Новогодний сюрприз - Рудольф Васильевич Ложнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не беспокойся, постараюсь. Может, что-то выйдет из этой затеи?
* * *
На следующий день мы на свадьбу не пошли. Хотя был выходной день, воскресенье, но я решил пойти на работу. И так вчера прогулял. Теперь надо наверстать. Работы хватало. Тут ещё добавилось «платье». Теперь точит мой мозг. В отделе почти никого не было. Было ли начальство, я не стал интересоваться. Не хотел ни с кем встречи, чтобы не разбудить почти уснувшую боль. Быстрее зашёл в кабинет и уткнулся в работу. До обеда, как мне кажется, сделал приличную работу. Как известно, у следователя больше умственной и письменной работы, чем физической — бегать, лазить… После обеда работа как-то расклеилась. Может, это потому, что до обеда усиленно, без передышки, без перерыва проводил работу. Вдохновение пропало. В голове опять пошли разные мысли по поводу кражи из мастерской. Снова и снова вспыхивало в мозгу платье девушки. Со слов моей жены, как она успела выяснить, якобы девушка купила это платье, но где купила, девушка почему-то промолчала. «Ты же предупредил меня, если девушка не захочет отвечать, не настаивать. Я так и поступила».
«Почему она не сказала правду? — крутился вопрос у меня в голове. — То, что она сказала неправду, я почти был уверен на все сто. Но, с другой стороны, почему она должна отчитываться перед посторонним человеком? Ну, не сказала правду, ну и что из того? Хочу, скажу, хочу, нет! Она ведь не на допросе у следователя. И, тем более, не спрашивали, вот и не сказала, — как бы оправдывал девушку я. — Но опять-таки, если купила, почему бы не сказать?»
Бесконечные вопросы и ответы так заполнили мою голову, я уже не знал, куда мне от них деваться или скрыться. Я резко поднялся со своего места, быстро собрал дела, закрыл в сейф и, не доработав до конца рабочего времени, с десятками вопросов в голове, расстроенный весь, закрыл кабинет и пошёл домой.
* * *
— Как прошёл день? — спросила жена, когда сели ужинать.
— Работа поглотила меня, и не заметил, как прошёл день, — вяло, безо всякого интереса, не глядя на жену, ответил я и приступил кушать. У жены, по-видимому, был свой интерес поговорить, и она, постепенно и не слишком настаивая, втягивала меня в разговор.
— Удалось тебе поговорить с Ириной (так звали вчерашнюю девушку)? — и она подняла свои глаза от тарелки и направила на меня. — Рассказала, где она купила платье?
У меня не было никакого желания говорить на эту тему, но, чтобы не обидеть её, я с неохотой, но всё же начал отвечать на её вопросы.
— Нет, не говорил. Я никуда не выходил из кабинета. Я утром, как пришёл на работу, закрылся в кабинете. Никого не пускал и сам не выходил. У меня без этого вопроса дел хватало по горло.
— Знаешь, эта девушка недурная, с характером, видимо, не из болтливых, — неожиданно, спокойно проговорила жена. — Так я оценила её. Знаешь, если бы не моя знакомая женщина, которая хорошо знает родителей этой девушки, так я ничего и не узнала бы. Я очень переживаю за тебя. Удастся ли тебе разговорить её? Ты её к себе в кабинет будешь вызывать или как?
Услышав вопрос, я с интересом посмотрел на жену. «Почему её волнует этот вопрос? — неожиданно возник у меня в мыслях этот вопрос. — Неужели ревность проснулась у неё?»
— Не знаю пока. Будет видно по обстановке.
— Ты как думаешь, она замешана в преступлении?
Я мгновенно сделал на лице серьёзный вид и внимательно посмотрел на жену. «Она наверняка думает так?»
— Ну что ты, родная! Не думаю. На такую кражу, да ещё со смертельным исходом? Нет! Она рождена не для преступной жизни. Поверь мне. Она создана для украшения человеческого общества, радовать глаза людские, особенно мужские. Ты же видела на свадьбе, как молодые парни увивались возле неё, и я абсолютно уверен, что она волновала, вызывала трепет сердец этих молодых парней и других мужчин. Как говорил великий классик, красота спасёт мир. Нужно к этим словам классика добавить ещё другого классика, Рериха, слова — осознание её, любовь, доброта и милосердие. Чем больше будет в людях перечисленных качеств, тем мир, человеческое общество станет добрее и прекраснее.
— Скажи честно, она и тебе понравилась? — лукавые искорки заиграли в глазах жены, после того как задала вопрос.
Я мысленно усмехнулся, заметив лукавые искорки в её глазах. «Хитрит! Хочет выведать правду!»
— Она достойна большой, красивой, взаимной любви. Но тебя, любимая, она не затмит. Будь спокойна! Не слишком ли мы разговорились, а? Пора спать. Завтра у меня тяжёлый день.
* * *
На следующее утро, придя на работу, я перво-наперво пригласил к себе в кабинет инспектора Бобова, участкового Иванченко и эксперта-криминалиста Градову. Когда все собрались и уселись, я изложил им суть моей новой версии, возникшей на свадьбе. Меня все с большим интересом выслушали, и по окончании первым заговорил Бобов, и то не с предложением, а, наоборот, задал мне вопрос:
— С чего начнём?
Я недоумённо посмотрел на Бобова.
— Ты, Николай Никифорович, со своим вопросом к кому обращаешься? — задал я ему встречный вопрос.
— Ка***ому? К тебе, конечно, Рудольф Васильевич.
— Ты, Николай Никифорович, не понял, вероятно, меня. Я изложил суть версии для чего? Для того, чтобы мы все обсудили её, высказали свои мнения, предложения, а может, выдвинули другие версии. Раз ты задал вопрос, с чего начнём, давай предложи, с чего начнём? Послушаем тебя, потом других.
— Хорошо. Если так важно моё мнение, я скажу. Вызвать девчонку на допрос и выяснить, откуда у неё это платье.
Я ухмыльнулся мысленно, а вслух сказал:
— У тебя всё, Николай Никифорович?
— Пока всё, — не моргнув глазом выпалил Бобов.
— У Николая Ивановича есть предложения, версии?
— Я поддерживаю Бобова, но у меня нет своих предложений. Я не знаю, что можно предпринимать, чтобы напасть или выйти на след преступника.
— В чём ты его поддерживаешь, Николай
