Жизнь за жизнь - Сергей Васильевич Самаров

– Обязательно, – отрываясь от написания протокола, вяло проговорил участковый.

Однако по его лицу было совершенно ясно, что он делать это вовсе не собирается.

Обнаружение оружия вовсе не прекратило обыск. Он продолжился и дал великое множество отпечатков пальцев самого хозяина квартиры и Антона Петровича Рыбакова.

Но это было совершенно понятно. Ведь Рыбаков, как и говорил Мальцев, порой по месяцу проживал здесь.

Однако на застекленном балконе, куда Соловьев заглянул просто так, для проформы и очистки совести, он нашел старый, основательно изъезженный велосипед с большой восьмеркой на переднем колесе. С такой и ездить-то страшно!

Майор поручил эксперту внимательно осмотреть раму на предмет наличия на ней ржавчины от старых водопроводных труб. Тот задание выполнил, никакой ржавчины не нашел, хотя и сказал, что велосипед после последней поездки был основательно вымыт.

Это тоже было лишь косвенной уликой, как и все те, которые имелись у следствия против старшего лейтенанта Рыбакова. Владеть велосипедом у нас в стране, в соответствии с законом, никому не возбраняется. Даже водительское удостоверение велосипедисту не требуется.

Конечно, командиру взвода спецназа военной разведки проехать на велосипеде триста с лишним километров было довольно сложно. Но ведь он вполне мог погрузить велосипед на какую-то попутку и на ней доехать до места, поскольку его собственная машина была разбита и находилась в сервисе на ремонте.

– Ладно, старлей, дай понятым протокол подписать и отправь его в следственное управление, – сказал майор участковому инспектору. – А мы в деревенский дом поедем. Может, найдем там что-то интересное. Я тамошнему твоему коллеге уже звонил. Он должен встретить нас вместе с понятыми.

Глава 13

Большая часть дороги до деревни была хорошая, асфальтированная. Только в самом конце, когда микроавтобус свернул на сельский проселок, он несколько раз задел поддоном землю и проскрежетал что-то на своем автомобильном языке. Жестко ругнулся, видимо.

Тут молодой водитель скорость сбросил и стал ехать осторожнее, гораздо медленнее. Он, наверное, хорошо помнил только начало поговорки: «Тише едешь, дальше будешь». Этот парень запамятовал, что оканчивается она такими словами: «от того места, куда едешь». Но им до места назначения было уже недалеко.

– Вот здесь тормози, у зеленого штакетника, – распорядился Мальцев. – Можешь тут и встать. Дальше ты все равно не проедешь. Мы уж как-нибудь пешком. Деревня у нас небольшая. Доберемся с Божьей помощью.

Пройти и в самом деле требовалось совсем немного. Они миновали два участка с основательными, солидными домами, а потом майор Соловьев зажал двумя пальцами нос, обходя кучу свежего навоза, видимо, только недавно сюда привезенного.

Тут на крыльце дома, мимо которого люди только что прошли, появился необыкновенно толстый мужик, словно сошедший с карикатуры или с рекламы пива.

– Александр Вячеславович, ты мне навоз в огород не перетаскаешь? Я хорошо заплачу, ты же знаешь, – выкрикнул он.

– Некогда, Михалыч, дела у меня. Видишь, народ приехал, – отозвался Мальцев.

– Ну, смотри. Я кого другого найду. Это дело недолгое. – Последние слова этого толстяка прозвучали почти как угроза, но на Мальцева они, кажется, никакого впечатления не произвели.

Он явно не был против того, чтобы хозяин дома нанял кого-то другого.

Тут майор Соловьев подумал, что Александр Вячеславович, видимо, добрый человек, готовый откликнуться на любую просьбу. Те жители деревни, которые ленятся работать, пользуются таким вот его нравом.

Этот портрет никак не вязался в голове майора с тем злобным и мстительным убийцей, какового он обязан был найти, опознать и поймать. Более того, Мальцев, по представлению Соловьева, никак не походил на человека, когда-то командовавшего десантно-штурмовым батальоном. Майор считал, что офицер, занимающий такую должность, должен быть суровым, хотя и справедливым. Например, таким, как подполковник Лысяков, занимавший точно такую же должность в бригаде спецназа военной разведки. Разница между этими людьми не сводилась к шраму, уродующему красивое, сильное, жесткое и мужественное лицо Лысякова. У Мальцева, скорее всего, хватало собственных отметин такого рода.

Чтобы проверить это, Соловьев спросил:

– Александр Вячеславович, а у тебя ранения были?

– А как же! Я ведь два года не на курорте провел. Личный состав батальона уже через год ротации подлежал, а меня отцы-командиры оставляли на месте. В итоге два ранения и тяжелая контузия. Когда я после нее в госпитале валялся, мой родной батальон домой был отправлен. Вышел я и получил предложение новый принять. Не отказываться же. У меня уже и пенсия на пятки наступала. А тут как раз первая жена и сын погибли. Вот почти на этом самом месте их машина с трактором столкнулась. Тракторист пьяный был, сразу остановиться не смог. Похоронили их без меня. Я тогда один остался. Вот и согласился. Почти сразу снова ранение получил, второе, и опять угодил в тот же самый госпиталь. Даже хирург смеялся, говорил, что я у них хочу прописку получить, постоянную, афганскую.

Люди остановились рядом с двором, огороженным таким же зеленым штакетником, как и тот, возле которого приткнулся микроавтобус. Только дом был другой, старый, довольно ветхий, обшитый крашеной вагонкой, крытый простым железом.

Рядом с кривоватой калиткой стоял возрастной капитан полиции с двумя понятыми.

– Привет, Александр Вячеславович, – сказал он. – А мы по твою душу пожаловали. – Но участковый тут же опытным взглядом определил, что Соловьев является старшим в этой группе и доложил ему: – Капитан Воронин. Понятых доставил. Будем приступать?

– А чего ждать? Приступаем, – без особой радости проговорил майор и спросил: – Ты понятым их задачу объяснил?

– Так точно! Все объяснил доходчиво. Они понятливые. Это местная учительница и грузчик из магазина. Непьющий экземплярчик, кстати. Для таких людей это нонсенс самый настоящий.

– Вшитый, что ли? – спросил эксперт Андрей Шорохов.

– Ага.

– Не важно, кто они. Главное, что не сотрудники полиции, – заявил Соловьев.

– Нет. Даже не родственники.

– Вот и отлично, – сказал Алексей Валерьевич, осмотрел дом, двор, сразу обратил внимание на второй сруб, стоявший ближе к огороду, и спросил Мальцева: – Там что, баня?

– Баня и мастерская. Она вместе с топкой, в самом конце.

– Вот с мастерской я и начну, – произнес майор и добавил, обращаясь к эксперту: – А ты, Андрюша, в доме пока посмотри.

– Годится, – сказал Шорохов.

Он и без того уже стоял на низком крыльце дома, готов был войти туда, как только хозяин висячий амбарный замок с двери снимет. Но Александр Вячеславович долго возился с ним, ключ никак не желал проворачиваться в скважине.

– Я бы куском проволоки быстрее открыл, – заявил эксперт.

Хозяин дома отреагировал на это по-своему. Он молча посторонился, предложил Андрею проявить