Адмирал Империи – 30 - Дмитрий Николаевич Коровников

Как я и предполагал, боевого опыта у моего противника явно недоставало, зато самонадеянности, граничащей с глупостью, наличествовало в достатке. Типичный американский вояка, привыкший полагаться на количественное и техническое превосходство своих кораблей, а не на искусство маневра и точный расчет.

«Ты же видишь, болван, что крейсер противника отчаянно ищет удобный угол для нанесения удара! Чего же ты медлишь? Отклонись в сторону, уйди с линии огня, да хоть разворачивайся в лобовую — маневровые двигатели вполне позволяют совершить этот маневр за те секунды, пока „Одинокий“ не успел приблизиться на критическое расстояние. Подставь под возможный таранный удар хотя бы носовые, самые защищенные броней части корпуса!»

Но нет, Джейкоб Кенни, ослепленный ложным ощущением собственного превосходства и уверовавший в помощь своих верных дредноутов, упрямо продолжал двигаться вперед, не меняя курса и скорости. Даже теперь, когда «Одинокий» был уже практически на расстоянии вытянутой руки. Это упрямство и нежелание признать очевидное и стали для контр-адмирала роковой ошибкой. Это произошло в тот миг, когда «Одинокий» наконец-то поймал в прицел уязвимый борт вражеского флагмана. Предвкушающий скорую расправу оскал невольно исказил мое лицо.

Линкор «Алабама», несмотря на высочайший уровень оснащенности и многослойность бронирования, физически не мог противостоять концентрированному удару тарана «Одинокого». Как бы совершенен и массивен ни был американский исполин в сравнении с моим крейсером, у него попросту не было шансов.

Острый, как лезвие бритвы таран, усиленный армированием из нимидиевых стержней, легко врезался в податливую плоть стальной туши «Алабамы», вскрывая ее, словно консервную банку. Это уже мало походило на обычный таранный удар носовой частью, при котором, кстати, корабль противника хоть и получал серьезнейшие повреждения, но все же сохранял некие шансы на выживание. Нет, сейчас «Одинокий» продемонстрировал совершенно иной уровень воздействия.

Четырехкилометровый корпус американского линкора, прежде казавшийся несокрушимым, попросту не выдержал чудовищной силы одного-единственного рассекающего удара и начал стремительно разрушаться на глазах, сотрясаясь серией гигантских внутренних взрывов. Казалось, само пространство вокруг корабля пошло рябью и подернулось алым маревом.

К счастью, мне и моему крейсеру в момент тарана удалось избежать печальной участи быть утянутыми взрывной волной в огненный хаос детонирующей «Алабамы». Отточенные до автоматизма действия экипажа и молниеносная реакция Алексы, выполняющей в этот момент функции рулевого, позволили «Одинокому» вовремя отдать реверс на полную и отойти назад.

Мы едва успели отплыть от агонизирующей «Алабамы» на несколько десятков километров, когда та окончательно скрылась в огромном шаре раскаленной плазмы, порожденном титанической внутренней детонацией энергоустановок и боезапаса. Чудовищный взрыв, эквивалентный подрыву термоядерной боеголовки, буквально слизнул линкор с лица космоса, не оставив от него ни малейшего следа.

Конечно, в абсолютном вакууме ударная волна от подобных катаклизмов быстро сходит на нет, не причиняя вреда окружающим объектам. Но вот ливень обломков, брызг расплавленного металла и сгустков плазмы — совсем другое дело. Слишком велик риск напороться на этот высокоскоростной мусор и получить фатальные повреждения.

За несколько секунд до этого гибельного взрыва я все же успел включить канал прямой видеосвязи с рубкой обреченного линкора, надеясь в последний момент если не образумить, то хотя бы внятно объяснить Кенни всю глубину его фатальной ошибки и степень моего превосходства. Но вместо каких-то членораздельных слов или жестов, я услышал лишь душераздирающие крики боли и животного ужаса, вырывающиеся изо рта умирающего в адском пламени американского адмирала. Эти вопли, полные первобытного страха и осознания неотвратимости скорой и мучительной смерти, еще долго стояли у меня в ушах, даже когда экран уже заполнила белая рябь помех.

Да уж, вряд ли кто-то мог представить себе более жалкий и бесславный конец для столь амбициозного и самоуверенного командующего, как Джейкоб Кенни. Всего каких-то пять минут назад он в приступе безумной ярости грозился стереть меня и мой корабль в космическую пыль, а сейчас сам превратился в облако раскаленного газа и обломков. Поистине, гордыня до добра не доводит. Все вышло именно так, как и предрекал мне этот недальновидный глупец в запале наших препирательств. Только исход оказался совсем не таким, на который он изначально рассчитывал…

Два мощных корабля охранения, еще недавно действовавшие в плотной связке с флагманом американцев и представлявшие собой грозную силу, теперь оказались в весьма затруднительном положении. Они даже не успели до конца развернуться и прийти на помощь «Алабаме», настолько стремительно и бесповоротно свершилась ее незавидная участь.

Несколько секунд экипажи линкора «Норфолк» и тяжелого крейсера «Тасота» пребывали в состоянии шока и замешательства, не в силах поверить своим глазам и осознать весь трагизм произошедшего. Но вот капитаны этих дредноутов, справившись с первым потрясением, полным отчаянной решимости ринулись в атаку на зарвавшийся русский крейсер, желая любой ценой поквитаться с убийцей их незадачливого командующего.

Я невольно хмыкнул, представляя себе этот эмоциональный порыв командиров вражеских кораблей. Что ж, их можно понять. В конце концов, Джейкоб Кенни, при всех своих недостатках, все же был их непосредственным начальником. А тут на их глазах какой-то выскочка из русских грохнул его в два счета вместе со всем штабом. Поневоле захочется мести и реванша.

Но эмоции эмоциями, а здравый смысл и холодный расчет еще никто не отменял. И сейчас «янки» снова наступили на те же грабли. Ну куда вы претесь, остолопы, на своих неповоротливых посудинах? Неужели исход поединка «Одинокого» с вашим любимым флагманом ничему вас не научил? Все туда же, очертя голову в лобовую атаку, не думая о последствиях.

«Норфолк» и «Тасота» отчаянно рванулись с двух сторон, стремясь зажать меня в классические клещи и расстрелять перекрестным огнем.

Но еще до того, как американские корабли успели выйти на ударную позицию, я уже знал, что буду делать. Тут даже не требовалось особой тактической изобретательности.

— Рулевой, приготовиться к маневру уклонения, реверс двигателей на полную мощность! — скомандовал я, внимательно отслеживая перемещения противника на радарах…

Глава 12

Место действия: двойная звездная система HD 21195, созвездие «Эридан».

Национальное название: «Екатеринославская» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: контролируется Российской Империи.

Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 190 световых лет.

Точка пространства: бета-сектор, астероидный пояс между планетами: Никополь-17 и Никополь-18.

Дата: 7 апреля 2215 года.

«Одинокий», словно дикий мустанг, заложил крутой вираж влево, легко уходя из простреливаемой зоны. Стремительное маневрирование, резкая смена курса и направления — все это позволяло нам с легкостью избегать ответного огня кораблей противника.

Но не успели