раздражение. Неужели он все это придумал? Или слова появились у него в голове лишь потому, что он этого очень хотел? Как телепат способен отличить свои мысли от чужих?

— Очнись, старина! — нетерпеливо, но добродушно произнес Хелиг. — Спишь на ходу?

— Что вы меня торопите, черт побери? — разозлился Снук. — Мы все равно ничего не можем сделать, пока авернианцы не поднимутся сюда.

— Ого! — поднял брови Хелиг. — Послушайте, как заговорила наша примадонна! — И он шутливо толкнул его в плечо.

Снук отбил второй удар и, усилием воли заставив себя расслабиться, двинулся по туннелю к месту, которое с помощью планов шахты и рулетки выбрали Амброуз и Мерфи. «Через несколько минут, — подумал он, — у меня будет достаточно возможностей поупражняться в телепатии. Разумеется, если Феллет появится на этот раз». Амброуз, довольный, что ему удалось наконец собрать всю группу вместе, принялся наставлять Квига и Калвера.

— Джин, — сказал Снук тихо, — ты знаешь эту страну лучше других. Как долго, по-твоему, Огилви будет мириться с простоем на шахте?

— Как ни странно, президент переносит все это неплохо. Известность, которую получила Баранди, ему льстит — такие вещи для него важны — и, я думаю, он пока не решил, что делать. А вот Томми Фриборн начинает проявлять беспокойство. — Выражения лица Хелига за стеклами «амплитов» разглядеть было невозможно. — Сильное беспокойство.

— Думаешь, он готовится «внять зову судьбы»?

— Не понимаю, о чем ты.

— Будет тебе, Джин. Все знают, что Фриборн спит и видит, как бы показать ООН кукиш, закрыть границы, а потом перерезать всех белых и азиатов.

— Хорошо, только я тебе этого не говорил. — Хелиг огляделся, словно оиждал увидеть торчащие из стен микрофоны. — Те, кто поумнее, уже переводят деньги за границу. Я не думаю, что Томми Фриборн вытерпит это больше недели.

— Ясно. Ты уезжаешь?

Хелиг взглянул на него с удивлением.

— Это теперь-то, когда начинается настоящая работа?

— Твоя карточка представителя прессы едва ли будет значить что-то для полковника.

— Она значит кое-что для меня.

— Восхищаюсь твоими принципами, — сказал Снук, — но я вряд ли останусь посмотреть, как ты претворяешь их в жизнь.

Они вернулись к остальным членам группы, и Снук отошел в сторону, пытаясь разобраться в своих мыслях. Пришло время менять место жительства. Все признаки налицо, тревожные сигналы звучат громко и отчетливо, и, хотя он позволил вовлечь себя в чужие проблемы, эту ошибку нетрудно исправить. Не остается никаких сомнений, что на шахте произойдет бойня, подобная той, что устроили в Шарпвилле, но здесь он ничего не может поделать, и беспокойство об этом ни к чему хорошему не приведет. Природа еще не создала нервной системы, способной в одиночку выдержать груз вины за действия многих.

Амброуз и Пруденс — еще один аспект. Они утонченные, образованные взрослые люди, и если он порой относился к ним как к малым детям, это вовсе не означает, что он ответствен за их благополучие. Пруденс Девональд просто не станет слушать его советов, и если ей хочется «прицепить свой вагон к поезду Амброуза», то…

Подобный ход мыслей неожиданно заставил Снука усомниться в самом себе. Стал бы он хладнокровно планировать собственное исчезновение, если бы после инцидента в «Калливан Хаус» Пруденс бросилась в его объятья? Если верить книгам, это было бы вполне уместной наградой рыцарю, спасшему даму от опасности, но неужели он, Гилберт Снук, человек-нейтрино, всерьез ожидал, что она может обратить романтические мечты в реальность? И неужели он, пусть даже в порыве ребяческого упрямства, собирался бросить ее здесь на произвол судьбы?

Встревоженный тем, что он погряз в зыбучих песках эмоций, Снук чуть ли не с облегчением вздохнул, заметив, как Амброуз посмотрел на часы и жестом показал, что авернианцы вот-вот появятся. Затем Аброуз произвел последнюю настройку генератора векторно-бозонного поля и принялся объяснять Хелигу предстоящую процедуру. Места здесь было гораздо меньше, чем в туннелях, где происходили прежние встречи, и члены их группы стояли довольно близко друг от друга, когда наконец над каменным полом появилась уже знакомая им светящаяся голубая линия.