o acebc8b464723c14 - МГП

Он нашел ее за кулисами вместе с Маркусом. Рядом с ними стоял недовольный и

разгневанный Сед. Эрику не раз попадало от Седа в таком состоянии, и в этом не было

ничего хорошего.

Когда Ребекка попыталась высказаться в свое оправдание, Сед выставил руку,

затыкая ее. – Мне насрать, чья это вина. Я не потерплю повторения случившегося. Вы

меня поняли?

Ребекка закусила губу, пытаясь сохранить самообладание.

– Не ори на нее, – сказал Эрик Седу.

Сед посмотрел через плечо.

– Я не ору.

Эрик скривил бровь.

– А мне кажется, орешь.

– Гастроли итак выматывают, не хватало нам еще разборок между

звукорежиссерами.

– Такого больше не повторится, – ответил Маркус. – Я нашел проблему и устранил.

– Если вы двое еще раз начнете спорить во время выступления, вы оба будете

уволены? Усекли? – продолжил Сед.

Ребекка угрюмо кивнула.

Маркус же начала размахивать руками.

– Сед, я уже 4 года в вашей команде. Ты не можешь…

– Маркус, мне плевать, будь ты даже моим отцом. Еще раз сорвешь концерт

«Грешников», случайно или намеренно, и ты вылетишь отсюда. Все конец истории.

Никаких споров. Разговор закончен.

– Заебись, – Маркус зыркнул на Ребекку и ушел.

– Молодец, знаешь как разрулить ситуацию, – сказал Эрик.

– У тебя есть идея получше? – спросил Сед.

– Да, не впутывай сюда Ребекку, особенно когда знаешь, что она не при чем. – Эрик

обнял ее за плечи и прижал к себе.

– Тогда Маркус подумает, что мы ее защищаем, и еще больше на нее разозлиться.

Эрик взглянул на Ребекку, и она согласно кивнула.

– Сед прав.

Эрик шумно выдохнул и покачал головой.

– Сед всегда прав.

Сед улыбнулся во все 32 зуба.

– Рад, что хоть в этом у нас полное согласие.

– Мне нужно собирать инструменты, – сказала Ребекка, выскальзывая из потной

руки Эрика.

– А ты можешь позже переодеться в копа? – спросил он.

Она взглянула на Седа и покраснела, после перевела взгляд на Эрика.

– У вас есть право хранить молчание.

Эрик усмехнулся.

– Думаю, я откажусь от этого права.

– Я знаю одного потрясающего будущего адвоката, – сказал Сед. Его невеста

Джессика была на последнем курсе юридического.

– Я не буду возражать, если Джессика захочет поучаствовать в этой сценке, –

выпалил Эрик, чем заработал подзатыльник от Седа.

Ребекка запрокинула голову, подставляя губы для поцелуя, который не заставил

себя ждать. Когда они закончили, она ущипнула его за задницу и вернулась к работе. Он

наблюдал за ней, пока она не скрылась из виду, после повернулся, натыкаясь на

улыбающегося Седа.

– Что?

– Ничего. Просто рад за тебя. – Сед похлопал его по плечу, и толкнул в сторону

автобуса.

Эрик и сам за себя радовался. Но была одна вещь, которая до сих пор не давала ему

покоя. Он уже давно не боялся Седа, но все же не мог набраться храбрости, и все ему

рассказать. Конечно, Сед будет в бешенстве. Возможно, даже его ударит. Но это было куда

лучше неизвестности, мучающей его более трех лет.

– Сед?

– Да?

– Сед, ты должен кое-что узнать, обо мне и Джоне.

Сед резко повернулся, его глаза были размером с блюдца.

– Не может быть? Ты и Джон?

Эрику потребовалось несколько секунд, что так сильно удивило Седа.

– Фу. Нет, я не об этом. И вообще, откуда вдруг такие мысли?

Сед устало выдохнул.

– Прости. После того, как я перестал проводить ночи с тремя или четырьмя

девчонками за раз, я все больше стал обращать внимание на поведение Трея. Этот парень

трахает все, что движется.

Эрик засмеялся.

– Ты только сейчас это заметил? Однако стоит признать, у него превосходный вкус,

и есть из кого выбрать, из той и другой команды.

Они остановились в коридоре, ведущим на выход из стадиона.

– Теперь, когда в моей голове полная каша, скажи, о чем ты действительно хотел

поговорить? – спросил Сед.

– Помнишь, когда наш старый автобус сломался в Фениксе, и из сейфа

таинственным образом пропали все деньги?

– Как я могу, блять, этого не помнить? Джон все до последнего цента потратил на

наркотики. И это было последней каплей, нам пришлось его уволить.

Эрик поморщился.

– Понимаешь… – Эрик начал признаваться. А может лучше оставить все как есть, и

пусть считают Джона виноватым?

– Ну? Договаривай.

– На заправке, не далеко от Туксона, была одна женщина. Она рассказала мне свою

грустную историю, что у нее кончился бензин, и нечем было кормить двоих маленьких

ребятишек. Они остались ждать ее в душном фургоне, ведь тогда на улице было такое

пекло. И они постоянно плакали, потому что были голодными, и хотели пить. Поэтому …

– Эрик вздохнул. – У меня не было с собой много денег. Поэтому я отдал ей наши деньги

из сейфа.

– Все деньги?

– Ага. Я подумал они ей нужнее, чем нам. Мы были недалеко от дома. У нас

намечались большие концерты. Я подумал, мы без проблем заработаем еще. А потом наш

автобус сломался и мы застряли в той глуши без денег. Я собирался все тебе рассказать, но

Джон отговорил меня, сказал, что ты итак был взбешен. И все так быстро произошло,

Джона выгнали из группы, мы остались без гастрольного автобуса. Нам пришлось

отменить концерты. Уволить некоторых членов команды. Проблемы нарастали, как

снежный ком.

– Меня бросила Джессика.

Эрик опять поморщился.

– Ага.

– Тогда я думал, что она бросила меня из-за этого. А оказалось, я был эгоистичной

скотиной, но в тот момент я во всем винил Джона. Он потратил наши деньги, и я не смог

заплатить за ее обучение в юридическом.

– Послушай, если бы я знал, то ни за что бы не отдал той женщине пятьсот баксов.

Мне просто стало ее жалко, и детишки были такими милыми. – Эрик боялся смотреть на

Седа, поэтому взглянул на него одним глазом. – Я говорил, что они были голодными и

хотели пить?

– Ты отдал незнакомке наши пятьсот баксов?

– Да, я знаю. На них она смогла бы заправиться, купить еды, и для других нужных

вещей. Конечно, было бы лучше, если бы я ей дал тысячу. Просто я…

– Щедрый идиот, я понял. – Сказал Сед, проводя рукой по лицу. – Эрик, в сейфе

было не пятьсот баксов. Там лежало восемь тысяч.

Эрик прочистил уши.

– Прости, кажется, я не расслышал. Я точно помню, там было всего пятьсот

долларов. Я их забрал, и сейф был пустой.

– И это был твой самый идиотский поступок. – Сед ударил его по руке, но не

сильно. Разве он не должен быть в бешенстве? Может, он спокоен, потому что прошло

много времени и все сложилось как нельзя лучше? К счастью. – Ты не задумывался,

почему Джон так рьяно хотел взять всю вину на себя?

– Потому что он был моим лучшим другом.

Сед покачал головой.

– Он не хотел, чтобы ты знал, что он потратил семь с половиной тысяч на

наркотики. Помнишь, он тогда только вышел из реабилитационного центра.

Эрик кивнул.

– А помнишь, как он туда попал?

– Он взял кредитную карту группы, и снял оттуда все деньги, чтобы покрыть долги

за весело-проведенные выходные.

– Он снял всю зарплату команды.

– Да, тогда у нас начались проблемы.

– После этого я стал платить зарплату наличными.

Эрик посмотрел на Седа, прокручивая в голове события, добавляя только что

услышанную информацию.

– Он забрал из сейфа деньги, отложенные на зарплату?

– Доброе утро, Эрик. Рад, что ты наконец-то проснулся.

– То есть все это время, он заставлял меня чувствовать вину, за то что, сделал он

и…

– Держать тебя на крючке.

– Вот козлина!

– Я уже несколько лет пытаюсь открыть тебе глаза. Ты становишься слепым, когда

дело касается близких тебе людей. Ты доверчивый, как дворняга.

Это правда, Эрик не мог это отрицать. Конечно, ему не понравилось сравнение с

собакой, но его называли и похуже.

– Тогда зачем ты пригласил Джона. Почему он гастролирует с нами?

– Потому что ты этого хотел.

– И с каких пор, всем важно мое мнение?

– Так было всегда, Эрик? Чего бы добились «Грешники» без тебя? Явно не того, что

есть сейчас.

Эрик уставился на Седа. Что он имел в виду? Большую часть времени группа

просто терпела его чудачества, и он без сомнения был самым непопулярным участником

группы.

– Эрик, ты мозг нашей группы. Ты пишешь гениальную музыку. Тот маленький

кусочек серого вещества в твоей голове, делает нас потрясающими. Так было и будет

всегда.

– Тогда почему ты всеми командуешь? И берешь на себя всю ответственность? И

ведешь себя как лидер группы, словно мы обязаны тебе нашим успехом?

– Ты думаешь, мне нравится вся эта ответственность? – Сед замолчал и улыбнулся,