Человеческая деятельность. Трактат по экономической теории - Людвиг Мизес

Субъективная оценка относится только к запасу, с которым связан конкретный акт выбора. Запас ex definitione* всегда состоит из однородных частей, каждая из которых способна оказывать одни и те же услуги и быть замененной любой другой частью. Поэтому для акта выбора несущественно какая именно часть является его объектом. Все части единицы имеющегося запаса считаются равно полезными и ценными, если возникает необходимость отказаться от одной из них. Если запас уменьшился в результате утраты одной единицы, действующий человек должен заново решать как использовать разные единицы оставшегося запаса. Очевидно, что меньший запас не способен оказать всех тех услуг, которые мог оказать больший запас. То применение разных единиц, которое в новых условиях более не обеспечивается, было, по мнению действующего человека, наименее насущным применением из тех, которые были назначены разным единицам большего запаса. Удовлетворение, которое он получает от использования одной единицы по этому назначению, было наименьшим среди удовлетворений, приносимых ему единицами большего запаса. Именно ценность этого предельного удовлетворения и составляет предмет решения, когда встает вопрос об отказе от одной единицы совокупного запаса. Сталкиваясь с проблемой приписывания ценности одной единице однородного запаса, человек принимает решение исходя из ценности наименее важного применения, которое он находит для единиц совокупного запаса; он принимает решение исходя из предельной полезности.

Если человек сталкивается с альтернативой, отказаться ему от одной единицы запаса а или одной единицы запаса b, он не сравнивает совокупную ценность своего совокупного запаса а с совокупной ценностью своего совокупного запаса b. Он сравнивает предельные ценности а и b. Несмотря на то что он может оценивать совокупную ценность запаса а выше, чем совокупную ценность запаса b, предельная ценность b может быть выше, чем предельная ценность а.

Эта же логика рассуждений применима и для проблемы увеличения имеющегося запаса любого товара путем дополнительного приобретения определенного числа единиц.

Для описания этих фактов экономической теории нет необходимости применять терминологию психологии. Нет нужды прибегать и к психологическим объяснениям и аргументам для их доказательства. Если мы говорим, что акты выбора зависят не от ценности, присвоенной целому классу потребностей, а от ценности, присвоенной конкретным потребностям безотносительно к классу, к которому они могут быть причислены, то мы ничего не добавляем к нашему знанию и не находим причину этого в каком-либо лучше известном и более общем знании. Эта формулировка в терминах классов потребностей становится объяснимой, как только мы вспомним ту роль, которую в истории экономической мысли сыграл мнимый парадокс ценности. Карл Менгер и Бём-Баверк были вынуждены воспользоваться термином класс потребностей для того, чтобы опровергнуть возражения, выдвинутые теми, кто считал, что хлеб как таковой более ценен, чем шелк, поскольку класс потребность в пище более важен, чем класс потребность в роскошной одежде[См.: Менгер К. Основания политической экономии//Австрийская школа в политэкономии: К. Менгер, Е. Бем-Баверк, Ф. Визер. М.: Экономика, 1992. С. 102; B??ц??hm-Bawerk. Kapital und Kapitalzins. 3d ed. Innsbruk, 1909. Pt. II. Р. 237 ff.]. Сегодня понятие класс потребностей абсолютно излишне. Оно не имеет никакого значения для деятельности, а следовательно, и для теории ценности; более того, оно способно приводить к ошибкам и вносить путаницу. Создание концепций и классификаций суть инструменты мысли; они приобретают значение и смысл только в контексте использующих их теорий[В мире нет классов. Классификацией явлений занимается наш разум с целью организовать наше знание. Вопрос о том, соответствует ли этой цели определенный метод классификации явлений или нет, отличается от вопроса о том, возможно ли это логически или нет.]. Бессмысленно группировать различные потребности в классы потребностей для того, чтобы установить, что такая классификация бесполезна для теории ценности.

Закон предельной полезности и убывающей предельной ценности не зависит от госсеновского закона насыщения потребностей (первый закон Госсена). Обсуждая предельную полезность, мы не рассматриваем ни чувственное наслаждение, ни насыщение и сытость. Давая следующее определение, мы не покидаем сферы праксиологических рассуждений: способ применения единицы однородного запаса, который человек реализует, если его запас составляет n единиц, но не реализует, если при прочих равных условиях его запас составляет лишь n 1 единиц, мы называем наименее насущным применением или предельным применением, а полезность, извлекаемую из него, предельной. Для того чтобы получить это знание, мы не нуждаемся ни в каком физиологическом или психологическом опыте, знании или рассуждении. Оно с необходимостью следует из нашего предположения, что люди действуют (выбирают) и что в первом случае действующий человек имеет n единиц однородного запаса, а во втором случае n 1 единиц. При этих условиях никакой другой результат немыслим. Наше утверждение формально и априорно и не зависит ни от какого опыта.

Есть только две альтернативы. Существуют или нет промежуточные ступени между ощущаемым беспокойством, которое побуждает человека действовать, и состоянием, в котором не может быть никакой деятельности (то ли потому, что достигнуто состояние полного удовлетворения, то ли потому, что человек не способен далее улучшать свои условия). Во втором случае возможно только одно действие; как только это действие завершится, будет достигнуто состояние, в котором не будет возможно никакое дальнейшее действие. Это явно несовместимо с нашим предположением о существовании деятельности; этот случай далее не заключает в себе общих условий, подразумеваемых в категории деятельности. Остается только первый случай. Но существуют различные степени ассимптотического приближения к состоянию, в котором невозможна никакая дальнейшая деятельность. Таким образом, закон предельной полезности уже заключен в категории деятельности. Это не что иное, как переворачивание утверждения: то, что приносит большее удовлетворение, предпочитается тому, что дает меньшее удовлетворение. Если имеющийся запас увеличивается с n 1 единиц до n единиц, приращение может быть использовано только для устранения менее настоятельной или менее болезненной, чем наименее настоятельная или наименее болезненная среди тех потребностей, которые могут быть устранены посредством запаса n 1.

Закон предельной полезности относится не к объективной, а к субъективной потребительной ценности. Она имеет дело не с физической или химической способностью вещей вызывать определенные последствия вообще, а с их отношением к благополучию человека, как он сам видит его на основе сложившегося моментального состояния своих дел. Она имеет дело не с ценностью предметов, а с ценностью услуг, которые человек ожидает от них получить.

Если бы мы считали, что предельная полезность относится к вещам и их объективной потребительной ценности, нам пришлось бы предположить, что предельная полезность может как увеличиваться, так и уменьшаться с увеличением количества имеющихся единиц. Может оказаться, что применение некоторого минимального количества n единиц блага a может принести удовлетворение, которое считается более ценным, чем услуги, ожидаемые от блага b. Но если запас а меньше n, то а может быть использовано лишь по другому назначению, которое считается менее ценным, чем назначение b. Тогда увеличение количества а с n 1 единиц до n единиц приведет к увеличению ценности, присвоенной одной единице а. Человек, имеющий 100 бревен, может построить дом, который защитит его от дождя лучше, чем плащ. Если бревен значительно меньше 100, то он может лишь соорудить настил, который защитит его от сырой земли. Как владелец 95 бревен он будет готов отказаться от плаща, чтобы получить недостающие 5 бревен. Если у него будет 10 бревен, то он не откажется от плаща даже за 100 бревен. Человек, накопивший 100 дол., может не захотеть выполнять некоторую работу за вознаграждение в 200 дол. Но если у него есть 2000 дол. и он жаждет приобрести неделимое благо, которое невозможно купить менее чем за 2100 дол., то он будет готов выполнить эту работу за 100 дол. Все изложенное выше согласуется с надлежащим образом сформулированным законом предельной полезности, в соответствии с которым ценность зависит от полезности ожидаемых услуг. Закона возрастающей предельной полезности не существует.