Огонь и лед - Эрин Хантер

Это еще что такое? — холодно спросила Синяя Звезда.

У Огнегрива сжалось сердце. Голос предводительницы не предвещал ничего хорошего. Он положил малыша между передними лапами и обернул хвостом, защищая от холода.

— Это первенец моей сестры, — ответил он.

— У тебя есть сестра?! — сурово спросил Коготь. — Где она живет?

— Ясное дело где! — с отвращением прошипел Долгохвост. — Там же, откуда родом сам Огнегрив! У Двуногих, вот где!

— Это правда? — спросила Синяя Звезда, и ее глаза распахнулись еще шире.

— Да, — признался Огнегрив. — Моя сестра отдала мне своего котенка, чтобы я принес его в племя.

— Почему она сделала это? — голос Синей Звезды был угрожающе спокоен.

— Я… Я рассказал ей о жизни в племени, — взволнованно залепетал Огнегрив. — Я рассказал… как здесь хорошо… И вот… — поймав недоверчивый взгляд Синей Звезды, он смешался и замолчал.

— Как давно ты навещаешь жилище Двуногих?

— Совсем недолго, честное слово! С начала сезона Голых Деревьев… Но я ходил туда только для того, чтобы повидаться с сестрой! Я по-прежнему предан Грозовому племени, клянусь!

— Предан? — прокатился по притихшей поляне презрительный голос Долгохвоста. — И тем не менее ты приволок сюда домашнего котенка! Немного же стоит твоя преданность!

— Не хватит ли нам одного домашнего выкормыша? — проскрипел кто-то из стариков.

— Приняли одного домашнего, а он в благодарность притащил нам второго! — выплюнул Дымок, негодующе ероша шерсть на загривке. От избытка чувств он повернулся к Горчице и ткнул ее носом в бок, приглашая разделить его негодование. Горчица неуверенно посмотрела на Огнегрива и опустила взгляд на свои лапки.

— Зачем ты принес его сюда?! — взревел Коготь.

— Нам нужны воины… — прошептал Огнегрив.

Словно в подтверждение его слов малыш начал жалобно попискивать у него из-под живота, и Огнегрив понял, что выглядит ужасно глупо. Он опустил голову, с отчаянием слушая возмущенный вой, который вызвали его слова у котов племени.

Когда крики и оскорбления немного поутихли, слово взял Ветрогон.

— У племени и без того полно поводов для беспокойства! Не хватало нам еще домашнего младенца!

— Он слишком мал! — поддержала его Кисточка. — Пройдет не меньше пяти лун, прежде чем он сможет приступить к тренировкам!

Белоснежный Буран одобрительно кивнул головой.

Ты не должен был нести сюда этого малыша, Огнегрив, — проворчал он. — Он слишком нежен для суровой жизни племени.

Этого Огнегрив уже не мог снести.

Я тоже родился домашним котенком! Разве я оказался слишком нежен?! — с отчаянием крикнул он.

Одно время ему казалось, что племя, приняв его в свои ряды, простило ему чуждое происхождение, но все оказалось лишь иллюзией! Глядя вокруг себя, он не видел ни одного дружелюбного или хотя бы сочувственного взгляда.

И тут из-за спины Бурана раздался громкий голос.

Если малыш одной крови с Огнегривом, он станет хорошим котом для племени!

Огнегрив затрепетал от радости и облегчения. Это был голос Крутобока! Безумная надежда затеплилась в его груди, когда он увидел, как Буран отступил в сторону, а остальные коты дружно обернулись, уставившись на серого здоровяка. Крутобок обвел глазами сгрудившихся на поляне котов, спокойно встречая их недоверчивые взгляды.

Опять заступаешься за своего дружка, Крутобок? — протянул Долгохвост. — Что-то у тебя быстро меняется настроение! Вчера вечером мне показалось, что ты хотел порвать его в клочья!

Крутобок спокойно посмотрел на ехидничающего Долгохвоста, но тут вперед выскочил Частокол:

В самом деле, Крутобок! С чего ты взял, что кровь Огнегрива достойна нашего племени? Наверное, ты убедился в этом вчера, когда едва не откусил ему лапу?

Синяя Звезда выступила вперед, глаза ее потемнели от тревоги.

Огнегрив, я верю, что ты не изменил нам, навещая свою сестру, но как ты мог согласиться принести сюда ее котенка? Ты не имеешь права в одиночку принимать такие решения! Это касается всего племени, значит, и решение должно принять племя.

Огнегрив с надеждой посмотрел на Крутобока, ожидая поддержки, но друг отвел глаза. Огнегрив обвел взглядом всех — и не встретил ни одного одобрительного. Все прятали глаза и отворачивались. Он похолодел. Неужели он окончательно подорвал свое положение в племени, принеся сюда котенка Принцессы?!

И тут Синяя Звезда заговорила снова:

— Коготь, что скажешь ты?

— Я что скажу? — рявкнул Коготь, и Огнегрив поежился, услышав надменную радость в голосе глашатая. — Я скажу, что надо как можно скорее избавиться от этой обузы!

— Златошейка?

— Мне кажется, он слишком мал и не доживет до сезона Юных Листьев! — заявила рыжая королева.

— Уже к утру малыш подхватит Зеленый Кашель! — поддержала ее Кисточка.

— Или до следующего снегопада будет трескать наши припасы, а потом помрет от холода! — зло выпалил Ветрогон.

Синяя Звезда кивнула головой.

Довольно! Теперь я должна подумать.

С этими словами она повернулась и скрылась в своей пещере. Коты начали расходиться, недовольно бормоча себе под нос.

Огнегрив поднял перепачканного котенка и понес в пещеру воинов. Малыш дрожал и жалобно пищал. Улегшись, Огнегрив теснее прижал его к себе, но стоило ему закрыть глаза, как в памяти тут же всплыли переполненные злобой коты. Огнегриву показалось, что сердце его не выдержит и разорвется от боли. Он и раньше чувствовал себя одиноким, но теперь убедился, что племя по-прежнему отвергает его.

В пещеру вошел Крутобок и молча двинулся к своему месту. Огнегрив в смятении посмотрел на него. Крутобок единственный заступился за него, надо было поблагодарить его за поддержку… Повисло неловкое молчание, прерываемое лишь отчаянным плачем голодного малыша. Наконец Огнегрив выдавил:

Спасибо, что вступился за меня.

Крутобок равнодушно повел плечом.

Не за что. Просто я понял, что кроме меня ни кто не сделает этого.

Он повернул голову и принялся вылизывать свой хвост.

Котенок продолжал пищать, плач его с каждой минутой становился все громче. В пещеру, спасаясь от моросящего дождя, вошли еще несколько воинов. Синеглазка быстро взглянула на Огнегрива, склонившегося над пищащим котенком, но ничего не сказала.

Зато Долгохвост не стал молчать.

Ты можешь заставить его заткнуться? — недовольно рявкнул он, ворочаясь на своей подстилке из мха.

Огнегрив в отчаянии лизнул котенка. Наверное, бедняжка сильно проголодался! Тихий шорох шагов заставил Огнегрива поднять голову. Перед ним стояла Белоснежка. Она склонилась над Огнегривом, посмотрела на несчастного малыша, а потом осторожно обнюхала его теплую шерстку.

Лучше отнести его в детскую, — тихо сказала она. — Чернобурка может поделиться с ним молоком. Я попрошу ее. Огнегрив изумленно посмотрел на королеву. Заметив его взгляд, Белоснежка ласково сказала:

Я не забыла, как ты спас моих котят от Сумрачного племени.

Огнегрив снова подхватил котенка и вышел из пещеры вслед за королевой. Казалось, дождь стал еще сильнее. Когда они приблизились к детской, Белоснежка первой юркнула в узкий вход, а Огнегрив протиснулся следом. Оказавшись внутри, он застыл неподвижно, беспомощно моргая глазами, пока не привык к полумраку.

Присмотревшись, он разглядел Чернобурку. Королева сидела в сухом теплом гнезде, грея своим телом котят. Она с недоумением посмотрела сначала на Огнегрива, потом на вопящий сверток, свисавший у него из пасти.

Белоснежка тихо шепнула на ухо Огнегриву:

Прошлой ночью умер один из ее котят. Огнегрив тут же вспомнил больных детенышей, жалобно вздрагивавших рядом с целительницей, и невольно подумал, за кем же из них пришла смерть. Он положил малыша Принцессы на землю и тихо сказал Чернобурке:

Мне очень жаль. Королева ничего не ответила, в глазах ее стояла боль.

Чернобурка, — начала Белоснежка. — Я просто не могу представить, какое горе легло на твое сердце. Но этот малыш плачет от голода, а у тебя есть молоко. Ты покормишь его?

Чернобурка отрицательно мотнула головой и крепко зажмурила глаза, словно ей невыносимо было присутствие Огнегрива.

Белоснежка вытянулась и нежно потерлась подбородком о щеку несчастной матери.

Я знаю, что он не может заменить тебе сына, — прошептала она. — Но ему так нужны тепло и забота.

Огнегрив с волнением ждал решения королевы. Котенок плакал все громче. Он почуял запах молока и принялся слепо ползти к теплому животу Чернобурки. Вот он уже втиснулся между двумя ее котятами. Королева опустила голову и молча смотрела, как неуклюжий малыш ползет к ее животу. Она смотрела, не двигаясь, а котенок тем временем прижался к ней и принялся жадно сосать. Огнегрив едва не расплакался от облегчения, увидев, как потеплели глаза Чернобурки. Малыш громко заурчал от удовольствия и принялся пихать королеву в живот своими крошечными лапками.