День Астарты - Александр Розов

— Это ракетная установка? — уточнила Жанна.

— Ага. Типа того. Только портативная. Хорошая штука. И дешевая.

— А танго милонга еще будет? — спросил Чап.

— Честно говоря, я немного перенервничала, — призналась Жанна, — может, попозже?

— Ага, — легко согласился снайпер, — Ты заходи, гло. У нас весело!

— Это уж точно, — подтвердила она, — Обязательно зайду.

17

Дата/Время: 13.02.24 года Хартии. Раннее утро.

Место: Тихий океан в окрестностях Сала-и-Гомес

Аугусто Сармиенте опустил бинокль и недовольно пожевал губами.

— Кто допустил такой бардак? — холодно поинтересовался он.

— Штатские, сеньор контр-адмирал, — заученно ответил адъютант, капитан-лейтенант Педро Техеда. Было известно, что «старик» не любит ответов типа «неизвестно» и «не установлено», и считает, что в любом бардаке виноваты штатские раздолбаи.

— При генерале Аугусто этого просто не могло бы случиться, — проворчал тот, — При генерале Аугусто был порядок даже среди штатских. А теперь развели везде сраную демократию, и теперь бардак даже в армии и на флоте, черт побери!

Сармиенте пришел на флот юнгой, в последний год правления своего тезки, Аугусто Пиночета, и неоднозначная фигура этого военного диктатора и реформатора стала для него чем-то вроде идеала политической воли и позитивного порядка. Он снова поднес бинокль к глазам и снова осмотрел лежащий в 2 милях впереди остров Сала-и-Гомес.

На этом еще недавно пустынном островке, неделю назад устроили палаточный лагерь чилийские участники международной программы исследования астероидов, центром которой стала меганезийская платформа на рифе Скотта. Чилийцы имели полное право тут находиться и, после проверки документов, военные перестали реагировать на яркие палатки. Только вчера выяснилось, что вся чилийская группа утром 10 февраля улетела смотреть воздушный старт модуля «Диоген-2» на меганезийский атолл Дюси-Питкерн, а палатки почему-то остались. Внимательный просмотр спутниковых фото показал, что палатками дело не ограничивается. На островке загадочным образом возникли мощные капониры, ходы сообщения, и прочие признаки небольшого, но достаточно серьезного форта. Кроме сооружений, на островке появилось до полусотни вооруженных людей, а над верхней точкой островка вызывающе развевался штандарт сепаратистов PIRA: красная волна и золотая райская птичка на фоне черного неба. Сочетание этнических символов народов Маори и Папуа. На предложение покинуть остров, сепаратисты ответили, что будут сражаться за Моту-мо-тере-Хива до последней капли крови…

— Сеньор контр-адмирал! Разрешите доложить!

— Что там, Педро? — ворчливо поинтересовался Сармиенте, не отрывая глаз от бинокля.

— К вам прибыли гости: генерал Луис Мартинес из Дирекции Разведки и Национальной Обороны и меганезийский майор Аурелио Крэмо из их военной разведки, INDEMI.

— Черт… Начинается… Ладно, проводи их на флагстафф, я сейчас буду.

Контр-адмирал Сармиенте не любил спецслужбы. Одно дело — фронтовая разведка, и совсем другое — какие-то интриги, в которых впоследствии запутывается и страна, и народ, и армия, и правительство. Поэтому гостей он встретил весьма прохладно.

— Итак, сеньоры, чем вызван ваш визит на мой флагманский эсминец?

— Предстоящей операцией против сепаратистов, разумеется, — с обаятельной улыбкой ответил генерал Мартинес. Ему было немногим больше 50 лет и, если бы не военная форма, он выглядел бы просто преуспевающим хитрым лавочником.

— Вы намерены дать мне полезные советы по поводу ведения боевых действий? — не без иронии, полюбопытствовал контр-адмирал.

— Вы очень проницательны, сен Сармиенте, — спокойно и добродушно ответил Крэмо. Меганезиец выглядел моложе своих сорока трех лет. Было видно, что он регулярно занимается или спортом, или, как минимум, физзарядкой. Кроме того, полевая форма меганезийской армии вызывала некоторые ассоциации с молодежной модой «ecology-military»… Контр-адмиралу такая легкомысленность обмундирования не нравилась.

— И какой же совет вы можете мне дать, майор? — полюбопытствовал он.

— Не увлекаться недооценкой противника, — лаконично ответил меганезиец.

— Занятно, — проворчал контр-адмирал, — Вообще-то у меня создается впечатление, что главной проблемой является не то сборище мелкого хулиганья, которое вы назвали «противником», а ваша платформа на рифе Скотта, которую я, согласно инструкциям Штаба Обороны, ни при каких условиях не должен задеть. Хорошенькое дело! Как я должен себя вести, если сепаратисты перебегут на вашу сторону местной акватории?

— Никак, — сказал Крэмо, — В этом случае я просто их арестую.

— А дальше? — спросил Сармиенте.

— А дальше это уже не военный вопрос, а компетенция нашего Верховного суда.

— Что ж, это неплохо. Тогда я сегодня же загоню эту шайку в вашу акваторию, вы их арестуете, и пусть потом законники разбираются, в какую тюрьму их сажать. На мой взгляд, это уже не важно.

Аурелио Крэмо покачал головой.

— Сен Сармиенте, отнеситесь, пожалуйста, серьезно к моему совету.

— Коллега Крэмо прав, — добавил генерал Мартинес, — Эти сепаратисты не какая-то там шайка хулиганья, а организованная военная сила.

— Полста папуасов, маори и местных полинезийцев — это, по-вашему, организованная военная сила? — с оттенком брезгливости переспросил контр-адмирал.

— Увы, да, — ответил Мартинес.

— Ладно. Хорошо, что вы это сказали. По крайней мере, мне не придется обращаться с ними, как с гражданскими, и оглядываться на всякие там правила о некомбатантах.

— Не придется, — подтвердил генерал разведки.

— Так я могу, наконец, начинать действовать?

— Это на ваше усмотрение, — сказал Мартинес, — Вы же командуете операцией. А мы, с вашего разрешения, отправимся по своим делам. Не так ли, сеньор Крэмо?

— Совершенно с вами согласен, — подтвердил меганезийский майор.

— Рад был вас видеть, сеньоры, — проворчал Сармиенте, всем своим видом показывая, насколько он рад, что представители спецслужб покидают его корабль.

Дроны типа «CL», напоминают простейшего снеговика, сделанного из двух шаров, поставленных друг на друга. Летает CL наподобие геликоптера, на двух воздушных винтах, для которых перемычка служит валом. Вертикальный взлет, маневренность, круговой обзор камер и простота использования, обеспечили этим дронам высокую популярность и в сухопутных войсках, и на флоте, еще в первые годы XXI века.

CL, запущенный с борта эсминца «Леонор» успел преодолеть примерно две трети дистанции до берега Сала-и-Гомес, и передать ряд изображений фортов на острове, когда раздался едва слышный щелчок, одна лопасть нижнего ротора отлетела, и CL, несколько раз медленно перевернувшись в воздухе, рухнул в море с высоты около полукилометра. Офицер-оператор мостика дистанционного управления выругался и собрался идти докладывать контр-адмиралу, когда один сегмент остекления мостика с громким звоном лопнул, осыпав всю операторскую группу осколками.

— Что за хрень?! — удивленно воскликнул офицер, и в этот момент за его спиной со звонким щелчком разлетелся на мелкие кусочки выключатель на питающем кабеле.

Посыпались искры от закоротившей проводки. В воздухе запахло горелой изоляцией.

Экраны контроля оборудования погасли, а кулеры-вентиляторы остановились, издав напоследок обиженное гудение. «О, дьявол! — крикнул кто-то, — Мы под огнем»!

К чести контр-адмирала Сармиенто, надо отметить, что он уже через четверть минуты нашел в себе силы признать: его эскадра — под массированным обстрелом снайперов с берега, до которого сейчас было чуть больше 2000 метров (предельная дальность для лучших снайперских винтовок). Снайперы не целились в людей, иначе эта четверть минуты стоила бы жизни многим членам экипажа. Огонь велся по технике. В брызги разлеталась оптика, пули разрезали проводку, пробивали антенны радаров…

Перед лицом суровой реальности, контр-адмирал отдал приказ: экипажам перейти в укрытия, исключив перемещения по открытым палубам и мостикам, а суда эскадры отвести на безопасное расстояние от берега, и приступить к устранению последствий обстрела и восстановлению поврежденной техники. Пули поражали незащищенные броней узлы, пока дистанция до берега не выросла до полутора миль. Следующий час экипажи уточняли масштабы ущерба и тушили мелкие пожары, вызванные короткими замыканиями проводки. Два вертолета «Sea-King» на палубе авианосца «Сантандер» тушить не имело смысла: пока эскадра отступала, они сгорели почти полностью, а видеозапись этого пожара (и самого отступления эскадры) уже показывало CNN.

Такого оскорбления флоту и флагу не стерпел бы ни один флотоводец старой закалки. Контр-адмирал Сармиенте не был исключением. Опасаясь, как бы штатские крысы в правительстве не приняли какой-либо мирный план, сделав его позор не отмщенным, Сармиенте отдал приказ о начале бомбардировки форта противника по площадям. Под грохот автоматических артиллерийских установок и визг влетающих ракет, он курил сигару, пил кофе чашку за чашкой, и наблюдал, как маленький островок постепенно скрывается под огромной шапкой бурого дыма и пыли. Легкий северо-западный ветер медленно размывал все это в сторону совершенно пустого океана к юго-востоку от эскадры, и от меганезийской платформы, и объективных претензий ни у кого быть не могло. Меганезийцы, как он заметил, переместили всю легкую плавучую технику из южной акватории своей базы в северную, куда не могли долетать осколки снарядов.