По закону плохих парней - Эйс Аткинс

Работа была выборная, но если вы не убегали с бюджетом на пол-округа или не совершали половой акт на публике, то могли сохранять за собой должность столько времени, сколько хотели. Сэм Бишоп руководил учреждением благодаря своей активности в ряде сфер помимо церковной, рыбной ловли и командования бойскаутами. Как раз он исключил Квина из организации бойскаутов в двенадцатилетнем возрасте за то, что тот организовал в Натчез-Трейс дождливым вечером игру в покер, подогреваемую виски.

– Вот этот документ, – сказал Сэм, передавая через письменный стол два листа. – В нем перечислены люди или компании, владеющие соседними землями. Конечно, я сожалею о кончине твоего дяди.

– Я знаю этих людей, – откликнулся Квин. – Признаю все границы, за исключением той, что на западе.

Сэм взял список, просмотрел его через очки-лекторы и кивнул:

– Лесозаготовительная компания Брюса. Польза есть?

– Не знаю, – усомнился Квин. – Не возражаете, если я задам личный вопрос?

– Ты все еще обижаешься из-за скаутов?

Сэм сильно поседел с тех пор, как Квин видел его в последний раз. Он показался ему меньше ростом, похудевшим. Квин заметил, что он хромает. Рейнджер помнил его сильным и энергичным, возглавляющим путешествия на дальние расстояния. Но Сэм постарел, и это было непривычно для Квина. Раньше казалось, что этот человек не имеет возраста.

– Нет, сэр.

– Тогда валяй.

– Что вы думаете о Джонни Стэге?

Сэм Бишоп снял очки, устремив взгляд на Квина и переместив его на клетчатую рубашку собеседника. Квин был уверен, что он носит пристегивающийся галстук. Сэм кивнул и сказал:

– Ну, раз он глава административного совета, то полагаю, я бы сказал, что он мой босс.

– Вы друзья?

Бишоп вернулся к дальней стене и закрыл дверь с легким щелчком. Вернулся и, наклонившись через стол, понизил голос:

– С какой стати?

– Меня интересует только то, почему Джонни Стэг так заинтересован в приобретении земли дяди.

– Квин, я могу нажить много неприятностей, обсуждая вопросы земельных сделок.

– Он сказал, что собирается подать иск на залоговое удержание.

– Еще не подал, – заметил Сэм, добавив шепотом: – Если это что-нибудь значит.

– Не могу себе представить, какую пользу могла бы принести ему эта земля, – сказал Квин.

Бишоп взял два листка бумаги, вновь надел очки и, проводя тупым концом карандаша с ластиком вдоль каждой строчки, сказал:

– Это видишь? Вот земля, о которой ты говоришь. Первая полоса принадлежит твоему дяде. Не хочешь взглянуть на другие участки, которыми он мог бы владеть?

– Сколько их?

– По памяти могу сказать, три. Если хочешь, я с удовольствием разыщу тебе документы на них. Если мистер Стэг собрался подавать иск на залоговое удержание, то он включит в него все активы и землю Хэмпа. Ты это должен понимать.

– Боюсь спрашивать, – отказался Квин, – но уверен, что вы знаете все участки.

– На самом деле не знаю, – ответил Бишоп. – Могу только удовлетворять требования налогоплательщиков здесь, в округе Тиббеха. Эту головоломку придется решать тебе.

Едва Квин удалился на два шага от здания суда, как перед ним остановился внедорожник шерифа, из которого выбрался Уэсли Рут и свистнул.

– Как насчет того, чтобы проехаться? – предложил он.

– Нет, спасибо, – сказал Квин – У меня грузовик.

– Это не просьба.

Квин кивнул. Он подошел к пассажирскому месту и взобрался на него.

– Куда?

– Просто поедем и поговорим.

– Не возражаешь против остановки, чтобы попить кофе?

– Нет, Квин, – ответил Уэсли. – Нисколько.

– Так бывает, когда ты хочешь, чтобы я задержался, – предположил Квин.

– Чаще всего.

– Что я сделал не так?

– Прошлой ночью произошла серьезная перестрелка на земле твоего дяди, – начал Уэсли. – Служба рыболовства и охоты на диких животных пожаловалась на то, что кто-то охотился на оленей с автоматическим оружием. Они хотели встретиться с тобой, но не застали, поэтому позвонили мне. Ты можешь сказать, что происходило прошлой ночью?

Квин пожал плечами:

– Разве истек срок действия моей охотничьей лицензии?

– Мы получили пять разных донесений о перестрелке в округе, – добавил Уэсли. – Видели однорукого черного парня и его белого сообщника. Угадай, кого я арестовал?

– Понятия не имею.

– Он не признается, – продолжил Рут. – Делает вид, что никогда не слышал имени Квин Колсон. Похоже, что все жертвы перестрелки гребаные наркодельцы, трое из них имеют водительские удостоверения из другого штата. Все они входят в банду Говри. Ни один не сознается ни в чем. Послушай, приятель, мне жаль твоего сарая и скота. Мы поймаем сукина сына, который это сделал. Поверь, никто не желает поймать негодяя больше, чем я. Но ты мог убить человека. Этим утром я говорил с одним парнем, который восхищался жизнью, в то время как его утраченный палец лежал в холодильнике.

– Ты хочешь обыскать мой дом?

– Когда тебя вызовут на службу?

– Завтра.

– Ты не обидишься, если я предложу тебе уехать раньше?

– Могу обидеться.

Уэсли покачал головой. Он снял бейсболку и выдохнул, перед тем как найти место парковки, а затем повернуть обратно в город.

– Ты, конечно, знаешь, как отфутболить друга.

– Ты обещал сделать остановку, чтобы попить кофе, – напомнил Квин.

– Полагаю, бесполезно спрашивать тебя, о чем вы говорили с Сэмом Бишопом?

– Думаю, ты можешь справиться об этом у него, когда меня высадишь.

– Мне кажется, ты склонен видеть во мне плохого парня, – сказал Уэсли с легкой усмешкой. – Тебе приходило когда-нибудь в голову, что я хочу дружить и одновременно делать свою работу? Ты ставишь меня в адское положение.

Когда появился Квин, большая часть участников званого обеда в магазине Варнера уже разошлась. Старый мистер Варнер работал за кассовым аппаратом, продавая сигареты, кока-колу и бензин, в то время как судья Блэнтон заканчивал поглощать барбекю с бобами и читал «Тиббеха монитор». Он отвлекся от чтения и предложил Квину сесть, но Квин снял шапку и встал у стола, накрытого красно-белой клеенкой.

– Полагаю, с тебя сегодня хватит. Садись.

– Я был в офисе Сэма Бишопа, – сказал Квин. – Вы мне расскажете что-нибудь еще о других владениях моего дяди?

– Я не знаю, что Джонни включил в иск о залоговом удержании, – ответил Блэнтон, пережевывая во рту бобы. – Дам тебе знать, когда что-нибудь выясню.

– А вы? Вы собираетесь продать участок?

– У меня много земли, Квин.

– Но продаете лишь участок, примыкающий к шоссе номер 45, – заметил Квин. – Без него Стэг окажется блокированным.

– Сейчас это не имеет значения, – возразил Блэнтон. – Проект Стэга сорвался. Участок будет сдан в аренду лишь в том случае, если начнется строительство.

– Что гарантировало бы вам место за общим столом. Полное партнерство со Стэгом.

– Ему нужны наши участки. Было бы глупо отказываться от сотрудничества с ним.

– Не верю, что вы бросите вызов этому говнюку.

Блэнтон отодвинул тарелку и откинулся в своем кресле. Он глубоко вздохнул, словно для успокоения, и кивнул.

– Ты считаешь меня и дядю продажными из-за того, что мы инвестировали в проект? Я не знаю, кто бы в округе отказался принять участие в проекте. Мы увидели в нем возможность заработать деньги и дать толчок развитию всего округа. Это вовсе не означает, что я попал в зависимость к Стэгу или к кому-нибудь еще.

– Вам следовало с ним поговорить.

– Стэг хотел все целиком, – продолжил Блэнтон. – Дом. Ферму. Я старался соблюсти твои интересы.

– Вы должны были сообщить мне о том, что у дяди и Стэга был общий бизнес.

– Я тебя никогда не обманывал.

– Как это назвать?

– Стэг вправе взять себе все, – заявил Блэнтон. – Хэмп был должен ему длительное время большую сумму денег. У твоего дяди были определенные недостатки.

– Стэг лгал, когда говорил, что владеет всем оборудованием, – сказал Квин. – Почему он не признался, что финансировал все эти поездки в Тунику?

– Сядь, Квин, и успокойся, – снова предложил Блэнтон, наблюдая через плечо за Варнером, который стоял за кассовым аппаратом.

Тот прислушался и резким движением задвинул ящик с деньгами. Затем встретил взгляд Квина и стал смотреть на судью Блэнтона.

– Джонни не хотел, чтобы твой дядя предстал в неприглядном виде. Если бы люди узнали о его неудачной игре и долгах, половина его дел была бы поставлена под сомнение. Это нечто от эпитафии.

– Вы со Стэгом, должно быть, выработали план перед моим приездом, – предположил Квин. – Вы пытаетесь играть роль моего доброжелателя, в то время как Стэг кидает меня. Почему сперва не обменяться рукопожатиями?

– Никто не желает тебя обжулить, – возразил Блэнтон. – Возьми деньги. Они пригодятся твоей матери и тому цветному мальчишке, которого она растит.

– Идите вы, – вспылил Квин.