Дамы с заначкой - Ангелина Чацкая

— Что случилось?

— Мышь, — коротко ответила я, тыча пальцем в сторону дивана.

— На тебя напала мышь? — не поняла подруга — Она дохлая.

— На тебя напала дохлая мышь? — недоверчиво переспросила Клава.

— Она лежит на подушке, это, видимо, Ксенофонт постарался.

— Конечно, Ксенофонт, он очень заботлив.

— Я бы предпочла чашечку кофе.

— Простите, кот не обучен подавать кофе, но если вас не устраивает сервис, пожалуйтесь администратору.

— Кому?

— Лорду, — зевнула Клава и спокойно направилась в ванную. Через секунду она выглянула:

— Ляль, ты бы щелкнула чайником! Кофе ты знаешь где Спасибо.

Я ничего не успела ответить. Ладно, отыграюсь при случае.

Когда мы, умытые и одетые, сидели за столом, я посвятила подругу в детали предстоящей операции.

— Так, так, — сказала подруга, — ; ведро и необходимые инструменты я видела в сарае, но в каком точно, не помню, пойду поищу. А ты, моя дорогая, поройся в шкафу у Насти, я там временно сложила свои старые вещи. Найди что-нибудь подходящее для работы с садовым инвентарем.

В недрах пузатого шифоньера скрывались настоящие сокровища: таких леопардовых лосин я не видела со времен похода первых «челноков» в Турцию. Вывалив на пол содержимое двух ящиков, я отыскала и подходящую футболочку с полуоблезшим лицом Майкла Джексона и редкой красоты стразами. Для Клавы тоже нашлись брючки-бананы, замечательная панама в стиле сафари (я такую в жизни не надену!) и футболка с надписью «город-курорт ТРУСКАВЕЦ». Надо же, какой раритет! Клава была в Карпатах лет двадцать назад, у нее и деревянные сувенирные топорики были, насколько я помню. Обувь в шкафу я не нашла, придется шлепать в моих новомодных сабо а-ля Шахерезада.

Пока мы с подругой, экипированные по последней моде восьмидесятых прошлого века, с ведрами и секаторами стояли у входа на кладбище, ожидая ребят, мы собрали приличное количество восхищенных взглядов.

— Ну, спасибо, Ляля, — прошипела Клава, — я чувствую себя, как экспонат музея мадам Тюссо.

— Я разве виновата, что ты до сих пор хранишь такое барахло! — огрызнулась я.

— Это не барахло, может пригодиться для работы в огороде, — парировала Клава.

— Вот и пригодилось!

Подошедшие наконец ребята отреагировали на наш внешний вид должным образом: они нас не узнали и проскочили мимо.

— Жека! — окликнула я стройного блондина в камуфляжном комбинезоне.

Он остановился как громом пораженный и уставился на нас, не в силах сдержать смех:

— Какая живописная парочка! Королевы городской свалки, только обувь выпадает из ансамбля!

Сергей, кусая губы, чтобы не засмеяться, стоял чуть поодаль. В руках у него было что-то продолговатое, завернутое в газету.

— Домкрат, — ответил он на мой немой вопрос.

Мы гордо пошли по аллее, ребята хихикали за нашими спинами.

На кладбище было действительно немноголюдно. Фактически я заметила лишь двух старушек, рассаживающих цветочки, и мужчину, который красил ограду «серебрянкой». Мы добрались до места за пять минут, вот что значит дневное время. Клава и я занялись выдергиванием гигантских сорняков и каких-то высохших растений, кажется, это были прошлогодние нарциссы. Ребята подозрительно быстро справились с замком и скрылись в склепе.

— Умру от любопытства, — сказала я подруге, — ведь нет никого рядом, могли бы и не изображать массовку!

Из склепа не доносилось ни звука. Мы ожесточенно выдирали все подряд.

— Потом выберем кустики пионов и воткнем обратно, — сказала Клава.

— А приживутся?

— А куда денутся? Захотят вырасти — приживутся!

Я не стала спорить. В конце концов, Клава лучше разбирается в жизни растений, у нее — свой огород. В молчании прошло еще несколько минут. Я опять не выдержала:

— Слушай, может быть, пойти посмотреть?

— Ляля, они же обещали позвать, если найдут что-нибудь.

— Неужели тебе не интересно, Клава? Не верю. — Я испытующе посмотрела на подругу.

Она сдалась:

— Да, мне интересно, но я держу себя в руках!

— Ты подержи себя в руках без меня, а я быстренько узнаю, что там.

Не дожидаясь ответа, я бросила секатор и юркнула в склеп. После яркого солнечного света мои глаза ничего не различали. Пришлось постоять несколько секунд, чтобы привыкнуть к темноте.

— Жека-а! Сережа-а! — позвала я. Ни звука в ответ.

— Клава!!! — заорала я и выскочила на свет. — Клава, их там нет, они исчезли!

— Как нет? Что ты несешь? Куда они могли деться? Сюда ведь они не выходили?

— У тебя есть фонарь? — перебила я подругу.

— У меня есть спички. Вот, в кармане завалялись. Заодно положи в свой кошелек мои ключи, а то я точно потеряю.

Я спрятала ключи от Клавкиного дома в замшевый кошелек, который на длинном шнурке висел у меня на шее. В нем был мобильник и мои ключи. Очень удобно.

— Давай спички и пойдем со мной! — Я решительно шагнула в прохладный сумрак склепа. — Ты видишь что-нибудь? — спросила я Клаву, последовавшую за мной.

— Не вижу, зажги спичку, — ответила подруга.

Я чиркнула спичкой, крошечный дрожащий огонек осветил на мгновенье бледное лицо Клавы и, мигнув, погас.

— Нет, так не пойдет. Надо сделать факел, — сказала я, — подожди меня, я сейчас найду пару сухих веток и вернусь. Подержи спички.

Я снова вышла наружу, дверь со скрипом закрылась. Выбрав несколько веток посуше, вернулась в склеп. Клава исчезла… От ужаса у меня даже зубы заныли. Не разбирая дороги, я вылетела на улицу, натолкнувшись на кого-то.

— Что с тобой? — спросил Жека.

— А Клава где, она с вами?

— Клава? Нет, мы ее не видели, — ответил Сергей. — Почему она должна быть с нами?

— Но она ведь тоже исчезла! А вы как тут?

— Мы подняли плиту, она вдруг отодвинулась, а там ступеньки вниз…

— Подземный ход?

— Да, мы спустились и пошли, через несколько десятков шагов увидели свет. Вылезли и оказались вон там, — Сергей указал мне на одноэтажное белое здание, в котором когда-то размещался цех по изготовлению памятников. — Наверное, размыло почву и она обвалилась. Видишь, какие мы грязные?

— Вижу, но где же Клава? Неужели она свалилась в подземный ход? — Я растерянно смотрела то на Сергея, то на Жеку.

— Придется спуститься еще раз, — сказал Жека.

— Я с вами.

Мы спустились по ступенькам и оказались в коридоре с низкими сводами, было очень сыро и холодно. Я поежилась, прижалась к Жеке, и мы пошли с ним рядом, благо ширина подземного коридора позволяла. Сергей с фонариком шел впереди.

— Кто-то провернул колоссальную работу, — заметил он.

— Как же во время захоронений никто сюда не провалился? — удивилась я.

— Склеп расположен пойти у ограды, а дальше ход идет за пределами территории кладбища, — пояснил Сергей.

— Вот здесь мы увидели свет, — сказал Жека.

— А в другую сторону нет хода? — спросила я.

— Сейчас проверим. Что-то есть, идите сюда! — позвал нас Сергей.

И действительно, он нашел крохотную развилку. Когда дожди размыли почву, земля обвалилась и почти засыпала основной ход. Сергей посветил фонариком в чернеющий лаз.

— Здесь кто-то был, — сказал он, — видите следы?

— Это Клава! — заволновалась я. — Давайте скорей пролезем и найдем ее.

Мы протиснулись в дыру и очутились в таком же коридоре. Место показалось мне смутно знакомым. А когда луч фонаря скользнул по ровным рядам стеклянных банок с огурцами и помидорами, я вскрикнула:

— Боже мой! Да ведь мы в подвале у Клавы!

— Так, может, Клава вылезла из подвала и сидит себе дома? — предположил Жека.

— Вряд ли. Она люк не откроет, — я вспомнила про стоящее там пианино.

Мы облазили весь подвал, пробежали по подземному коридору туда и обратно несколько раз.

Я даже показала узкий ход, ведущий к дому напротив.

— Может, она туда и отправилась? — размышлял вслух Жека.

— Это невозможно, там тупик.

— Все равно нужно проверить, — настаивал Сергей, Клавы там не было, зато в кирпичной стене зиял пролом!

28

Мы сидели со скорбными лицами, боясь смотреть в глаза друг другу. Тишину нарушил Жека:

— Я просто не понимаю, как такое могло случиться. Просто нереально.

— Что тут понимать, надо что-то делать, — всхлипнула я.

— Не разводи сырость, Ляля, — строго сказал Сергей. — Мы нее виноваты в том, что произошло.

— Нет, больше всех я виновата.

— Ладно, ты больше всех, — согласился Сергей, — тем более нельзя раскисать!

— Ну дела! Кто б рассказал, не поверил бы! — недоумевал Жека. — Средь бела дня человек испарился, и никаких следов. Вообще без вариантов.

Я разрыдалась с новой силой и нарастающей громкостью:

— Что я скажу ее детям ?

— Пока ничего не говори, — предложил Сергей, — или скажем, что уехала по делам, а мы ее ждем. Зачем их раньше времени пугать?