Русская рулетка - Элли Лартер

Киру и Джонни снова оставляли на попечение Рыжей. После завтрака, давая девушке последние указания, Кристен с удивлением обнаружила, что Лиам тоже собрается на гонки.

— Тебе ведь еще нельзя садиться на мотоцикл, — заметила Кристен, на что Лиам ответил:

— Я поеду на мотоцикле Элайджи.

— Вот оно что…

Кристен не нашлась, что ему сказать, но когда они вышли во двор, наклонилась к уху Карри:

— Ему точно можно с нами? Это… нормально?

— Ты больше переживаешь за здоровье Лиама или за мою репутацию? — Карри усмехнулся и снял с сидения мотоцикла шлем, чтобы надеть его на голову Кристен.

— За то и другое, — призналась девушка.

— Все в порядке, — заверил ее Карри. — Это только на пользу моей репутации. Пускай тусовка думает, что между нами все хорошо. А что касается его здоровья, мне плевать.

— Карри, — укоризненно произнесла Кристен, застегивая шлем и проверяя, плотно ли он сидит на голове.

— Серьезно. Не будем об этом, — попросил Карри, и Кристен, молча кивнув, села на мотоцикл за его спиной, обхватывая руками талию мужчины.

Лиам действительно устроился позади Элайджи. На третьем мотоцикле были Лысый и Лэсси — они тоже собирались ехать в связке. Также в гонке участвовали Питерс и Кверти. Паук, Шеннон и Череп ехали просто за компанию, посмотреть шоу и поддержать своих ребят.

Когда все восемь мотоциклов одновременно завели моторы, двор наполнился громким рокотом. На крыльцо провожать ребят вышли Рыжая с детьми, Ноэль, придерживающая огромный живот обеими руками, и несколько парней, которые остались присмотреть за клубом, пока нет президента и вице-президента. Джонни радостно скакал по траве вокруг мотоциклов, уговаривая Карри взять его с собой и с трудом узнавая Кристен в черном шлеме, черной футболке и черных обтягивающих лосинах.

— Мамочка и папочка поехали развлекаться, — перекрикивая шум двигателей, сказала ему Рыжая. Она взяла мальчика за руку и отвела в сторону, чтобы мотоциклы могли проехать.

— Ну что, погнали? — крикнул Карри, и под громогласное «да!» все восемь мотоциклов сорвались с места, расплескивая вокруг себя песок и оставляя позади себя столб сухой дорожной пыли.

На уже хорошо знакомом Кристен треке было полно народу. Несколько тысяч человек толпились на трибунах, делали ставки, покупали мороженое и кофе в бумажных стаканчиках, что-то бурно обсуждали, спорили, смеялись, обнимались и целовались при встрече, издали махали друг другу руками, делали селфи, спускались вниз, чтобы выхватить какого-нибудь известного в тусовке байкера и сделать фото еще и с ним. Атмосфера была такой же, что и пять лет назад на гонках штата, с той лишь разницей, что это были городские мотогонки, и на дворе стояло не лето, а середина осени.

Лиам с Элайджей, Паук, Шеннон и Череп отделились от процессии — им нужно было припарковать мотоциклы, купить билеты на шоу и найти на трибунах свои места.

— Будем болеть за вас! — пообещал Череп.

— Болей так, чтобы я различал твой голос в толпе, — пошутил Карри.

Остальные четыре мотоцикла повернули на трек, чтобы сразу занять места на линии старта. Карри оторвался от остальных, ловко лавируя между другими мотоциклами, и Кристен покрепче вцепилась в его талию.

— Будь готова увидеть старых знакомых, — предупредил мужчина, и девушка невольно начала озираться по сторонам.

Как ни странно, кое-кто и вправду был ей знаком: в клуб на переговоры или на дружеские посиделки периодически приезжали члены других клубов, и многие эти люди были здесь. Джельсомино, Шонни и Джек-Джек из дружественного «Демонам» клуба «Сыновья крови», Даррен и Харли из «Огненных драконов», Крис из «Калифорнийских волков», Андерсон, Гибби и Шон из «Собачьей своры»…

А еще тут были Алонсо Ривера, Крисси Бэрронс, Ламберт, Рори, Шакал — вся элита «Адских гиен», и трое человек из «Банды Альвареса»: сам Альварес, Корстон и Гиг. Ривера и Альварес стояли внизу трибун, у самого трека, о чем-то переговариваясь. Альварес активно жестикулировал. Карри шепотом велел Кристен не смотреть в их сторону, и девушка послушно кивнула, тут же отворачиваясь.

Рокот моторов все больше и больше заглушал остальные звуки. Мотоциклисты прибывали со всех сторон: официальные байкерские клубы, банды, шайки, мотоциклисты-одиночки. Сначала Кристен казалось, что в этот раз участников меньше — то были гонки штата, а это всего лишь городские, — но теперь она в этом сомневалась.

— Сколько человек будут участвовать в заезде? — спросила она у Карри, и тот задумчиво поджал губы:

— Около тридцати, но точно тебе никто не скажет, пока гонка не начнется. Некоторые записываются за несколько минут до начала. Другой вопрос, что места на линии старта они получают не очень удобные.

Справа подъехал мотоцикл с Лысым и Лэсси.

— Готова? — прокричала радостная, раскрасневшаяся Лэсси, обращаясь к Кристен.

— Нет! — в ответ ей прокричала Кристен.

— Будет весело!

— Ага! — вот только на самом деле Кристен в этом сомневалась. Сердце у нее колотилось, как бешеное. Интересно, еще не поздно отказаться?

Карри, заметив ее волнение, притянул ее к себе и поцеловал в губы бессовестно, развязно и совершенно не стесняясь сотен устремленных на них взглядов. Это было видно даже с трибун — со всех сторон раздались свист и одобрительные аплодисменты. Кристен невольно смутилась, вспоминая, что пять лет назад сама была на трибунах и издали наблюдала, как Карри целует какую-то другую девушку. Как выяснилось позднее, Карри даже имени той девушки не знал — называл ее Кошечкой. Теперь на месте Кошечки была она.

Участников действительно было около тридцати, и около половины собирались ехать в связке с девушками. Также Кристен заметила на линии старта Альвареса на большом черном лакированном мотоцикле («слишком тяжелый, просрет», — прокомментировал Карри) и Шакала и Рори из «Гиен» («опыта маловато»).

Настало время готовиться к старту, и Карри вытащил плотный кожаный ремень, чтобы привязать Кристен.

— Будешь дергаться — после гонки отшлепаю тебя им, — предупредил он, и эта шутка, произнесенная совершенно серьезным тоном, прозвучала угрожающе. Кристен нервно сглотнула, не зная, чего в ней сейчас больше: страха, возбуждения, восторга или ностальгии. Невольно взглянула на трибуны, как будто надеясь отыскать там Нэйт или Миранду. Но Нэйт сейчас была дома — в последнее время