Тайна голубиного пирога - Джулия Стюарт

– Не закроешь ли окно? – попросила Минк. – Шум из лабиринта просто невыносим.

Не говоря ни слова, Пуки подошла к ближайшему окну и протянула руки к поднятой раме.

– Ты сказала коронеру, что, когда пекла пироги для пикника, поднималась в одну из спален, – проговорила принцесса, пристально глядя на нее. – Зачем?

– Я обратила внимание на то, что смотритель лабиринта внезапно замолчал, и пошла поглядеть, все ли в порядке, – сказала служанка, опуская раму. – Я боялась, что он упал со стула из-за своих больных ног. Подойдя к окну в спальне, я его не увидела, но в тупиках лабиринта столпилось так много людей, что я их пожалела и стала давать советы, как из него выбраться.

– Сколько времени ты этим занималась?

Служанка подошла к следующему окну.

– Не так уж и мало, мэм. Некоторые из тех людей не знали разницы между «вперед» и «назад».

– Кто-нибудь заходил в дом?

Пуки, устремив взор на потолок, попыталась вспомнить:

– Сперва генерал, потом Элис, она принесла муку, а потом пришел Пайк с птицей и мясом.

– Пайк?

– Рассыльный мясника. Он помогал нам с багажом, когда мы въезжали.

– Ах да. – Принцесса нахмурилась. – А почему Элис принесла муку? Мы не такие уж бедные.

– Думаю, она хотела проявить дружелюбие, мэм. Мало кто из слуг разговаривает с ней после того, как ее уволили за воровство.

– Ты эту муку использовала?

– Нет, мэм. Я ей сказала, что она нам не нужна.

– Но Элис была с тобой в кухне, пока ты возилась с пирогами?

– Совсем недолго, мэм.

Принцесса записала имя Элис.

– В тот день ты выходила из дому?

Служанка отвернулась и закрыла окно.

– Да, мэм. Я ходила на прогулку, – проговорила она, все еще стоя спиной к хозяйке.

Минк смотрела на нее изучающе, постукивая пером по столу.

– Почему ты вышла из дому, не закончив стряпни?

Повисла пауза.

– Иногда служанкам необходимо проветриться, мэм, – ответила Пуки, глядя в окно.

Принцесса откинулась на спинку кресла и сложила руки на груди, наблюдая за ней.

– Обычно служанки спрашивают разрешения выйти из дому.

– Вы были в Лондоне, мэм.

– А когда ты ходила на эту таинственную прогулку, ты никого не видела поблизости?

– Видела, мэм, – ответила Пуки, наконец повернувшись лицом к Минк. – Смотритель лабиринта подстригал живые изгороди, а леди Монфор-Бебб прогуливала собачку.

Минк добавила к списку имя смотрителя.

– Надеюсь, ты заперла дверь на ключ, когда выходила, – сказала она.

Служанка покачала головой:

– Нет, мэм. Это дурной знак – запирать дверь черного хода, когда в саду сидит ворона.

– Ворона? – переспросила Минк.

Служанка кивнула.

– И большущая, мэм, – проговорила она с широко раскрытыми глазами.

Минк положила руку на бедро.

– Так, значит, ее размер делает это предзнаменование еще более дурным? – спросила она.

Пуки нахмурилась:

– Мэм, эта птица уставилась прямо на меня.

Какое-то время они молчали и пристально смотрели друг на друга.

– Готова поспорить, это была не ворона, – заявила принцесса, подходя к окну. – Взгляни вон на то дерево. Видишь птицу на той ветке, на которой растет омела?

Служанка вгляделась:

– Да, мэм. Это ворона.

– Нет, дрозд.

– Это ворона, мэм, – проговорила Пуки, отрицательно покачав головой.

– Дрозд! – сердито воскликнула Минк. – Смотри, вон там сидит настоящая ворона. Видишь? Она гораздо больше. А это, – сказала она, тыча пальцем в стекло, – дрозд.

Служанка быстро оглядела обеих птиц.

Минк повернулась к ней.

– В следующий раз, оставляя дом открытым, так что в него может войти кто угодно, будь любезна сперва проверить свои познания в орнитологии, – сказала она, возвращаясь к письменному столу. – Надеюсь, ты испекла пирог именно из голубей?

Пуки кивнула, прикрыв глаза:

– Да, мэм. Я знаю, как выглядят голуби. Они серые.

– Это уже кое-что, – вздохнула принцесса, протягивая руку за пером.

Наступила пауза.

– Если только это не домашние голуби, мэм.

Несколько позднее тем же утром Минк неторопливо шла к Трофейным воротам навстречу текущей в противоположном направлении толпе экскурсантов, с содроганием готовясь услышать исковерканную мелодию. Но шарманщика нигде не было видно. Часовой откупился от него, попросив уйти, – музыка была столь ужасна, что ему хотелось броситься в Темзу. Торговки мускусом также не сновали вокруг, предлагая свой товар. Они предпочли лежать на ковриках в Буши-парке, и солнце заглядывало в сумрачные глубины их декольте.

Принцесса перешла через мост, миновав экскурсантов, которые жевали пучки водяного кресса и любовались тем, как другие собирали его внизу, на берегу реки. Дойдя до Ист-Моулси, она стала искать Вайн-роуд в надежде, что Сайлас Спэрроуграсс расскажет ей о последних словах генерала перед смертью. Через какое-то время она нашла дом номер пять с флюгером на крыше – единственный, в котором жили несколько квартирантов, причем каждый из них имел отдельный выход на улицу. Когда на стук никто не ответил, Минк толкнула дверь кончиками пальцев, и та открылась. Запах несвежей рыбы оказался таким сильным, что на минуту она потеряла дар речи и просто стояла и смотрела на гомеопата. Одетый в шинель сторожа-привратника, он совершенствовал фокус с уткой, которая залетела в его сад и не хотела тихо сидеть в глубинах кармана шинели. При виде принцессы Спэрроуграсс торопливо опустил утку на пол и смахнул со стула кроличий помет, который звучно, как бусины, рассыпался по полу. Предложив Минк присесть, он впился в нее своим здоровым глазом.

– Мистер Спэрроуграсс, – сказала она, приложив руку к щеке, – со мной творится что-то ужасное, и только человек ваших незаурядных талантов может мне помочь. Я не уверена в достоинствах одного здешнего терапевта, имени которого не стану называть. – Она медленно перевела взгляд в направлении приемной на Хэмптон-Корт-Грин.

Гомеопат улыбнулся, демонстрируя отсутствие переднего зуба, который был выбит, когда он гонялся за Гертрудой во время судебных слушаний.

– Незачем беспокоиться, ваше высочество, вы пришли по правильному адресу. Сайлас Спэрроуграсс, человек исключительной проницательности, к вашим услугам. Осмелюсь спросить, какова природа вашего заболевания?

Принцесса в задумчивости осмотрела комнату, захламленную, словно кладовая ростовщика. Свернувшаяся кольцами змея лежала в клетке, стоявшей на куче пустых оранжевых коробок, швабры с поредевшей щетиной торчали из ведра для угля, чучело бесхвостой лисы, занесшей лапу, чтобы сделать шаг, балансировало на вершине сломанного катка для глажения белья. На кургане из носовых платков, некоторые из которых использовались для фокусов, сидела Гертруда, и ее нос яростно подергивался. Подняв глаза, принцесса заметила ряд копченых макрелей, прибитых гвоздями за хвосты к потолочной балке.

– Я потеряла обоняние, – решительно заявила она.

Сайлас Спэрроуграсс нахмурился и наклонил голову набок.

– Я подумала было, что навозную кучу у Трофейных ворот убрали, потому что больше не чувствовала ее жуткого запаха. Но когда я ее увидела, такую же высокую и свежую как обычно, то поняла: со мной что-то случилось, – продолжила Минк.

Гомеопат бегло окинул взглядом комнату:

– Чувствуете ли вы слабый запах… рыбы?

Минк подняла брови:

– Рыбы, мистер Спэрроуграсс?

Гомеопат встал позади нее, сцепив руки.

– У меня сейчас живет торговец рыбой, которого его новая жена выгнала на улицу. Этот человек имел неосторожность сказать, что она со временем привыкнет к запаху. Женщина утверждает, что вонь въелась в стены и потолок и она не может от нее избавиться. По всей видимости, ее шляпка пропахла несвежим палтусом, и, когда жена рыботорговца гостила у своей сестры, толпа котов следовала за ними по всему парку. Я ей сочувствую. Моя сестра вышла замуж за сапожника, и даже по ночам в постели она продолжает ощущать запах башмаков. – Он покачал головой. – Нет нужды говорить, что брак у них бездетный.

Затем гомеопат поднял нос и дважды втянул воздух.

– В ванне на кухне полно сельдей, и они становятся все дешевле из-за цвета, который приобретают. Этим утром приходил констебль: соседи убеждены, что у нас тут лежит мертвое тело. Вы уверены, что не чувствуете никакого запаха?

Минк сделала глубокий вдох.

– Готова поклясться, что к вам въехал цветочник. Я чувствую запах роз, – сказала она.

Он уставился на нее здоровым глазом:

– А какой запах вы чувствовали, ваше высочество, когда находились у Трофейных ворот, если позволите мне задать такой вопрос?

Принцесса разглядела за спиной собеседника, на полке, на которой стоял всякий хлам, жестяную коробочку.

– Запах ирисок, – ответила она.