Вождь викингов - Александр Мазин

— Тихо… — прошипел я. — Уиллы, Лейф, давайте за воинами. Узнаете, что сумеете. Лейф — старший.

Тройка разведчиков исчезла в колосьях.

— Медвежонок, сможешь подобраться поближе?

— А то.

— Дикона возьми. Он знает язык.

У самого-то Свартхёвди английский словарный запас — как у армейского разговорника. Стоять! Руки вверх. Как зовут? Какая часть? Где твой командир? Ну с поправкой на местный колорит, где главная фраза — «деньги давай!».

А из ворот между тем продолжали выходить, да, теперь уже выходить пешочком, английские вояки. Что ж они там? Вылупляются, что ли?

Ну вот железный поток иссяк. За ним потянулись невоенные. Чернь какая-то, монахи… Эти далеко не ушли, остановились у ворот, переговариваясь. Потом вернулись во двор, и ворота захлопнулись. Чуть позже, после нескольких злых окриков, унялись и псы.

Медвежонок с Диконом вернулись.

Ничего толком не выяснили.

Ладно, будем ждать вторую разведгруппу. Очень не хочется идти втемную. Туда, откуда только что вышло больше тысячи бойцов. А сколько еще осталось?

А время идет…

Лейф с англичанами вернулись на удивление быстро. Где-то через час.

— Там — целое войско, — шепотом доложил Весельчак. — Шатров много, коней — табуны. Огней не жгут.

— Хёвдинг, что скажешь?

Интересный вопрос. Ну и какие выводы я могу сделать на основании полученных данных?

Кое-какие могу.

— Думаю, здешний конунг наконец-то решил дать нам бой, — сказал я.

— Нам? — изумился простодушный Хавур. И тут же схлопотал кулаком в бок от Гримара. Помалкивай, молодой.

— Не нам, конечно, Ивару. Так что перед нами засада.

— Так и есть, — пробасил Медвежонок. — Ивар возьмет монастырь, начнет грабить… Тут-то англы и ударят!

— Надо его предупредить! — немедленно заявил Гримар.

— Надо, — согласился я.

— А мы — как же? — возразил Стюрмир. — Здесь же добыча наша! Опять всё Ивару достанется!

— Потише, — приказал я. — Для начала я хочу знать, сколько там воинов.

— Давай я узнаю! — в один голос предложили Лейф и Гагара.

— Лейф, ты старший, — выбрал я. Этот норег немного знает английский. Ему проще. — Гагара, Хагстейн — с ним. Но внутрь не лезьте.

— Я тоже пойду, — заявил Гримар.

— Без тебя обойдемся, — отрезал Лейф. — Ты слишком здоровый. Собаки подумают: медведь. И еще: мне надо свежее мясо.

— У меня вяленое есть, — тут же предложил Хавур.

— Я сказал: свежее.

— И где его, по-твоему, взять? — поинтересовался Гримар.

— Да тебя зарежем — и будет нам мясо, — сострил Хагстейн.

— Я на лугу лошадь видел, — вмешался Кошачий Глаз.

Не знал, что болото, через которое мы перлись, это и есть луг.

Через полчаса в распоряжении у Весельчака оказался кусок лошадиной шкуры, в который было завернуто несколько кусков конины.

И разведка ущла в кромешный мрак. Кромешный, потому что серпик луны спрятался за деревьями. И это хорошо. Но я с беспокойством поглядел на небо: не посветлело ли? Хочется надеяться, что в нашем распоряжении еще часа три полной темноты.

На монастырском подворье пару раз брехнула собака.

— Жрут, — удовлетворенно сообщил Медвежонок.

Слух у него тоже был раза в три лучше, чем у меня.

Лейф вернулся.

— На гарде[33] — двое, у ворот — еще один, — сообщил он. — Этот — спит. Во дворе — только псы. Мясо взяли. Меня не тронули. Сколько людей в самом монастыре — не знаю, а в дворовых постройках — сотни две, наверное. И оружные тоже есть.

— Откуда знаешь? — уточнил я.

— В дом залез: там двери нет. У стены копья стоят.

— А в самом доме много?

— Не считал. Темно очень. До полусотни, думаю. — Пошли? — азартно прошептал Свартхёвди.

— Можно попробовать, — поразмыслив, решил я.

Нас сравнительно немного, но на нашей стороне, традиционно уже, — внезапность. Резать спящих викинги умеют изумительно. Что опасно, так это то, шум могут услышать со стороны лагеря. Тогда нам кирдык.

Я подтянул голову Медвежонка поближе и шепнул ему на ухо:

— Братец, очень тебя прошу: держи своего зверя на поводке.

— Постараюсь, — пообещал Свартхёвди.

Хочется верить. Если побратим хоть раз взревёт бешеным мишкой, то на три мили в округе всем станет ясно: викинги прибыли.

— Слушать меня! — Я чуть повысил голос. — Первыми идут Кошачий Глаз, Лейф и ты, Медвежонок. Режете дозорных, убираете собак. Открываете ворота. Мы входим. Без шума! Всех касается. Услышат в лагере, будет худо. Лейф, берешь Гримара и его людей, идете в дом, где стража, убиваете всех. И чтоб не пискнул никто. Кто что хочет спросить?

Вопросов не было. Тоже понятно. Каждый викинг — автономная машина убийства, которая с неменьшей эффективностью может действовать и в составе группы. Учить их, как резать глотки? Даже не смешно.

Первый этап прошел без сучка без задоринки. Нет, я неправ. «Задоринка» была. Спящего на посту прихватили живьем.

Команда зачистки во главе с Весельчаком и Гримаром ушла работать, а я потратил пару минут, чтобы «разговорить» пленника.

Его даже резать не потребовалось. Услыхав вокруг специфическую для местного уха норманскую речь, он тут же наделал в штаны. Но, помимо дерьма, выдал и информацию.

Стражи в монастыре этой ночью квартировало шесть десятков. Раньше было больше, но часть, причем те, что получше, ушли. И настоятель тоже отбыл, так что за главного остался ризничий.

Это нормально. То, что нас интересует, обычно как раз на попечении у этого должностного лица.

Три дня назад в монастырь приехала целая куча военных во главе с военачальником по имени Честер. Сегодня ночью уехали. Почему? А хрен знает. Для чего приезжали? Аналогичный ответ.

Понятно. Боец — мелкая сошка. Служит за жратву и горсть пенни, не напрягая мозг. Надо — прикажут. Не надо — значит, ни к чему.

В мою гипотезу информация укладывалась. В монастыре оставили тех, кто поплоше, чтобы организовать видимость сопротивления. А настоятель, сука, свалил, потому что опасается за свою шкуру. Хочется верить, что золотишко он с собой не прихватил. Скорее, припрятал где-то здесь. Зачем ему дразнить светскую власть накопленными ценностями. Еще экспроприируют на военные нужды. А королевскую шкуру, увы, к воротам не прибьёшь.

Совсем без шума не получилось. Но сдавленные вопли вырезаемой стражи ни монастырскую братию, ни их рабов не переполошили.

Теперь, решил я, можно и факелы зажечь. А то я совсем как слепой щенок. Как в такой ситуации руководить?

Впрочем, особого руководства и не требовалось. Мои бойцы точно знали, что делать.

Первым этапом прошерстили все дворовые постройки, выгнав всех во двор. Вторым этапом загнали всех в какой-то хлев (упаковали, как шпроты в банку) и пригрозили: если будет шум, подожжем строение.

Чистый блеф. Вот еще пожара нам не хватало!

Но трэли поверили и сидели тихо. Только дети плакали.

Затем выгнали всех монахов на свежий воздух, установили ризничего и взяли в оборот. Правда, я строго предупредил: не калечить. И даже сам остался приглядеть за ходом допроса. Прочих служителей культа, за исключением парочки поосанистее, загнали в другой хлев. С суровым предупреждением: помалкивать. Не помогло. Через минуту запертые монахи затянули что-то религиозное. Ну это не страшно, я полагаю.

Кто-то мог бы обвинить меня в неуважении к вере — так жестоко обходиться со святыми людьми! Но святость, которая позволяет иметь брюхо емкостью в пять литров пива, когда у братьев по вере живот прирастает к хребту, на мой взгляд, уважения не заслуживает.

Тем временем выделенная команда под руководством опытных «пользователей», таких как Свартхёвди и Стюрмир, набивших руку еще во Франции, обшаривала весь монастырь, начиная с храма и заканчивая «элитными» кельями. По моему указанию брали только самое ценное. Хотя я был уверен, что самое ценное всё-таки припрятано.

Ризничий вел себя дерзко. Лет ему было изрядно, и, похоже, он был совсем не против умереть мучеником. Оптимист! Я ему такой возможности не предоставлю.

— Каппи, иди сюда! — позвал я. — Бери Хавура, Тори и Эйлафа и бегом к драккару. Скажите Ове, чтобы гнал его сюда.

Ну и что мне делать с этим кандидатом в мученики?

— Хёвдинг, если тебе так дорога именно эта ворона, позволь нам поиграть с другими, — один из Гримаровых головорезов кивнул в сторону жавшихся друг к другу монахов из монастырского «бомонда».

— Делай как считаешь нужным, — разрешил я и ушел в церковь.

Вдруг моя интуиция подскажет мне, куда упрятаны сокровища.

Один плюс: обширных подвалов здесь нет. Слишком болотистая почва.

А со двора раздался первый душераздирающий вопль.

Одну схоронку мы нашли. Не с помощью пыток, а с применением интеллекта. Я обстучал пол в церкви и обнаружил нишу. Там оказался хорошей работы ларец с парой косточек. И небольшая кучка всякой серебряной мелочи.