Этюды черни - Ольга Анатолиевна Ускова

И тут с ветки одна из серых птичек внятно сказала: «Мяу!» И Динку накрыло воспоминание.

Ей пять лет. Середина весны. Они с родителями уже переехали на дачу в Суханово. Ну как дачу… сарайчик на две комнатушки с буржуйкой, которую снимали у тети Маруси и дяди Вани. Совершенная фавела. Но зато у этого дворца был свой огороженный садик с огромной раскидистой липой. Кроме липы там помещалась маленькая песочница для Динки с братом и два детских велосипеда.

Она проснулась в тот день очень рано и подергала папу за пятку.

– Иди порисуй, – промычал отец в подушку и потерял интерес к общению.

Мама тоже не подавала признаков активности. Тогда Динка оделась в то, что обнаружила, и вышла из халупки на крыльцо. Делать было совершенно нечего. Весь мир спал. Девочка села на ступеньку и уже собиралась надуться на судьбу, как вдруг услышала с неба:

– Гав!

В пять лет человек готов к любому чуду.

– Карлсон! – завопила она и начала искать глазами толстого любимца с пропеллером.

Но Карлсона не оказалось в небе. Зато на ветке липы, прямо над ней сидела серая большая птица и весело косилась на девочку черным круглым глазом.

– Мяу? – с вопросительной интонацией заявила птичка. Потом подумала и сама себе ответила: – Рррр-гав!

Дина восторженно замерла. Скворец в то утро специально для нее исполнял Необыкновенный Концерт. Он мяукал, лаял, мычал, хрюкал, а потом начал свистеть какую-то песенку из подслушанной радиопрограммы, сопровождая это эфирным шипением.

Во всем мире были только медленно просыпающееся солнышко, раскидистая липа, покрытая зеленым душистым пухом, скворушка и крошечная девочка, замершая от восхищения на облупленном старом крыльце в огромной маминой вязаной кофте.

Это был предельный момент счастья, который Дина запомнила в самых мельчайших деталях. Может, мир тогда с ней поговорил через эту птичку. Может, мир и есть эта птичка.

Скворец в Александровском не захотел больше ничего сообщить Динке и свалил вместе со всей стайкой братанов в направлении Лубянской площади.

Дина Алексеевна решила, что все это – хороший знак, и потопала на свой сегодняшний глобальный экзамен.

Когда Кускова присоединилась к своим в Екатерининском зале, в фойе и на парадной лестнице уже расставляли почетный караул. «Значит, все будет по-взрослому», – подумала Дина, и веселый, пьянящий мандраж невероятного приключения начал покалывать ее изнутри.

Все собравшиеся местные выглядели сейчас по-разному. Андрей стоял с непроницаемым лицом воина перед сражением. «Хоть сейчас в почетный караул», – решила схохмить все более и более расходящаяся Динка, но Андрей и ухом не повел. Протокольная президентская группа заметно нервничала. Полностью в курсе событий не был никто, но слухи, сплетни, ощущения наполняли служивых чувством собственной значимости и причастности к великому. А Семен заглянул в зал всего на секунду. Обыденно подмигнул Дине и испарился по своим очень важным делам.

В это время в фойе первого этажа уже начали собираться высокие гости, им подавали аперитивы, карточки представления и карточки рассадки. Дине очень хотелось посмотреть на них внимательно в фойе. Она никогда раньше не видела двойников президентов ведущих стран мира. И ей очень хотелось заценить биологическое соответствие между двойником и образом. Наконец куранты пробили 19 часов, и всех пригласили подняться в Совещательную комнату, куда одновременно с гостями из других дверей должен был выйти и хозяин приема, Президент страны. Но он, как обычно, опаздывал. И Дина получила возможность как следует рассмотреть зарубежных гостей.

Первым из приехавших «Президентов», поддерживаемый с двух сторон помощниками, шел улыбающийся зиц-Американец. Здесь нельзя было не отметить высокое качество двойника. Те же выцветшие глаза очень старого и очень хитрого пройдохи, та же загребающая, неуверенная походка. Та же искусственная, приклеенная улыбка старым ртом, набитым первосортными американскими зубами, и та же неуверенная ориентация в пространстве.

За ним, увлеченно беседуя друг с другом, вошли зиц-Француз и зиц-Немец.

С двойником немецкого канцлера тоже все было нормально. Поскольку покойный оригинал и так обладал внешностью использованной половой тряпки, то его клон точно так же, не запоминаясь и не отсвечивая, полностью соответствовал образу, принятому большинством населения этой некогда великой страны.

А вот псевдо-Француз был сляпан просто кое-как, с чисто гальской расхлябанностью, из первого попавшегося актера в амплуа жиголо, с минимальным внешним сходством с безвременно почившим оригиналом. И, видимо, поэтому на лицо было наложено большое количество грима, очень заметное в свете хрустальных люстр зала.

Зиц-Японский премьер стоял один в некотором отдалении от остальных, с интересом рассматривая наборный паркет под ногами. Ну, здесь Дина не могла оценить сходства. Все азиатские лица для нее были похожи.

Псевдо-Итало-премьерша весело кокетничала с как бы Главным от Соединенного Королевства, который был похож, очень похож на оригинал, но значительно толще и спокойнее своего погибшего прототипа.

Ну а замыкал компанию обновленный Глава Канады. И здесь отличия двойника от образа неожиданно были в лучшую сторону. У канадца, единственного из всей делегации, время от времени неожиданно проступало в глазах хоть какое-то движение мысли.

До Динкиного угла доносились обрывки разговоров ожидающих.

New Француз и new Немец беседовали друг с другом на английском. Зиц-Президент явно подкалывал зиц-Канцлера:

– А правильно ли я понимаю, дорогой коллега, что вы ударными темпами закрываете свои последние реакторы на атомных станциях и теперь башляете американцам в четыре раза больше за газ, чем год назад? Ну и бедному замерзающему населению тут же 200 миллиардов евро субсидий откинули, чтоб не замерзли совсем и свет могли два раза в день включать? А денежки этих субсидий фонд от вашей же партии распределяет, верно? То есть с прибытком вас, дорогой? Лично финансово удачный годик, да?

New Канцлер нервно дернул шеей и с истеричными нотками площадного фюрера погнал волну на француза:

– У вас вряд ли было время детально понять механизм наших субсидий для граждан Германии. Вы себе урановые стержни у русских покупали, чтобы было чем дрочить французскому населению, когда взлетит на воздух одна из ваших атомных станций.

– Ну-у-у, мальчики, не ссорьтесь! – хохотнула блондиночка-итальянка. – Если взлетит французская атомная станция, дрочить придется всей Европе. У русских не хватит урана нас всех удовлетворить тогда…

В этот момент на лестнице раздались официальные президентские фанфары, и в совещательную комнату вошел Президент России.

Здесь Дина подалась вперед от жгучего любопытства, ведь по протоколу президент должен был обойти всех высоких зарубежных гостей и лично пожать им руки.

Но по пацанским понятиям