G.O.G.R. - Анна Белкина

— Пошли, — сказал следователь.

И они пошли. Если подвал кишел крысами, то в пещере они, вообще, не попадались.

— Странно, — заметил Пётр Иванович. — Животные, обычно, избегают тех мест, где что-то не так…

— Что именно? — в голосе Сидорова прозвучал лёгкий испуг.

— Ну, среда загрязнена, излучение какое-нибудь… — пожал плечами Пётр Иванович, продолжая невозмутимо двигаться вперёд.

— Привидения, — продолжил Сидоров, оглядываясь назад.

Пётр Иванович остановился.

— Какие ещё тебе привидения? — удивился он. — Ты что, суеверный?

— Нет, — покачал головой Сидоров. — Просто…

— Не просто, — отрезал Пётр Иванович — Бывают воры, мошенники, убийцы, маньяки, наконец. Но никаких привидений не бывает! Идём, не застревай.

Сидоров сделал опасливый шаг вслед за Серёгиным. Какой же всё-таки он храбрый! Сидоров уже начинает пугаться своих шагов, однажды сержанту почудилось, что его собственная тень помахала ему ручкой, а Пётр Иванович идёт, хоть бы что! Вот он, настоящий следователь! Нет, тень Сидорова и правда, помахала! Хочешь — верь, не хочешь — не верь, а помахала, сержант сам видел!

— Пётр Иванович, — полушёпотом пробормотал Сидоров. — Вам не кажется, что за вами кто-то следит?

— Саня! — раздражённо прикрикнул Серёгин. — У тебя что, клаустрофобия? Так тут, вроде, широко. Что с тобой?

— Ничего…

— Так пошли!

Пещера, действительно, была метра три в ширину и примерно столько же — в высоту. Никакой клаустрофобии. Из кармана Петра Ивановича тянется нитка. Всё в порядке. Призраков тоже пока не видно. Бояться нечего. Сидоров пошёл смелее. Но только сержант осмелел, как пещера кончилась. То есть, была перегорожена. Блестящая металлическая стена с еле угадывающимися створками двери, встала на пути. Возле стены, прислонившись к ней спиной, сидел мёртвый сантехник. Его синее, в чёрных пятнах, лицо было искажено ужасом. Рядом с трупом валялась потухшая лампа — коногонка.

— Мамочка, — пролепетал Сидоров. — Что это такое?

Внутри у сержанта родился ледяной страх. А вот, внутри у Серёгина родилось милицейское любопытство.

— Похоже, что сантехник просто не смог выбраться обратно, — рассуждал Пётр Иванович, бесстрастно разглядывая труп. — И умер, испугавшись того, что заблудился… А вот, что это за дверь — ума не приложу.

— Может, пойдём назад? — робко предложил Сидоров. Он старался не смотреть на свою тень: а вдруг, опять помашет?!

— Нет, — возразил Пётр Иванович, фотографируя стену и сантехника своим телефоном. — Надо разобраться. Возможно, устроить засаду и подкараулить того, кто сюда приходит. Это всё слишком блестящее, чтобы быть бесхозным.

— Здесь — засаду?! — опешил Сидоров. Его сердце, и так, уже было в пятках — он, прямо, чувствовал, что оно стучится именно там. А тут вдруг — устраивать засаду…

— А, что? — Пётр Иванович опустился на корточки и принялся разглядывать влажную землю вокруг трупа сантехника. — Засаду всюду можно устроить. Тут полно боковых ходов, есть, где спрятаться. Нужно обследовать их и выбрать наиболее подходящий.

Вот он, настоящий следователь! Сидоров восхищался фантастической неустрашимостью Петра Ивановича. У него сердце — не в пятках, а где положено, и ему не кажется, что его тень машет ему ручкой!

Серёгин положил в пакет лампу — коногонку.

— Нужно как-то вытащить труп, — сказал Пётр Иванович, поднимаясь на ноги. — Но мы просто так, по памяти, не найдём входа в эту пещеру. Я оставлю нитку тут. Когда вылезем (наконец-то!), я вызову судмедэкспертов. Мы снова сюда спустимся (нет!) и заберём этого горе-слесаря.

Пётр Иванович вытащил из кармана свою катушку и перерезал нитку перочинным ножиком. Подойдя к выглядывающему из свода пещеры корню, он привязал к нему конец.

— Вот так. Вылазим.

Пётр Иванович, наконец-то повернул назад, перебирая руками натянутую между корнем и железякой нитку. Проходя мимо боковых ходов, Сидоров старался не заглядывать в них, потому что в одном из них ему уже привиделись горящие глаза…

Наконец, они выбрались из жуткого подземелья в подвал, а затем — через лаз — на улицу. Выбрались, благодаря нитке Петра Ивановича. Если бы не она — заблудились бы, как тот сантехник, честное слово! Оказавшись на улице, Сидоров благодарил бога, за то, что вновь видит это доброе солнышко, а Серёгин позвонил в отдел судмедэкспертизы и вызвал специалистов.

Глава 41. Нитка оборвалась

Специалисты приехали очень быстро. Стали, по одному, протискиваться в узкую нору. Протиснули и складные носилки. Сидорову тоже пришлось вернуться в подвал, хоть у него и тряслись коленки. Однако сержант не хотел показать себя трусом. Пётр Иванович нашёл свою нитку.

— А это вы здорово придумали, — заметил один из экспертов.

— Это — Тесей придумал, а не я, — скромно ответил Серёгин.

Пётр Иванович обсуждал с тремя экспертами, как они будут выносить сантехника, а Сидоров — опять пугался любого шороха. У каждого эксперта был фонарик. Теперь по осклизлым стенам катакомб плясало множество теней. Они шли, ведомые ниткой, мимо неприятных, костлявых мумий, которые Сидорову казались ужасно зловещими. Сидоров прислушивался к гулким шагам, присматривался к подвижным теням. Ему чудилось, что за ним пристальнейшим образом наблюдает кто-то, кого почти невозможно увидеть, для кого темнота — укрытие, из которого можно внезапно напасть. Он прямо, впивается в спину сержанта своим чудовищным взором! Фонари экспертов были мощнее, чем у Петра Ивановича. Они светили далеко вперёд. И в этом далёком впереди тень Сидорова, та, которая махала ручкой, вдруг отошла от стены и оборвала нитку…

— Любопытный лабиринт, — говорили эксперты, — Надо будет археологов сюда пригласить. Им будет интересно.

— Да, — согласился Пётр Иванович. — Я и сам не ожидал такого.

А потом он поднял с пола конец нитки.

— Странно, — следователь почесал затылок. — Порвалась… Как же так? Такая прочная нитка…

Пётр Иванович поискал на полу второй конец. Но он исчез.

— Вот что сделаем…

Серёгин достал из кармана катушку и привязал к ней оторванный конец.

— Найдём по памяти.

Они двинулись вперёд. Из кармана следователя вновь тянулась нитка. Но, сколько они не бродили по мрачным катакомбам — таинственной пещеры больше не нашли. У Сидорова исчезло ужасающее ощущение жуткого взгляда. Словно чудовище ушло, выпустив жертву…

Наткнувшись на глухую, каменную стену, Пётр Иванович вынужден был повернуть назад, заматывая нитку. И что же здесь могли прятать загадочные американцы Додика? Наверное, тайна скрывается за металлической стеной.

Когда они снова выбрались на улицу, было темно. Часы показывали восемь часов вечера. А ведь когда приехали эксперты, было всего четыре! Неужели, они четыре часа слонялись по подземелью?! Да уж, а люди над этим всем живут… Биопатогенная зона — и только! А этот дурачок купил здесь квартиру!..

Глава 42. Куда не заплывали кашалоты

Додик снова сидел на стуле перед Серёгиным.

— Я уже спать лёг, — недовольно проворчал он, глядя исподлобья.

— Жаворонок? — осведомился Сидоров.

— Представь себе! — огрызнулся Додик.

— Так, хватит! — прекратил перепалку Пётр Иванович. — Раз я тебя опять пригласил — значит, у меня к тебе есть важные вопросы.

— Ладно, — буркнул Додик, подавив зевок.

— Додик, а ты знаком с братьями Семёновыми? — спросил Серёгин.

— Так… Семёновы… — Додик задумался. Покрутил головой, разглядывая потолок. Согнал мушку, севшую ему на нос.

— Семёнов. Знаю я одного Семёнова. Это — водитель Сумчатого. Жорик… То есть, Георгий.

Жорик! Не он ли информировал покойного майора Кораблинского?!

— И всё? Больше не знаете?

— Не-а, — Додик покачал головой. — И брата у него нету. Одна сестра и мать.

— А ты про ЧП «Луч» когда-нибудь слышал?

— «Луч»? — переспросил Додик. — Какой ещё «Луч»? Не знаю я никакой «Луч»!

— Будем бить, — тихо пообещал Сидоров.

— Да, бейте, пожалуйста! — «разрешил» Додик. — Я вам врать не собираюсь! Мне это не выгодно. Но про «Луч» я не слышал, честно.

«Откуда ему знать, правда, что, — подумал Пётр Иванович. — Он же — шестёрка. Шестёрок в такие дела не посвящают. Да-а, сколько бились, а дальше шестёрок не пошли… Неужели, — „глухарь“?»

— Ладно, Додик, — сказал Серёгин, подумав о том, что организация, на след которой они с Сидоровым напали, может, и не имеет отношения к нефтебизнесу. — А чем занимается Сумчатый?

— У Сумчатого — сеть автозаправок «Казак» и казино ещё. «Зигзаг», который в парке там, рядом с балкой, бывший «Петушок». Это — тоже его.

— Сеть заправок? — переспросил Серёгин, и подумал: «Неужели, в яблочко?»