Оазис любви - Вики Томсон

Пожалуй, не такими уж нежными, подумала Аманда, вспомнив его хватку, когда он вызывал в ней последний ответ, будто желая навеки остаться в ней. Стоило ему на минуту вылезти из постели, а она уже жаждала снова. Томление начинало новый цикл. Он сказал, что такое чувство может никогда не повториться. Вот как? Хотелось бы проверить. Но как бы то ни было, сначала надо управиться с Бартоломью.

— Неси его сюда, — проворковала она.

— Хочешь к маме? Вижу, что хочешь. У меня ты не найдешь того, что ищешь.

От тихого смеха Чейза у Аманды по спине пробежали мурашки. Она проиграла и понимала это — ковбой завоевал ее сердце.

Чейз подошел к кровати и положил ей на руки Бартоломью.

— Он не дурак. Знает, где хорошо кормят.

Именно в этой комнате, подумала Аманда. Эмоции захлестнули ее. Все, что мне надо для счастья, есть именно в этой комнате. Она поудобнее устроила на руках Бартоломью и дала ему грудь.

Чейз стоял у окна спиной к ней.

— Нежнейшие звуки.

— Что?

— Как он сосет. Мне нравится слушать. Но младенцы питаются молоком так недолго; к тому времени, когда она вернется в Аризону, придется отнять его от груди. Однако Аманда не стала этого говорить — слишком прекрасный момент, чтобы его испортить.

Чейз обернулся и подошел к кровати.

— Аманда, я хочу остаться на ночь.

— Я так и ожидала.

— А вот я сомневался. — Он сел на кровать. — Ты ведь привыкла к своему пространству.

— Мне приятно, когда ты рядом, — вздохнула Аманда. — Боже, мы разговариваем, как на важном приеме!

— Немного глупо, правда? — засмеялся Чейз. — Минуту назад мы были так близки, а сейчас ведем себя, как незнакомые люди, случайно оказавшиеся в ресторане за одним столиком. Но это все ерунда. Волею судьбы мы с тобой стали родителями. И, поверь, мне это нравится. — Он провел пальцем по ее груди и остановился у самого соска, где вовсю трудился Бартоломью.

Аманда встретила его взгляд поверх курчавой головы Бартоломью — и время словно остановилось. В этот момент ничего другого ей в жизни не требовалось. Глава 12

Не станет ли Чейз ревновать ее к малышу? — думала Аманда. Ведь этому крохотному существу требуется столько внимания.

Чейз с едва заметной улыбкой наблюдал, как она кормит сына. Потом попросил разрешить ему помочь «переменить парня». И все время придерживал голову малыша.

— Вполне приличное оборудование, Барт, — с явной гордостью произнес он, разглядывая голого мальчика.

— Ах, если бы это было мерилом мужских достоинств!

Аманда скрепила липучки на подгузнике и потянулась за мягкой рубашкой из хлопка, которая лежала наготове на тумбочке.

— Это тоже немаловажно. — Чейз наклонился над сыном и прошептал:

— Не позволяй себя дурачить, Барт, дружище. Все женщины говорят, что размер их не интересует, и делают вид, будто только мы зациклились на этом. Но я видел журнал «Плейгерл». Их интересует.

Бартоломью загугукал и схватил Чейза за нос, потом сжал и начал крутить сильнее. Чейз в шутку закричал, словно от боли. И снова Аманда пожалела, что у нее нет камеры. Непременно надо снять Чейза и Бартоломью на пленку: для любого, кто увидит, один кадр будет стоить тысячи слов.

— Ага, ты думаешь, что можешь водить людей за нос? — Чейз высвободился из цепких пальчиков. — Конечно, это мама научила тебя таким фокусам. — Он весело подмигнул Аманде.

— Прошу прощения. — Осторожно натягивая через голову рубашку на Бартоломью, Аманда подхватила шутливый тон Чейза. Но сердце ее было слишком переполнено созерцанием отца с сыном.

— Понятно, тогда, может, ты водила меня не за нос? — проворковал Чейз. Белые зубы сверкнули при бледном свете. — Это, наверное, было что-то другое, чуть ниже. Я в школе плохо знал анатомию.

Она прижала Бартоломью к плечу и встала с кровати.

— По-моему, ты близко познакомился с анатомией после школы. — Аманда направилась к кроватке.

— Без комментариев. А как ты, Аманда? Ты целовала парней и заставляла их кричать?

Она поправила одеяло, испытывая неловкость от упоминания о своем романтическом прошлом. Точнее, о его полном отсутствии.

— Моя история чрезвычайно скучна. Ты заснешь, слушая ее. — Вздохнув, она уложила Бартоломью в кроватку и принялась тихонько покачивать ее.

— Проверь — вдруг не засну?

— Я была тихим книжным червем. Писала, рисовала, читала. Когда не занималась, ездила верхом. У меня была своя лошадь. Я считала себя феминисткой, да и считаю до сих пор. В свиданиях и замужестве я видела капкан для женщин и ни к чему подобному не стремилась.

— И ни разу не была обручена?

— Один раз. Но ничего не получилось. — Аманда посмотрела на Бартоломью. Еще никогда она не видела сына таким спокойным — словно ему не хватало именно обожающего внимания обоих родителей. Постепенно глаза; его закрылись. Она покачала его еще немножко, потом встала и подошла к кровати. — Судя по тому, как я вела себя в ту ночь в грузовике, ты, наверное, решил, что я — видавшая виды штучка. Но это не так. Прежде я никогда так не поступала.

— Это и сделало тебя особенной, — пробормотал Чейз, потянулся, поймал ее локоть и привлек к постели. Потом обвил руку вокруг талии и прижал к себе. — Ты была напугана и возбуждена в одно и то же время. — Он говорил и поглаживал ее по позвоночнику. — Я понял, что постель для тебя была возможна только после долгого знакомства с мужчиной.

— Это правда. — От ласковых прикосновений вспыхнуло желание, посылавшее жаркие сигналы, от которых напряглись соски. — С тобой я вела себя совсем иначе — как развратная, испорченная девица.

— Я был для тебя слишком буйным? Чейз обхватил обеими руками ее ягодицы; тело Аманды стало томным и жаждущим, когда его восставшая плоть прижалась к животу.

— Ты был… очень милым.

— К черту, милым. — Он приспособился к ней и нежным, но мощным движением вошел в нее. — Милые — это те парни, с которыми ты миллион раз обедала, прежде чем позволяла вот так тебя касаться.

Аманда задыхалась от нарастающего напряжения. Способность Чейза так быстро доводить ее до точки кипения поражала ее до глубины души.

— Ты был невероятный, — умудрилась выговорить она.

— Ты тоже, — хрипло произнес Чейз. — Неопытность иногда бывает восхитительна. Она жадно ухватилась за него.

— Поцелуй меня, Чейз, а не то… я разбужу… малыша.

Чейз заглушил ее крики ртом, когда кульминация лишила ее последних резервов самообладания. После того как прошла последняя судорога, его губы проскользили ото рта к изгибу уха.

— Готова на дальнейшие подвиги? — прошептал он.

— Думаю, да, — вздохнула она.

— Отлично. Я хотел бы попросить тебя кое-что сделать для меня.