Безголовое дитё - Светлана Георгиевна Семёнова

Две стрелочки чёрненькие, ажурные. А третья красная прыгала в такт с тиканьем по перламутровому полю циферблата. Цифры на циферблате, как я теперь понимаю, были римские. Я сжала часики в кулачке, прижала к груди и поняла — не смогу с ними расстаться ни за что и никогда. Это моя любимая, тайная вещь, нужно её хорошенько спрятать. Мысль пришла мгновенно — нужно закопать «секрет»! Я стала собираться.

До сих пор в мельчайших подробностях помню, как в Одессе мы с девчонками прятали на развалке друг от друга свои «секреты». Тайно выкапывали в укромном местечке ямку, дно которой выстилали фантиком от конфет или красивой тряпочкой, а лучше всего фольгой. Потом укладывался сам «секрет» — разноцветные стёклышки, бусинки, пуговички, гаечки, осколки фарфоровой посуды, малюсенькие ключики. Сверху ямка укрывалась куском прозрачного стекла и засыпалась землёй. Если какая-нибудь девчонка обнаруживала чужой «секрет», она присваивала его и перепрятывала. Хозяйка «секрета» очень переживала и с утроенной силой пускалась на поиски чужого «секрета».

В пустой коробке от конфет я взяла, разглаженные ногтями, кусочки разноцветной фольги. Синяя, малиновая и золотая! Это богатство я приберегала на зависть девчонкам одесского двора. Вот пригодилась! Теперь надо найти кусок стекла. Натянула ботинки, бундечку и пошла во двор искать хорошее место для клада.

Накрапывал дождь. Трава и земля были мокрые и холодные. Этот противный дождь лил, не переставая уже много дней. Высокая трава у забора пожелтела и поредела. Нужно спешить, пока мама не пришла с репетиции. Но где же взять стекло? Я обошла весь двор вокруг дома, заглянула под крыльцо и, какое счастье, увидела там, в глубине, под верандой огромную раму со стеклом, покрытым пылью и паутиной. Решила его разбить. Подходящего камня во дворе не нашлось, попадались совсем мелкие, ими не разобьёшь! И вдруг вспомнила — в тёмном коридоре стоит бочка, а на бочке лежит большой, круглый камень, величиной с мою голову, тяжёлый. Я поднатужилась, притащила камень к крыльцу, легла на живот и, перекатывая его вперёд, как мяч, доползла до рамы. Кое-как перевалила камень через раму на стекло. Стекло не разбилось! Вот бы как-то приподнять камень и кинуть на стекло. Для этого нужно привстать, а высоты не хватает, голова упирается в пол веранды. Несколько раз я переваливала камень через раму. Наконец, стекло не выдержало и хрустнуло. Выбрав подходящий кусок стекла, я вылезла из-под веранды во двор и направилась к зарослям травы. Но тут услыхала мамин голос:

— Ветуня, ты что тут делаешь под дождём? Простудишься! Бегом домой!

Я застыла, спрятала за спиной стекло и медленно потопала к маме. По дороге я тихонько сбросила его в траву.

— Господи, на кого ты похожа! Откуда эта грязь, паутина в голове? Лицо всё в земле! А пальто! Как же мы пойдём встречать бабушку? У меня нет времени на стирку, да и не высохнет ничего в такой сырости! — мама тащила меня за воротник в дом и плаксиво ворчала.

Я, спотыкаясь, шла рядом с мамой и боялась только одного — только бы часики не выпали из кармашка фартука, так как мама сильно дёргала меня. Больше всего маму расстроило то, что бундечку нельзя будет постирать. На дворе уже осень, дожди и холода не за горами.

— Умывайся, поешь и в угол. Ты наказана. Будешь стоять в углу до моего прихода со спектакля!

Я была согласна на всё. Безропотно умылась, даже с удовольствием поела горячего супа и спокойно встала в угол. Мама не сказала мне больше ни слова. Легла отдыхать перед спектаклем.

Когда мама ушла в театр, я вышла из угла, надела влажную бундечку и побежала во двор. Место я выбрала удачно, как раз между забором и густым кустом сирени. Только вот ямка пальцами никак не копалась. Земля хоть и мокрая, но твёрдая. А лопатки у меня не было. Тогда я сбегала за ложкой и дело пошло веселей. Выкопав ямку поглубже, я устелила дно разноцветной фольгой. На фольгу уложила часики, предварительно поцеловав их. Сверху накрыла стеклом и присыпала его землёй так, чтоб получилось круглое окошко. Потом долго и с удовольствием любовалась таким богатым и красивым «секретом». Ни у кого и никогда такого не было и не будет! Как жаль, что Нилка не увидит! А расскажу, не поверит даже.

Стало быстро темнеть. Я залепила мокрой землёй окошко секрета и усталая, но счастливая пошла домой снова стоять в углу.

Скандал начался в воскресенье. Мама ушла на утренний спектакль. Меня с собой не взяла из-за мокрой и грязной бундечки. А я и не очень-то переживала, так как предвкушала свидание с моим тайным кладом. Высунув нос в коридор, я услышала приглушённые рыдания Жанны и громкие нотации Лидии Аксентьевны, доносящиеся из их комнаты. Они искали часики. Я никак не решалась выйти из нашей комнаты, боясь встречи с Жанной. Мне казалось, она сразу всё поймёт и отберёт часики. Так и просидела, затаившись, в комнате.

Когда мама пришла со спектакля, её позвала к себе Лидия Аксентьевна и о чём-то долго с ней говорила. Я догадывалась, о чём. Жанна подозревала меня. Потом мама вошла в нашу комнату, молча села напротив и сказала строго и спокойно:

— Смотри мне в глаза, — я опустила голову, но мама взяла мой подбородок и подняла его так высоко, что у меня заныла шея. — Честный человек всегда смотрит прямо в глаза, потому что честному человеку скрывать нечего. В глазах всё написано. Ну, смотри мне в глаза.

Я не верила, что в моих глазах что-то написано и посмотрела на маму. Она просто впилась взглядом в мои глаза и долго-долго смотрела в них. Потом резко поднялась и сказала строгим тоном:

— Ты сейчас возьмёшь часы и отнесёшь их Жанне.

— Я не брала их! — с обидой выкрикнула я.

— Да? А в твоих глазах написано, что взяла. Не могут же глаза ребёнка врать. Учёные это доказали точно.

Я была в ужасе. Значит действительно в моих глазах написана правда и скрывать бесполезно, раз учёные доказали. Что же делать? Если я признаюсь, Жанна никогда больше не пошлёт мне воздушный поцелуй и не прочтёт обещанную сказку Пушкина.

— Это не я! Не я…

— А кто же? Больше не