Смертники - Евгений Прошкин

— Лежать! — повторил Столяров.

Он всадил во второго мутанта остатки магазина, перезарядил оружие и лишь потом позволил себе перевести дыхание. За спиной у Олега остались лежать два снорка.

— Пойдем, пойдем, — поторопил Столяров. — Мы сейчас в самом неприятном месте: вперед еще далеко, а назад уже глупо. Давай! Бегом, твою мать!

Уворачиваясь от пинка, Гарин рванул по улице, да так быстро, что обогнал Михаила.

— Стой! Жди! — замахал ему Столяров, догоняя. — Ты что, белены объелся? Куда втопил? Вместе двигаемся.

Следующий квартал они преодолели быстро и без сложностей, вот только сил у Гарина оставалось уже не много, вернее, как он считал сам, — не оставалось совсем. Еще через двадцать метров Олегу пришлось забыть об усталости: наперерез им, прямо на проезжую часть, от магазина «Березка» вышел медлительный и мощный, как старый медведь, контролер.

«Вот! — возбужденно подумал Гарин. — Вот я и понадобился! Настал мой час».

Он сунулся в рюкзак, но вспомнил, что убрал «венец» под комбинезон, и хлопнул себя по груди, убеждаясь, что артефакт действительно там. За это время Столяров поднял винтовку и четыре раза подряд выстрелил мутанту в лицо. Пули легли кучно, и четвертая прошла уже насквозь, с визгливыми рикошетами потерявшись где-то в дворовых гаражах. Контролер постоял пару секунд, будто сомневаясь, не рановато ли ему подыхать, и наконец рухнул вперед, расплескав по сухому асфальту месиво перемолотой морды.

— Уже близко, — сказал Михаил, доставая из кармана скомканную тряпку, в которой Гарин узнал свою наволочку.

Столяров кое-как примотал полотно к стволу винтовки и, взяв ее за приклад, поднял высоко вверх.

— Руки в гору, — скомандовал он.

— Веришь в благородство наемников? — спросил Олег, выполняя приказ.

— Человек всегда должен во что-то верить, — отозвался Столяров. — Пошли. Медленно.

Первый корпус госпиталя встретил их гробовой тишиной. За окнами на разных этажах можно было заметить отчетливое движение, но в контакт наемники не вступали.

— Не пристрелили сразу — это плюс, — поделился Михаил. — Только руки не опускай смотри.

Они прошли вдоль всего здания, за которым открылся сквер, довольно большой и некогда уютный. Зеленая площадка была обнесена низкой бетонной оградой, ничего не закрывавшей и построенной лишь для завершения архитектурной композиции. Когда-то здесь было так хорошо, что люди, вероятно, и болели-то без особой печали. В глубине сквера, отстранившись от улицы, стоял главный корпус, еще более длинный и высокий, чем первый.

От широкого крыльца к парламентерам шли трое вооруженных мужчин в синих комбинезонах.

— Психиатр сегодня не принимает, — с ходу заявил один из них. — Чего надо?

— Переговорить с одним из ваших людей, — ответил Столяров, осторожно опуская винтовку стволом к земле. — Для него это важно.

— Для кого для него? — процедил другой наемник.

— Для Пельменя. Мы пришли к нему.

— Он вас сюда звал?

— Нет. Но я повторяю: Пельменю это важно.

— Ишь ты… А кто решил, что для него важно, а что нет?

— Послушайте, парни. Мы отмахали половину города, и этот город — далеко не Рио-де-Жанейро, вы в курсе. Мы намеренно зашли на территорию, где по чужим часто шмаляют без предупреждения. Наверно, у нас есть веская причина, как вы думаете? Позовите Пельменя, неужели это так трудно? Если он, конечно, еще не мертв.

— Ты дуру-то не гони! «Мертв»! — передразнил первый наемник. — Кабан! — крикнул он в сторону главного корпуса. — Иди сюда, сам разбирайся!

Из-за чудом сохранившихся стеклянных дверей показался плотный краснолицый дядька в бронежилете на голое тело, с виду — натуральный прапорщик в отставке.

— Что галдите тут? — раздраженно проговорил он. — Пришли уж — значит пришли. Заберите у них все и ведите наверх. Пусть ждут своего Пельменя, раз им так чешется.

— Разоружаемся, быстренько, — распорядился наемник, страшно довольный тем, что ему не пришлось принимать решение. — Рюкзачки, карманчики — все сюда, в кучу валите. Да не жмитесь, нам вашего барахла не надо. Все вернем. Если, конечно, вам судьба отсюда выйти, — уточнил он с гаденькой ухмылкой школьного стукача.

Обыск был проведен довольно тщательно. Пронести в госпиталь пистолет или нож вряд ли удалось бы, но завернутый в кожу «венец» под плотной тканью комбеза не прощупывался. Что же до Столярова, то у него отобрали все, включая бинокль, КПК и фонарик.

Третий наемник, так и не раскрыв рта, взвалил на спину изъятое добро и зашагал к центральному входу, правее от пандуса для заезда «скорых». Туда же повели и Олега с Михаилом.

Кроме дверей, в главном корпусе уцелело еще несколько больших стеклянных панелей. Это было крайне странно, но впечатление производило хорошее. Гарин со Столяровым попали в большой прибранный холл, который из-за естественного освещения казался еще шире и чище. В углу стоял аптечный киоск: на прилавке высились пирамиды из тушенки разных видов. Насколько можно было судить, консервы тут выдавались бесплатно и без ограничений.

В холле находилось около десятка человек. Двое играли в домино, еще трое — в карты, но совершенно без агрессии, как порядочные пенсионеры в санатории. Из холла в обе стороны расходился длинный коридор, такой же чистый и светлый, с распахнутыми дверями бывших административных кабинетов, а ныне — комнат на четыре койки.

Чем больше Гарин подмечал деталей — а у него было достаточно времени, чтобы осмотреться, — тем сильнее менялось его представление о жизни наемников. Образ пьяного быдла с пулеметом стремительно таял. В какой-то момент Олег даже испытал желание примкнуть к этой общине боевых соратников. Правда, в следующую секунду он вспомнил, в чем заключается работа этих приятных людей, и его романтический порыв угас.

Конвоир довел их до лестницы в конце коридора, и Олег с Михаилом без лишних указаний начали подниматься.

На втором этаже был точно такой же коридор, только без отдыхающих. На площадке между третьим и четвертым стояла табуретка с машинкой для снаряжения пулеметной ленты. Бритый мужик богатырского вида, весом килограммов под сто пятьдесят, сидел на корточках и меланхолично крутил ручку. Рядом лежали три пустых цинка и огромный ворох разорванных картонных пачек.

— Аркаша, ты не утомился еще? — со смехом спросил наемник.

— Я крепкий, — прогудел Аркаша, досыпая патроны в лоток.

На пятом этаже восхождение закончилось, площадка была последней.

— Поворачиваем, — сказал конвоир вполне дружелюбно, как будто за десять лестничных маршей успел проникнуться к гостям симпатией. — Капитан! — позвал он кого-то. — Вылезай, работенка есть. Твоя любимая!

Одна из дверей открылась, и в коридор выглянул худощавый мужчина с тонкими французскими усиками. Сощурившись, он нацепил маленькие очки в оправе под золото и достал из-за пояса ПМ.

— Принимай под охрану. Сами пришли. Посидят у тебя, пока Пельмень из города не вернется.

— Ты сторожа во мне нашел, что ли, кот помойный? Сам их стереги, — выдал Капитан такой стремительной скороговоркой, что Гарин едва уловил смысл. Однако даже ему было видно, что Капитан на самом деле доволен.

Конвоир потратил пару минут на беззлобную перепалку — вероятно, такова была традиция, — потом все-таки сбыл сталкеров с рук и, насвистывая, побежал вниз по лестнице.

Капитан оглядел Олега и Михаила, словно своих подчиненных, пойманных на каком-то мелком, но позорном воинском проступке.

— Ну что, красавчики… Заходим, устраиваемся. — Он посторонился, пропуская пленников. — В камере не курить, не оправляться, не шуметь, — перечислил он, помахивая пистолетом, — в общем, не мотайте мне нервы. Когда меня злят, я начинаю непроизвольно стрелять. Вопросы, пожелания есть? Ну и слава богу.

Он захлопнул дверь и дважды лязгнул засовами.

То, что Капитан представил как камеру, когда-то было палатой на два окна. Всю мебель отсюда вынесли, вместо нее валялось несколько пластиковых ящиков из-под пива. В углу, над тазом из нержавейки, висел дачный умывальник, Гарин проверил — полный.

— Мне кажется, мы правильно сделали, что пришли, — поделился Олег. — Прием, учитывая обстоятельства, просто отличный. Уверен, они нас еще и покормят, если Пельмень задержится.

— Угу, — мрачно отозвался Столяров. — Покормят они. А потом догонят и еще раз покормят. Да нет, все нормально. Но есть одна деталь: Пельмень может и не вернуться. В Зоне любой может не вернуться, но с сегодняшнего дня его шансы резко возросли. И если Коршун его уже достал, то наше будущее незавидно. Надо было тебе все-таки в книжном оставаться.

Михаил подошел к окну.

— А вид здесь неплохой, — сказал он.

Гарин сел было на ящик, но тут же встал и оперся ладонями о соседний подоконник.