Игрушечный стрелок (СИ) - Лекс Эл

Закончил я только тогда, когда грифель в моем руке совершил полный оборот вокруг своей оси. Глубоко вдохнул, поднес грифель к глазам и открыл их.

Крошечный кусочек грифеля походил на украшение из сельдерея, которое мне однажды подали к салату в японском ресторане — он был такой же пушистый, будто раскрывшаяся елочная шишка. Равномерная такая елочная шишка, одинаковой толщины по всей своей длине. Подрезанные ногтем кусочки задорно топорщились, свет блестел на острых гранях. Грифеля в середине осталось так мало, что, когда я попытался поудобнее перехватить пальцами, он сломался пополам и выпал из моих рук.

Но я не спешил нагибаться и поднимать его. Во-первых, я его все равно не найду. Во-вторых, если я смог сделать еще раз, значит, смогу и еще, невелика потеря.

Вот только… Говоря честно, так до конца и не верилось, что я действительно смог. И уж тем более — до конца не было понятно, как именно я это сделал.

Глава 19

Винья была очень озадачена моим появлением. Я завалился к ней сразу как проснулся, не успев даже позавтракать, да и не выспавшись толком — всю ночь меня преследовали протоны, нейтроны и электроны и гениальная, граничащая с безумной, идея, которая, если я прав, поднимет мои возможности на принципиально новый уровень. Поэтому, едва забрезжил рассвет, я решил прекратить мучиться, встал, оделся и поспешил по светло-зеленым линиям-ориентирам, надеясь, что Винья не поджарит меня огненной стрелой или чем они тут кидаются.

Винья не поджарила. Но она была не сильно довольна, куталась в белый халат с синими обшлагами, зевала, хмурила тонкие соломенные брови и никак не могла понять, чего я от нее хочу.

— Ну таблица, в которой находятся все известные химические элементы! — активно жестикулируя, объяснял я. — Неужели у вас ее не придумали? У нас… Черт, я же не знаю, когда у нас ее придумали!

Я досадливо махнул рукой — кто ж мог подумать, что не самое лучшее знание химии сейчас со мной сыграет такую злую шутку. По химии у меня всегда были от силы тройки, а чаще — двойки, очень уж любила меня учительница в школе вызывать к доске.

— Так, ладно. — я решил зайти с другого конца. — Вещества состоят из молекул, это вы знаете? Кристаллические решетки так, все такое.

— Знаем. — Винья кивнула лохматой со сна головой. — Твердое вещество твердое потому, что молекулы в нем находятся близко друг к другу, жидкое — чуть дальше, газообразное — совсем далеко. Это открыли еще двадцать лет назад.

— Отлично, а про атомы?

— Да, из них состоят молекулы. — снова кивнула Винья. — Разные атомы составляют разные молекулы.

— А сам атом это что?

Винья недоуменно пожала плечами:

— Мельчайшая часть вещества.

— Нет! — обрадованно стукнул я кулаком по столу. — Атомы это не мельчайший квант вещества!

— Ква… — Винья нахмурилась. — Ква? При чем здесь лягушки?

— Лягушки?

Я сначала тоже не понял, потом до меня дошло.

Лягушки, ха. Смешно.

— Да нет же, не лягушки, а…

Я покрутил рукой, подбирая слова, в итоге махнул рукой:

— Похер. Короче, атом это не самая маленькая частица вещества, атом тоже состоит из других частиц. Говоря конкретно — из простонов, нейтронов и электронов.

Я нарисовал на листе пресловутый атом углерода, закрасил протоны, а на электронах нарисовал знаки минуса и стал тыкать в рисунок прихваченным с собой карандашом как указкой:

— Протоны и нейтроны составляют ядро, а электроны летают вокруг.

— Правда? — удивилась Винья. — Летают вокруг? Сами по себе?

Ох, это будет очень сложно объяснить… Особенно если учесть, что я сам не до конца понимаю, как именно они летают. Если подходит к вопросу с точки зрения классической механики и закона сохранения энергии, то летать вечно они просто не могут — рано или поздно притяжение ядра скорректируют их орбиту так, что электроны рухнут на него, как рухнет искусственный спутник планеты, если не будет постоянно корректировать свою орбиту. Но у электрона нет маневровых двигателей, а падать — не падает. Блин, магия какая-то получается…

Точно!

— Да! — я кивнул. — Магия заставляет их летать.

Главное, чтобы Винья не нашла слабое место в моих рассуждениях и не спросила, как же летают электроны в моем мире, в котором нет магии.

Но, кажется, ей было не до того. Она удивленно потерла нос:

— Правда?

— Абсолютная! — безаппеляционно ответил я. — Так вот, количество протонов, нейтронов и электронов в каждом атоме как раз и определяют атомом какого вещества он в итоге станет. Как конструктор, в котором из одинаковых частей ты собираешь разные конструкции!

— Конс… — Винья нахмурилась. — Что за слова такие?

— Да камон, у вас что, и конструкторов нет? — застонал я. — Ладно, не конструктор… Кирпичики, вот! Из одинаковых кирпичиков можно построить будку для собаки, маленькую, а можно — огромный замок. Понятно?

— Так лучше, да. Но ведь и будка и замок — суть дом. — резонно возразила Винья.

— Так ведь и углерод с водородом тоже — суть вещество! — парировал я. — Химический элемент, если быть точнее! Не говоря уже о том, что из кирпичиков можно построить не только что-то, что суть — дом, а вообще все, что угодно, включая мебель, вопрос лишь в том, насколько это будет оправдано!

— Ну хорошо, а суть-то в чем?

Я решил зайти издалека:

— Как конкретно вы познаете материал? Вот что в вашем понимании — познаный материал, изученное вещество? Что конкретно о нем вы познаете?

— Ну и вопрос. — Винья вымученно улыбнулась. — Подобные вопросы считаются невежливыми среди магов. Спрашивать у другого как он познает, через что и посредством чего — очень дурной тон. Во-первых, для каждого это личный процесс, а во-вторых…

— Да наплевать мне! — я махнул рукой. — Уж поверьте, мне вот нет никакого дела до того, что и как вы чувствуете при работе с материалом! Не хотите отвечать — не надо, пусть личное, я пойму… Нет, я ни хрена не пойму, но мне все равно! Главное, что, раз вы ничего не смыслите в строении атома, то явно познаете материалы не с точки зрения его атомной структуры! А я как раз хочу предложить попробовать вариант, при котором познание будет во-первых у всех одинаковым, что облегчит обмен опытом и выведет познание из разряда чего-то интимного, а во-вторых, сделает его в разы проще и быстрее! Конечно, если вы хотите, вы можете работать по старинке и познавать каждый материал месяцами… Но я думаю, что мой путь — быстрее и проще!

Я схватил заранее заготовленный длинный карандашный грифель, вытащенный еще вчера из нового карандаша, закрыл глаза, восстановил в себе вчерашнее состояние, нарисовал себе в сознании атом углерода и завязал грифель в узел.

Винья тихо выругалась.

Я открыл глаза.

Винья стояла напротив меня, ее глаза были размером с чайное блюдце, рот она прикрывала ладонью — то ли чтобы не ругаться дальше, то ли еще почему. На меня она смотрела как на премиального гигантского быка — с восхищением и ноткой страха.

— Как?! — наконец выдавила она из себя.

— Да вот так! — я снова помахал листком с изображением атома углерода. — Периодическая таблица, перидический закон, мать его! Если я знаю, как выглядит атом того вещества, с которым мне надо работать, то я уже его "познал"! Я просто нахожу то, что мне уже знаково, в том, что у меня в руках! Остается только понять, как конкретно приложить к нему энергию — и готово! Ваша магия это не магия в полном мере, по крайней мере, магия Формы — это натуральная алхимия!

— Я не знаю, что это. — Винья покачала головой.

Я махнул рукой, показывая, что не настроен объяснять:

— Будем считать, что ваша магия Формы это практически наука, только доступная далеко не всем, а строго определенному количеству одаренных людей! И вместо того, чтобы месяцами сидеть и медитировать над предметом, пытаясь познать его через форму, вес, размер и прочие физические характеристики — достаточно просто знать, как выглядит это вещество в его изначальном представлении — в атомарном! Если мы знаем, как выглядят кирпичики, из которых состоит будка, или замок, или стена — неважно, нам не составит труда найти в ее структуре какой-то конкретный или конкретные кирпичики и сделать с ними то, что мы хотим сделать — вынуть, добавить или заменить на другие! Понимаете?