Будь моим, будь другим (СИ) - Семакова Татьяна

— Она жила отдельно?

— Да, собиралась съехаться со своим молодым человеком, но… не успела.

— В деле нет упоминания о нем, — нахмурился Карев.

— Мы с женой решили, что к делу это не относится. Влад сильно переживал, и выкидыш, и ее гибель. Мы до сих пор поддерживаем контакт, порядочный молодой человек. В то время у него отец был прикован к постели, мой давний друг, не до бессмысленных метаний по участкам. К-н-и-г-о-е-д-.-н-е-т

— Разумно, — кивнул Карев равнодушно. Поспрашивал еще, но скорее для проформы, всю информацию мы и без того уже получили. Попрощался и Румянцев вышел, неторопливо направившись к воротам, а я неловко развернулась и поехала обратно.

— Два варианта, — ответила на вопрос, повисший в воздухе. — Либо Фомичев не спрашивал, либо Влад соврал.

— Получается, что так. После рассказала Абрамцева, сомнений в том, что он тот самый парень Румянцевой нет. И то, что как минимум трое его бывших мертвы от рук одного и того же ублюдка, наводит на мысли.

— Не думаю, что это он, — пожала плечами, выезжая на шоссе.

— Может и нет. Тем более что самые первые жертвы в нашем городе. А что, если убийц все-таки несколько? И Гаскину с Брянцевой убили просто по подобию?

— Нет, — поморщилась, вспоминая фотографии с мест преступлений. — Это как мазки художника, сразу видно, что работа одного человека.

— Звучит паршиво, — поморщился следователь, — но суть уловил. Кстати, Румянцев сказал, что у Анны был выкидыш, а не аборт.

— Я бы на ее месте сказала так же, — усмехнулась в ответ. — А вот если бы она рассказала правду, то бизнес бы накрылся медным тазом. А так — общее горе объединило ещё крепче и никаких тебе обязательств.

— Жестоко, но вероятно. Как и обратное — потерял ребёнка, потерял подружку, от других детей не хотел. Вполне могу понять, я тоже хочу детей только от одной женщины.

Внутри меня поднялось волнение, я уставилась на дорогу, как будто можно было смотреть сильнее, но боковым зрением видела, что он улыбается и не сводит с меня глаз.

— Дим… — начала со вздохом, а он заулыбался ещё шире. — Без разницы, что я скажу, да? — хохотнула, не выдержав, а он протянул в ответ:

— Вообще до лампочки кто там и что. Я никуда не тороплюсь.

— Все в порядке с самомнением, — покачала головой с улыбкой, а он ответил серьезно:

— Просто я внимательный и наблюдательный, — замолк, а потом заржал: — И да, похоже в самом деле полный порядок.

Я прыснула, стараясь не рассмеяться, и перестроилась в правый ряд, пропуская несущейся на всех парах огромный чёрный джип. Когда он проскочил, взгляд резанули номера.

— Черт, — буркнула вслух, ожидая какой-нибудь пакости, но он просто поехал дальше, стремительно удаляясь. — Как думаешь, случайность?

— Если и так, то неприятная, — посерьёзнел Карев. — Даже если он ни в чем не замешан, он все равно мне не нравится.

— Это потому что он тебя приложил об пол, — фыркнула, вспомнив про встречу в квартире Гаскиной. — Кстати, интересно, что он там делал.

— Либо убирал следы своего пребывания, либо искал улики на того, кто это сделал.

— Пахло хлоркой.

— Заметил, но и крови Гаскиной не было, ее мать все убрала.

— И наверняка почти сразу, чем больше времени проходит, тем тяжелее туда вернуться.

— Что-то я с трудом представляю его с тряпочкой в руках, — прыснул Карев презрительно.

— Если только не планировал вторую смерть, которую можно с лёгкостью связать с первой. Чем меньше улик найдут, тем меньше у него геморроя.

— Ты же не считаешь его убийцей, — удивился в ответ, а я кивнула:

— Не считаю.

— По-моему, ты просто хочешь меня запутать, — хохотнул в ответ.

— Он не убийца, но виновен.

— Развивай, — воодушевился, сев боком.

— Смотри, допустим, Влад решил сменить команду. Ты сам говорил, у Абрамцева есть прямой конкурент по автобизнесу, вполне удобная альтернатива.

— Зачем ему это? Бизнес налажен, все довольны, все смеются.

— Может, ему было не смешно? Или он вообще хочет закругляться. Ты сам сказал, у него официальный бизнес процветает, зачем лишний головняк? Просто так не уйти, автоматы может и не хотят, а вот пистолеты вынь да положь.

— Это очень свежая мысль, — сказал осторожно, — но с какой стати она вообще пришла тебе в голову? Звучит фантастично, такие, как он, лавочку не сворачивают.

— Такие, как он… — повторила задумчиво. — Да, наверное, ты прав.

— Так что там дальше?

— С мысли сбилась, — отмахнулась, паркуясь у больницы.

— Извини, — вздохнул Карев, выходя из машины.

Сашка стоял на улице, прислонившись спиной к стене, а одну ногу поставив к ней же, и выглядел как будто позирует для журнала.

— Выпендрежник, — фыркнула, подходя ближе. — Опять Нинку караулишь?

— Так очевидно? — скуксился, а потом хохотнул. — А ты прямо неразлучна со своим ментом. Хотя, как по мне, лучше он.

— Не лезь, — нахмурилась в ответ. — В последний раз, когда ты решил принять участие в моей личной жизни, меня сбила скорая, — Сашка закатил глаза, а я попросила: — Назови имена и фамилии всех, кто был с легкими ранениями в тот день, когда умер Емельянов.

— Зачем? — удивился Саша, а я поморщилась:

— Надо кое-что проверить, пока рано говорить.

— Ладно, — пожал плечами в ответ, — Минаев Денис, Кораблёв Иван и Макаров Артём.

— Странно, — сказала вслух. Саша удивленно вскинул бровь, а я отмахнулась: — Не бери в голову.

— Судя по выражению лица, — вздохнул Карев, когда я подошла ближе, — твоя теория только что сыграла в ящик.

— Ага, — отозвалась кисло.

— Такое случается в моей работе, — улыбнулся ободряюще, — чаще, чем хотелось бы. Мне надо вернуться в больницу, я не со всеми успел переговорить.

— Да, конечно, — сказала задумчиво и пошла к машине.

Не смотря на то, что никаких доказательств у меня не было, лишь смутная догадка и ничего больше, я была так уверена, что даже отсутсвие совпадений по именам меня не переубедило.

День клонился к вечеру, следовало бы отправиться домой, но я завела мотор и поехала по адресу Журавлевой. По дороге зашла в магазин, купила бутылку водки и с ней вновь постучала в квартиру с пьяным мужиком. Потом ещё и ещё, в совокупности трезвоня минут десять, а когда он открыл, ещё мокрый, стоя все в той же луже, я поняла, что он так и не поднимался.

— Где найти Саню и Колю? — спросила просто.

Мужчине явно было не слишком хорошо, он сглотнул, едва набрав слюней, облизнул губы и сказал хрипло:

— Не понимаю о ком ты.

— Понимаешь, — вздохнула и достала из сумки бутылку. — Те самые.

Он поморщился, но ответил:

— Где Саня не знаю. Сгинул. Колян в противоположном доме до сих пор. Зачем тебе?

— Ещё девушки. Много.

Он снова поморщился, а я уточнила:

— А квартира?

— Подожди, — захлопнул дверь перед моим носом и вновь открыл через пару минут, полностью одетый и сухой. — Покажу.

Идти куда-то с этим типом когда на улице уже стемнело было решением не самым удачным, но я на столько хотела выяснить правду, что наплевала на все инстинкты.

Мы прошли через детскую площадку, зашли в третий подъезд и поднялись на четвёртый этаж. Я ожидала увидеть примерно тот же типаж, но ошиблась: дверь открыл вполне приличный молодой человек в наглаженной рубашке с расстёгнутый воротом и приспущенным галстуком, брюках со стрелками и усталым лицом.

— Денег нет, — сказал он, едва увидел мужчину, имени которого я не знала, хотел захлопнуто дверь, но вперся взглядом в меня и приоткрыл рот.

— Ещё как минимум девять девушек со схожими ранами, — сказала просто, он скривился и отошел в сторону, пропуская нас в квартиру.

— Я двадцать лет пытался забыть эту картину, — сказал хмуро, — спасибо, что напомнила. Журналистка?

— Врач, — ответила не раздумывая, а потом поправилась, когда его глаза снова поползли наверх: — Психолог. Составляю портрет убийцы.

— И чего надо рассказать? Не просите описывать, как она выглядела, меня до сих пор тошнит от одной мысли.