Пожиратели таланта - Анна Данилова

Она захлопала своими маленькими густо накрашенными глазами. Виталий, глядя на нее, испытал вдруг набиравшее силу чувство отвращения к этой пока еще чужой ему женщине. И еще одна мысль, маячившая перед его внутренним взором цветным назойливым пятном, нервировала его: вот точно как он сейчас случайно подслушал разговор Дианы со своей матерью, так же и Вика в свое время могла услышать во всех подробностях разговор Виталия со Шториным. Либо телефонный, либо реальный. Сколько раз такое случалось, что она возвращалась, когда они с Николаем уже были дома, сидели в комнате, ели-пили и говорили, обсуждали свои дела. Дверь открывалась, и на пороге возникла, блестя глазами, Виктория: «Мальчики, привет! Сейчас я вам картошечки поджарю!»

– Что ей нужно было?

– Она спрашивала, где ты находишься. Я ответила – не знаю. Еще спрашивала, встречался ли ты с Викторией Желтковой. Ну, я и сказала, что да, встречался. А разве это тайна?

– Что еще? – перебил ее Виталий.

– Интересовалась, не знаю ли я, где сейчас находится твой друг Шторин.

– Ба... А Колька-то им зачем понадобился?

И тут Диана, забыв, что она накрашена, горько и неожиданно громко, отчаянно, закрыв ладонями лицо, расплакалась.

– Диана, ты чего?! Что случилось-то?!

– Он человека убил! Колька твой – убийца! – промычала она, захлебываясь слезами.

– Кого он убил?! – Виталий почувствовал, как лицо его запылало. – Кого?!

– Женщину какую-то... Я так поняла – известную. Писательницу, что ли... Фамилию запомнила – Горохова. Любовь Горохова. Они ищут твоего Шторина. Поэтому и сюда пришли... Нет, ты не подумай, я-то знаю, что ты не имеешь к этому делу никакого отношения... И знаю, что не могу тебе указывать, но все равно, Виталя, я прошу тебя, держись от этого Коли подальше! Ну и что, что вы земляки!

– Откуда тебе это известно?

– Эта женщина так сказала. Что вы оба из Балашова. Может, они подумали, что ты его прячешь? Но ты же его не прячешь?!

– Послушай, кто эта женщина? Я имею в виду Горохову. Чем она так известна?

Он все еще делал вид, что не понимает, о ком идет речь. Эта рыжая баба, кажется, ее на самом деле звали Люба, она же стихи читала! А они еще потешались над ней, смеялись. Значит, все-таки не выдержал Колька, нашел ее... Подумал, что это она деньги сперла. Наверное, ударил ее, возможно, силы не рассчитал.

– Говорю же, писательница вроде.

– А... как он ее убил? Где это произошло? Когда?

– Не знаю когда. Она сказала, что он зверь какой-то! Что вроде бы пытал ее перед смертью! Виталя, а может, это все-таки не он? Неужели твой друг способен на такое?!

– Нет, Диана, успокойся. Это не Коля. Он не мог. Да и зачем ему кого-то убивать? О чем еще эта баба спрашивала?

– Не была ли я знакома с Викой... Ну, я, понятное дело, рассказала, что она работала у меня. Потом про Горохову эту спросила, не знаю ли я, может, Вика и эта Горохова были знакомы? Но я не знаю ничего об этом. Горохову эту никогда не видела.

– Она тебе что, фото ее показывала?

– Ну да!

– И как она выглядит? Можешь ее описать?

– Такая... Лицо круглое, глаза темные, волосы кудрявые, рыжие... На ребенка немного похожа.

– Что еще?

– Про Шторина спрашивала. Где он живет, не сменил ли адрес. Есть ли у него родственники.

– И что ты ответила?

– Говорю, вроде бы у него есть брат... Помнишь, ты мне как-то рассказывал, что, когда у твоего друга заканчиваются деньги, он всегда звонит брату, он у него этот... как его... не могу вспомнить... мануальщик, что ли... Занимается иглоукалыванием.

Вот дура баба! И когда он ей только успел рассказать о Кольке и его брате?! Брякнул, не подумав, в связи с этим проклятым иглоукалыванием. Диана как-то пожаловалась, что у нее спина побаливает и что какая-то подруга посоветовала ей специалиста по иглоукалыванию. Вот тогда-то и всплыла эта тема – брат Шторина, Аркадий. И как она только это запомнила? Теперь, если Шторина действительно ищут в связи с убийством Гороховой, то вторым человеком из его окружения (первым был, понятное дело, Виталий!), которого они навестят, будет Аркадий!

Предупредить бы его... Но как, если он не знает номера его телефона? А предупредить бы нужно. Кто знает, что начнет плести Колька, если его схватят? Может, и выдаст друга Юдина!

– Ладно, Диана. Успокойся. Ничего страшного не произошло. Мало ли кто в жизни не оступается? У Кольки – своя жизнь, у нас с тобой – своя.

Он обнял ее, прижал к себе.

– Я пойду спать. Устал.

– Может, поешь что-нибудь? – Диана вздохнула, промокая кухонным полотенцем припухлости под глазами. – Виталя?

– Нет, Дианочка. У меня завтра трудный день. Ты бы мне деньжат подкинула... Одно важное дельце намечается. Да, еще мне машина нужна.

– Машина в порядке, я ее сегодня забрала из ремонта. Полный бак залила. Ключи сам знаешь где, – она снова вздохнула. – У меня утром тоже полно дел.

Утром Юдин встал рано, полчаса плескался под душем, потом Диана накормила его завтраком, и он поехал на машине в клинику, где работал Аркадий. Оказалось, что крупный специалист по иглоукалыванию будет на работе только после обеда. И номера его телефона ему так никто и не дал. Он даже попытался сунуть деньги девушке в регистратуре – не взяла! И адреса он его тоже не знал.

Оставалось одно – вернуться в клинику к часу дня. А до этого времени успеть найти детский дом, где обитает теперь Ларочка Желткова.

Смутно представляя себе, с чего следует начать поиски, Юдин первым делом зашел в приемную губернатора и справился у симпатичной девушки, где находится отдел опеки и попечительства области. Объяснил, что он разыскивает маленькую дочку, находящуюся, предположительно, в детском доме или доме малютки.

Оказалось, что отдел народного образования и отдел опеки находятся на одной улице, в соседних домах. Накупив побольше шоколадок, он обаял девушку из отдела опеки, рассказал сочиненную им историю о маленькой потерявшейся дочке, и после недолгих переговоров с родными инстанциями ему сообщили адрес детского учреждения, где и была зарегистрирована Лариса Желткова. Виталий помчался на другой конец города, нашел детский дом, встретился с директором, Людмилой Сергеевной, и повторил ей душещипательную историю о потерявшейся дочке. В конечном итоге он выяснил, что девочку собирается удочерить одна хорошая, «перспективная» молодая семья. Юдин, решив блеснуть знанием некоторых подробностей из жизни Ларочки, поинтересовался: уж не Катерина ли, сестра Виктории, собирается удочерить девочку? На что Людмила Сергеевна отрицательно замотала головой, сказав, что у сестры это вряд ли получится, поскольку она, во-первых, не замужем, во-вторых, ее материальное положение оставляет желать лучшего. И тогда Виталий, решив идти до конца, высказал предположение, что женщина, которая собирается удочерить Ларочку, – это тетка Вики, он даже по ходу дела уже подбирал для нее имя... Как вдруг директриса, забывшись, что разговаривает с незнакомым человеком, с какой-то преступной легкостью назвала имя и фамилию потенциальной мамаши Ларочки – Валентина Орешина, проживает в Зоналке, в своем доме.

Дуры бабы, усмехнулся он, покидая территорию детского дома и торопясь в клинику на встречу с Аркадием.

Настроение у него было отличное: вторая половина дня будет полностью посвящена прогулке по Зоналке. Уж там-то местные жители, особенно коренные, словоохотливые, как и все деревенские, точно ему расскажут, где проживает Валентина Орешина и кто она вообще такая. И если окажется, что дом, в котором она сейчас проживает, куплен недавно, то есть после третьего мая, значит... Значит, эта мадам и есть тот самый свидетель, настоящий свидетель, который... Ух!!!

И Юдин прибавил скорость!

24

Дмитрий Гурьев открыл дверцу и помог Ирине Тайлер, одетой по-вдовьи во все черное, выйти из машины.

– Господи, какая же тишина... – проговорила она, оглядываясь. Вокруг стоял лес, над головой в яркой синеве замерли, словно забыв, в каком направлении им плыть, облака. Тишина была соткана из легчайших и тончайших звуков шелеста листвы и нежного пения птиц. – Дмитрий, поскорее покажите мне его, а то я сойду с ума... Ну же!

– Он здесь, в доме. Только не пугайтесь – ваш муж заметно похудел. И скажите мне спасибо, что я все-таки заставил его побриться. А вы отчего так траурно оделись? Он жив и здоров. Вот увидит вас – и расстроится!

– Да какая разница?! Господи, Миша... – она страдальчески замотала головой. – Мне, конечно, сказали, что он в безопасности, но я и представить себе не могла, что вы прячете его в лесу...

Дмитрий провел Ирину в дом и тщательно запер за собой все двери.

Михаил Тайлер сидел за столом и что-то писал. Услышав шум и голоса, он резко повернулся, но, увидев жену и Гурьева, чертыхнулся, просиял улыбкой, встал и бросился обнимать Ирину.