В шаге от рубежа - Ксен Крас

Ещё задолго до того, как служба в башнях стала временной, правители придерживались традиции – раз в году, перед Праздником Зимы, они наугад выбирали из защитников границ тринадцать имён, и эти воины отправлялись в Кнайфхелл и вступали в ряды столичного войска, с того дня их содержание полностью оплачивалось казной. Если они показывали себя с наилучшей стороны, то вполне могли претендовать на место в личной охране правителя. Если же нет, то в течение четырёх лет выгнать их или отправить обратно могли лишь за большие провинности.

На кого падёт выбор, зависело только от удачи – нередко бывало, что воины проводили в башнях по два года, по три, пять, а то и десять лет, с небольшими перерывами на отдых и, быть может, создание семьи, но так и не попадали в столицу, а бывало, что Бладсворд призывал тех, кто только-только прибыл и даже не успел привыкнуть к местным порядкам.

Райан знал, что башни расположены либо у троп и тех мест, где нет препятствий для прохода больших армий, либо у мостов через каналы и Ров Красных Копий. А значит, совсем скоро отряд сможет выбраться на территорию Редглассов, заплатит пошлину, чтобы потом не быть должными Экрогу, и Райан отправит Клейсу письмо. Свита, вероятно, мечтающая о постоялом дворе, не отставала от лорда. Все оживились, даже слуга Мортона замолчал.

– Надо бы пленников отпустить, милорд.

Райан и не подумал о том, как будет выглядеть отряд с воинами из Кнайфхелла, целыми, но связанными. И слугу, и защитников Мортона отпустили, Форест сжалился и дал им по десять серебряных монет, чтобы в городе или крепости они сумели поесть, поспать, отправить письма и заплатить за дорогу до дома.

– Если встретите хозяина раньше меня, передайте ему, что за такое морду бьют. Безопаснее ему самому к Клейсу прийти.

Люди Бладсвордов закивали. Лорд догадывался, что они согласны на всё, лишь бы уже поскорее пойти своей дорогой и избавиться от оков. Всё это время пленников тащили за собой в надежде, что они всё же расскажут что-то полезное. Слуге даже давали шанс сбежать ночью – он мог бы привести всех к Мортону, но мужчина был слишком труслив или глуп и даже не попытался что-то предпринять.

До башни оставалось не менее часа верхом, когда с воинами и слугой Мортона распрощались – в чистом поле, без холмов и с одинокими редкими деревьями, пешие бы добрались до защитников границ не раньше чем через три часа, а значит, время покинуть территорию Бладсвордов у отряда имелось.

У башни Райан выехал вперёд, как только дозорные проснулись и схватились за оружие.

Выстрелом их предводитель традиционно обозначил место, пересечение которого будет обозначать вторжение. Форест остановился в десятке шагов от него.

– Я – лорд-правитель Райан Форест из Великой Династии Форестов, наследник Мертора Фореста, хозяин Гринтри, – представился старший сын рода. – Я с моими верными подданными хочу пройти через мост. Мы не желаем вам зла и готовы перевязать оружие.

Перевязи, которыми скрепляли мечи с ножнами или опутывали стрелковое оружие, на самом деле не имели большого смысла, кроме дани памяти. Чаще всего оружие отбирали и выдавали на той стороне Рва Красных Копий, так было до отца Брейва. Именно он одним из первых своих распоряжений запретил обезоруживать благородных людей и их подданных, заменяя это на ритуал с перевязями.

– Милорд Райан Форест, я Угген, бастард лорда Грейвула, нынешний командующий юго-восточной Оборонной Башней моста. Я бесконечно уважаю ваш прекрасный Великий род и благодарен судьбе за честь познакомиться с вами, милорд Форест, но с невероятным прискорбием вынужден сообщить, что вас запрещено выпускать из владений милорда Бладсворда.

– Что? Что вы себе позволяете?! Я – свободный человек. Я лорд, я правитель! Я вернусь на свои земли, когда пожелаю.

– Прошу прощения, милорд, но это приказ милорда Бладсворда. Я должен предупредить вас, что в случае, если вы попытаетесь пройти, несмотря на запрет, мы будем вынуждены применить силу, пленить вас, убить ваших людей и оповестить всех о вашей попытке пересечь границы без разрешения милорда Бладсворда. Боюсь, милорд Форест, милорд Бладсворд выдаст это за нападение и начало войны.

– Он здесь?! Мортон здесь или в другой крепости неподалёку, верно? Но как он добрался быстрее нас? Где ваш лорд? Когда он вам приказал? Думает, что это сойдёт ему с рук?

– Мы не знаем, где милорд Бладсворд, милорд Форест. Приказ нам был передан воребами больше цикла назад.

– Но почему? Как? Около двух циклов назад мы прибыли в Кнайфхелл. Тогда мы ещё ждали, пока нас соизволят впустить… – опешил Райан. Он обернулся к своим людям, им не нашлось что сказать, и лорд сжал кулаки. – Вы обязаны пропустить нас!

– Мне очень жаль, милорд, но при всём желании я не могу. Предполагаю, что похожая ситуация по всей границе. Я бы посоветовал вам отправляться в город и попробовать отправить вореба с посланием. Быть может, если вы переговорите с милордом Бладсвордом и попросите его, то он согласится вас пропустить…

Клейс

– Мьелорд, вам подать завтрак?

Клейс коротко дёрнул головой в знак отрицания. Тратить лишнее время, тем более на еду, когда кусок не лез в горло, не хотелось.

Цом тем временем продолжал крутиться в покоях, мальчишка без устали и по нескольку раз перекладывал и поправлял стопки бумаг, проверял, нужно ли поменять свечи, поднимал их, вертел в руках, снова опускал, чтобы через несколько минут повторить весь процесс. Слуга курсировал от кровати к окну и обратно, он то смахивал пылинки со стула, то протирал рукавом дверь.

Регент отчётливо чувствовал на себе взгляд юноши.

– Если тебя что-то тревожит, то говори прямо, Цом. У меня нет желания, сил и времени, чтобы уговаривать тебя поделиться горестями и допытываться, зачем ты меня усиленно разглядываешь. Что-то случилось и тебе нужна помощь? Тебя кто-то оскорбил?

– Меня никто не обзывает, нет-нет… Мьелорд, вы не едите как надобно ж. Совсем тощим стали, вон всё болтается. – Слуга, не выучившийся ещё до конца манерам, указал пальцем на Клейса.

Мужчина был не согласен с простолюдином, ел он вполне достаточно, исправно оттачивал мастерство ведения ближнего и дальнего боя и не забывал думать о своём здоровье. Когда не наваливалось иных дел. Цом имел иное мнение.

– Не едите, а так нельзя! Лекари вашные не зря говорят – без еды сил не будет. А вы же и не спите-то. Я свечи ж вам сменяю-сменяю, а вы ж всё читаете да пишете. И по ночам…

– Твоя трогательная забота меня, безусловно, радует, хоть и несколько смущает, однако сейчас мне не до сна и завтраков. Полный мир болванов и упрямцев,