Проклятый дом - Мила Серебрякова

– На улице ледниковый период, – пробурчала Катка, бросив поводок на комод. – Пока мы гуляли, я все руки себе отморозила. Нат, а что у тебя в пакете?

– Тортик. Вернее, то, что от него осталось. – Качая головой, Натали ступила за порог, и в эту самую минуту произошло нечто непредвиденное.

Сначала откуда-то снизу послышался грохот, затем крик: «Помогите!» – и фраза: «Стой, ублюдок, я все равно тебя догоню».

Наталья дотопала до лифта и увидела на лестничном пролете какого-то обезумевшего мужика двухметрового роста. С вытаращенными от ужаса глазами, незнакомец в два счета миновал один пролет, заметил распахнутую дверь Копейкиных и, оттолкнув Натку, метнулся прямиком в квартиру. Тут стоит обратить внимание на один далеко не маловажный факт – мужик был абсолютно голым.

Наталья взвизгнула и вторично выронила из рук многострадальный торт. Не ожидавшая увидеть ничего подобного, Катарина была поражена не меньше Натальи. Когда голый бугай нарисовался в ее прихожей, она даже не сообразила, что происходит. И лишь после того, как мужик умоляюще взглянул на нее небесно-голубыми очами и еле слышно молвил: «Не губите меня. Можно мне у вас спрятаться?» – Катка машинально кивнула.

Обнаженный атлет скрылся в глубине квартиры. Успевшая выйти из кухни Розалия зачастила:

– Кто он? Детка, какого черта ты впустила в квартиру неизвестного мужика? И почему он голый?!

Катарина хотела сказать, что сама находится в прострации, но в этот момент на площадке появился их сосед снизу – дальнобойщик Борис Сомов. Раскрасневшееся лицо Бориса искажала маска гнева и злобы. Сжимая кулаки, Сомов обратился к Натке:

– Куда поскакал этот козел?!

Сев на корточки, Натали покосилась на Розалию с Каткой:

– Не знаю… я никого не видела.

– Здесь никто не пробегал, – вступила в разговор Розалия. – Ни козлы, ни ослы, ни даже северные олени. А в чем дело, Борь?

В коридор выскочила Лиза:

– Кат, Розалия Станиславовна, я сейчас видела…

Свекровь быстро притянула к себе Волкову и закрыла ей рот ладонью.

– Уже проснулась, мой ангел? А мы как раз говорим дяде Боре, что не видели поблизости никаких козлов.

Лизавета понимающе закивала и промычала из-под ее ладони:

– Ясненько.

– Черт! – Сомов саданул кулаком по стене. – Убежал, сукин сын! Он, наверное, вниз ломанулся, а мне показалось, что наверх. Ну, сучонок, я тебя еще встречу!

– О ком ты говоришь? – задала вопрос Катка, начиная понимать, что к чему.

– Этот ублюдок лежал в моей кровати! – выдохнул Борька. – Я из рейса на день раньше приехал и застукал Зинку с любовником. Он, как меня увидел, вскочил и дал деру. Мне бы следовало сразу его схватить, да я чуток растерялся.

Розалия понимающе переглянулась с невесткой.

Внезапно Борис рассмеялся:

– Ничего, далеко этот Казанова не убежит. Он же голый! Прикиньте, совершенно голый на мороз выбежал. А там сейчас минус двадцать пять! Отморозит все свои причиндалы к такой-то матери. И поделом! В следующий раз хорошенько подумает, прежде чем к чужим женам ходить, пока их законные мужья деньгу зарабатывают.

Снизу послышался звонкий женский голосок:

– Боря… Борис, одумайся! Я все тебе объясню.

Секунду спустя на этаже появилась встревоженная Зина. Кутаясь в голубой халатик, она подбежала к мужу и попыталась его обнять. Но Борис отстранился:

– Не прикасайся ко мне, шалава!

– Борь, все произошло случайно, я не виновата!

– Ага, не виновата! Еще скажи, он тебя принудил с ним в постель лечь.

Зина заревела:

– Прости меня, Боречка, прости дуру! Я тебя люблю, только тебя! Борюся…

– Скройся с глаз долой!

– Боренька, ты – мой идеал!

– Не позорься!

Зина начала размазывать слезы по лицу.

– А где Олег? – спросила она, испуганно озираясь по сторонам.

– Нету больше твоего Олега, – заявил Борис.

– Как – нету, что ты с ним сделал?!

– Я его к белым медведям отправил.

– Боря, ты его убил?!

– Замолчи, дура! Я до него и пальцем не дотронулся. Но если бы я его поймал, мало ему не показалось бы. Убег твой Олег. На улицу драпанул в чем мать родила. Все, больше он к тебе не ходок! Считай, не мужик уже твой Олег.

Зина схватила супруга за руку:

– Боря, давай поговорим спокойно.

– Отвали, сказал, я с шалавами не разговариваю. Дай мне в себя прийти, а вечером я тебе устрою Курскую дугу! С этого дня ты у меня дышать по расписанию будешь! Поняла?

– Поняла-поняла, – закивала Зина.

Борис начал спускаться вниз, а Зина, подбежав к Катке, тихонько спросила:

– Ты видела Олега?

– Он у нас в квартире.

– Слава богу! – Из груди Сомовой вырвался вздох облегчения. – Слушай, Катка, не выгоняй его. Я что-нибудь придумаю. Ты только не позволяй Олежеку голому на улицу идти.

– Ты думаешь, твой Олежек – полный идиот?

Ничего не ответив, Зина махнула рукой и начала поспешно спускаться по лестнице.

Розалия Станиславовна издала нервный смешок:

– Н-да, классный сюжетец получился! Ну что, пойдем на экскурсию?

– На какую? – Натка все еще стояла у лифта, держа в руках пакет с тортом.

– На такую! – передразнила свекровь. – На Олега смотреть.

– Я не собираюсь таращиться на голого мужчину.

– Ты собиралась выбросить торт. Избавься от него наконец, сколько можно прижимать к себе пакет?

Натка сделала два шага по направлению к мусоропроводу, когда вдруг створки лифта распахнулись и на этаже появились – не может быть! – Леопольд Самуилович в компании Цицилии Лазаровны.

ГЛАВА 18

– Добрый день, – пропела Цицилия. – А мы с Польди решили нанести вам незапланированный визит. Надеюсь, наше появление не нарушило ваших планов?

Забыв обо всем на свете, Розалия захлопала накладными ресницами:

– Боже! Какая честь для нас. Какая радость! Проходите. Милости просим! Всегда рады!

Цицилия Лазаровна откашлялась:

– Я специально не сообщила вам заранее о своем намерении побывать у вас в гостях. Так сказать, хотела, чтобы имел место эффект неожиданности.

– Молодцы, что приехали. Прошу вас, снимайте верхнюю одежду и чувствуйте себя как дома.

Пока Леопольд помогал матери снять шубу, Розалия отвела Катку с Натальей в сторону и прошелестела:

– Цицилию надо принять, как самую дорогую гостью, она неспроста заявилась, карга старая! Натка, дуй в кухню, приведи там все в идеальный порядок и накрывай на стол. Ката, ты ей помогаешь. Выкладывайте из холодильника всю жратву. Делайте чай, кофе, какао. Через пятнадцать минут стол должен ломиться от яств!

Наталья и Катарина ринулись в кухню. Лизавета потирала руки, а Розалия, расплывшись в улыбке, пригласила мамулю с сыночком в гостиную. Но, не успев распахнуть дверь главного помещения, она услышала картавый голосок Арчибальда. Попугай, как обычно, смачно матерился, сидя на диванной спинке. От Арчи можно было ожидать чего угодно, а в планы Станиславовны вовсе не входило знакомство Цицилии с говорливым ара. Розалия резко замерла и возвестила:

– Предлагаю пройти в мою спальню, в гостиной занимается Лиза. Лизок, почему ты здесь, иди делай уроки, мы не будем тебе мешать.

– Вообще-то мы заехали ненадолго, – сообщила Цицилия.

– Ничего не хочу слышать, я не отпущу вас, пока вы не выпьете чашечку ароматного кофе. Натали как раз накрывает на стол.

В спальне Розалии Цицилия Лазаровна подошла к тумбочке, на которой покоились рамки с фотографиями.

– Это ваш сын? – спросила она, взяв фотку Копейкина.

– Он самый. Красивый мальчик, правда?

– Сколько ему?

– Тридцать восемь, – не моргнув глазом, соврала Розалия. – Я его воспитала в лучших традициях. Мой сын пошел в меня. С детства мне прививали любовь к нужной литературе. С семи лет я запоем читала Толстого, Островского, Достоевского, Пушкина, Чехова… Короче говоря, классику я осилила к двенадцати годам. С тех пор я и книга – это две неразлучные подружки.

Цицилия Лазаровна планировала в очередной раз восхититься Розалией, но ей помешали. Совсем некстати из шкафа послышался чей-то чих.

Розалия вздрогнула. Цицилия с Леопольдом насторожились.

– Кто чихнул? – спросила Цицилия.

– Чихнул? Дорогая, Цицилия Лазаровна, вам показалось.

– Да нет же, я отчетливо слышала чье-то чихание.

– У нас слишком тонкие стены, должно быть, это соседи чихают.

Чих повторился. На этот раз он был громче.

Розалия приблизилась к шкафу, распахнула створки и похолодела. Из шкафа на нее с глуповатой улыбочкой взирал Олег.

Вспомнив, что они приютили в квартире любовника Зинки, Розалия едва не лишилась чувств. Захлопнув створки, она прижалась спиной к шкафу и, заикаясь, пробормотала:

– Наверное, нам пора переместиться в кухню. Что-то я проголодалась.

Очевидно, у Олега началась аллергия на парфюм свекрови, которым были щедро политы ее наряды, так как он принялся чихать с двухсекундными интервалами.

Леопольд вскочил с кресла: